Хизер Грэм - Призрачная тень
— Не смотри больше телевизор, Бартоломью.
— Это тормозит мой рост? Заставит умереть молодым? — спросил он.
Она застонала и стала подниматься по лестнице.
Всю эту ночь ему было неспокойно. Поэтому он вышел походить и увидел огни музея.
Он долго смотрел на старый особняк.
Только один человек мог войти туда ночью и включить свет. Тот, кто имел на это право.
Беккет.
Он молча проклял Беккета. Этот человек не должен был возвращаться. Прошлое осталось в прошлом. Некоторые верили, что это сделал Дэвид Беккет, который уехал и стал недосягаем для закона. Другие считали, что это работа какого-то психа, который тоже уехал. Все было кончено. Это стало частью мифов и легенд Ки-Уэст.
Ему не следовало возвращаться.
Но он вернулся.
Он видел, как Кейти О’Хара вошла в музей, и слышал ее крик, но не встревожился и продолжал наблюдать.
Потом он увидел, как она выходит, и быстро шагнул в тень, не желая, чтобы его заметили.
Казалось, Кейти была в ярости.
Она думала, что музей принадлежит ей. Но Беккет вернулся.
Спустя несколько минут Беккет вышел из особняка и двинулся в том же направлении, но потом свернул на улицу, ведущую к семейному особняку.
Когда Беккет исчез, он последовал за Кейти. Он знал, где она живет. Снова остановившись в тени, он смотрел на ее дом.
Время шло, в доме стало темно, но он продолжал наблюдать.
Он ощущал зуд в пальцах и странное бешенство, кипящее внутри.
И тогда он понял.
Им овладело внезапное искушение сделать так, чтобы история повторилась.
Глава 3
Встреча в банке не состоялась.
Лиам позвонил ей еще до восьми.
Кейти поставила будильник, но не собиралась выходить еще полчаса. Она жила всего в нескольких кварталах от банка и могла принять душ и одеться менее чем за пятнадцать минут — весьма полезное качество, если вам приходится работать по ночам и вы хотите поддерживать форму днем.
Кейти держала сотовый телефон на столике у кровати и, естественно, уронила его на пол, когда хотела ответить на звонок. Пошарив на полу, она подобрала трубку и сонно ответила:
— Да?
Это был Лиам.
— Лиам! Я видела твоего кузена прошлой ночью. Он был в музее. И он сказал, что…
— Кейти, я очень сожалею.
— О чем?
— Он не хочет продавать музей.
— Но… но я думала, душеприказчик — ты!
— Содушепрказчик.
— Но он поручил тебе принимать решения!
— Я действовал в одиночку, когда мы все пытались добраться до Дэвида. Он был глубоко в джунглях. Он написал мне, что я могу действовать, как считаю нужным. Но, как видишь, он дал задний ход. Кейти, это моя вина. Я думал, что Дэвид будет согласен с моим решением. Я не знал, каковы его чувства к музею. Я ведь принял уже дюжину решений, и он ни разу не возражал, но… Кейти, мне очень жаль.
— Но сегодня мы должны были только подписать последние бумаги, — с отчаянием сказала она.
— Знаю. Повторяю: мне очень жаль.
— Нет-нет, Лиам, ты не виноват.
— Я не виноват, что Дэвид не соглашается продавать дом, но я втравил тебя в это. Пожалуйста, Кейти, рассердись на меня.
Она засмеялась.
— О’кей, я вне себя от гнева. Но твой кузен болван и осел.
Лиам молчал. Кейти забыла, что это была очень дружная семья, но теперь понимала это, она и сама защищала бы своего брата, пока звезды не прекратят сиять.
— Прости, Лиам, — сказал она.
— Нет-нет, Кейти, все в порядке. Я знаю, как ты разочарована, и чувствую себя ужасно. Конечно, я постараюсь переубедить его, но думаю отложить это на некоторое время. Дадим ему осознать, что ты не собираешься насмехаться над происшедшим, создавать сенсации или зарабатывать на убийстве…
— А он так считает? — удивленно спросила Кейти.
— Думаю, он вначале этого боялся. Я знаю, что Дэвид встретил тебя прошлой ночью — он объяснил это сегодня утром, когда сказал, что мы должны остановить продажу и не тратить ничье время. По-моему, Кейти, он боится, что это может произойти снова.
— Так он сказал, — пробормотала она. — Но… каждый музей здесь имеет экспонат, посвященный Элене и графу фон Козелю. Это могло случиться где угодно. Не знаю, как заставить его понять… Прошло десять лет. Убийца мертв, живет в другом штате или сидит в тюрьме за другое преступление. Ты знаешь, что я любила твоего деда. Он пробудил во мне эту мечту, Лиам. Как объяснить все твоему кузену?
— Понятия не имею. Но сейчас…
— Сейчас все откладывается, — закончила за него Кейти.
— Пожалуйста, прости меня, хоть я того не стою.
Кейти улыбнулась, пригладив волосы. Она знала, что Лиам сожалеет искренне, что он хотел видеть музей открытым.
— Я прощаю тебя при одном условии. Пока Дэвид здесь, ты поможешь мне. Потихоньку. Может, он поймет, что у меня самые лучшие намерения и… Почему это обязательно должно повториться? Вероятно, Таня была случайной жертвой, а если кто-нибудь затаил злобу против Беккетов, у Дэвида здесь больше нет бывшей невесты. Ты должен мне помочь. Мы подождем. Но ты на моей стороне, правда?
— Да. Я люблю старый музей. Просто я не хочу сам заниматься им. Ты казалась мне безупречной покупательницей. Посмотрим, ладно?
Он попрощался и положил трубку.
Дэвид Беккет шел в полицейский участок, поминутно отвечая на приветствия соседей и бывших соучеников. Они, казалось, искренне рады видеть его, хотя он наверняка станет темой их разговоров за ужином. Ведь он вернулся.
Дэвид тепло благодарил тех, кто хвалил его опубликованные за прошлые годы фотографии дикой природы. Его удивляло, что они знают, чем он занимался — фотографы редко дожидаются похвалы. Друзья спрашивали, где он находил безопасные места, чтобы фотографировать диких животных. Дэвид объяснял, что для поисков таких мест необходим опыт. «Как и для всего прочего», — добавил он. В участке он обнаружил вначале не Лиама, а Пита Драйера, который был новичком-патрульным, когда Дэвид много лет назад отправился в путешествие.
— Дэвид! — Пит сидел за столом. Лейтенант уголовного розыска, он рыскал по улицам, когда совершалось серьезное преступление. Ки-Уэст имел низкий рейтинг убийств, по статистике — два в год. Но он был привлекателен для наркоторговцев, и в прошедшие несколько лет полицейский департамент предпринял против них жесткие действия. Большинство преступлений на Кис было связано с наркотиками, на кону стояли большие деньги, и многие смерти были вызваны этой проблемой.
Дэвид долго отсутствовал, но был в курсе дела. Подсознательно он ожидал услышать о еще одном загадочном убийстве или о том, что происшедшее с Таней, наконец, объяснено.
Пит сильно потолстел, и его светлые волосы заметно побелели. Он улыбнулся Дэвиду, обнял его и указал на стул перед столом.
Дэвид послушно сел.
— Вау! Ты действительно вернулся, — сказал Пит. — Есть шанс, что ты останешься?
Дэвид покачал головой:
— Боюсь, что нет. Но у меня на ближайшее будущее нет никаких проектов, поэтому я пробуду здесь некоторое время.
— Превосходно! Мы чертовски рады видеть тебя здесь. Ты знаешь, что это твой дом.
— Да, это мой дом. Я еще нигде не обосновался, Пит, и не думаю, что смогу это сделать. Смерть моего деда заставила меня вспомнить о Тане.
Пит печально покачал головой:
— Я искренне хотел бы, Дэвид, что-нибудь сообщить тебе. Мы вели расследование по всем направлениям.
— В том числе по моему, — сказал Дэвид.
— И зря. У тебя железное алиби. Крейг Беккет никогда не был лжецом, поэтому мы не сомневаемся, что ты был с ним…
— После закрытия музея, — сухо добавил Дэвид.
— Я верю коронеру и дюжинам людей, которые говорили, что у тебя не было времени покинуть музей между экскурсиями. Мы знаем, что Таню убили не в музее, и знаем, что ты просто не способен на такое. Но нам было некуда двигаться. Я не участвовал в следствии, но все помню. Мы ходили от дома к дому. Никто никого не видел. Нигде не было взлома. Не было никаких указаний на то, где задушили девушку. Если бы была кровь, мы могли бы отследить что-нибудь… — Он сделал паузу, глядя на Дэвида. — Я не имею в виду, что было бы лучше, если бы девушку зарезали или пытали, но… удушение. Он не оставил никаких улик.
— Пит, я хочу, чтобы ты помог мне. Мне нужно вспомнить все подробности.
Пит уставился на него и простонал:
— Это произошло десять лет назад, Дэвид.
— Послушай, Лиам — коп, теперь детектив, руководящий командой следствия. Позволь ему проделать бумажную работу. Поручи ему составить досье. Черт возьми, я завоевал себе имя в мире. У меня отличная карьера. Но это преследует меня каждый день, Пит.
Услышав звук позади, Дэвид обернулся и увидал Лиама. Его кузен был на два года моложе, у него были русые волосы, но глаза — того же цвета, и большинство людей быстро догадывались об их родстве. Дэвид никогда не знал своих родителей — они погибли в автомобильной катастрофе, когда ему был год. Он жил с дедушкой и бабушкой, но мать и отец Лиама относились к нему как к сыну.
