Виктор Доценко - Бешеный жив !
В восьмидесятых, то есть как раз в то время, когда туда привезли и Романа, в специализированном централе Соликамска любыми средствами старались развенчивать репутацию "Воров в законе", то есть, говоря более жестким языком, ломать их, впрочем, как и все "отрицалово".
Именно в лагере Соликамска авторитетов криминального мира заставляли вспомнить не только о лагерной дисциплине, но и о дневной норме выработки. Неспроста администрацию этого централа зеки прозвали "Абвером", а старшего "Кума" - Канарисом: нередкое прозвище для оперативных работников колоний.
Какой-то доморощенный поэт довольно точно охарактеризовал в стихах, что творилось в то время на этой командировке:
Татары триста лет нас гнули,
Но не могли никак согнуть,
А на "Лебедке"* так согнули,
Что триста лет не разогнуть!
На что только ни шли оперативники, чтобы сломать Воров или авторитетов, опускались даже до фальсификации фотографий и подделки почерков. К примеру, возьмут фото известного и весьма уважаемого в криминальном мире Вора и вмонтируют ему в руки метлу, после чего бессовестно публикуют этот фотомонтаж в местной "сучке" - многотиражной газетенке. А для убедительности рядом со снимком помещают якобы обращение самого Вора, написанное его почерком (подобных специалистов у них хватало), где говорилось о том, что он отказывается от воровской жизни, воровских традиций и встает на путь исправления.
Представьте, каково было услышать про себя такое Вору, который, как говорится, ни сном ни духом. Ведь по неписаным законам "Вор в законе" - это пожизненное имя и лишиться его он может только в двух случаях: либо посмертно, либо по решению воровской сходки за какие-то проступки, несовместимые с понятиями "Вора в законе".
Газета рассылалась по всем зонам, и зачастую жизнь этого ошельмованного Вора была навеки загублена. У него оставалось только два варианта жизненного пути: либо биться с фальсификаторами, пока самого не "замочат", либо начинать работать на них...
Нарядчиком зоны в Соликамске, исполняющим еще и обязанности коменданта пересылки, был мерзавец с многозначительной фамилией Мороз, но его никак нельзя было ассоциировать с "добрым дедушкой Морозом". Про таких на зоне говорят: "негодяй отъявленный и гад конченый".
Старший "Кум" лагеря - Канарис проживал на одной лестничной площадке с матерью этого самого Мороза, женщиной весьма яркой и весьма слабой "на передок". Канарис довольно часто нырял в ее постель, хотя и тщательно скрывал их связь. Тем не менее он едва ли не в открытую взял под свою защиту ее отпрыска, наверняка скрывая от своей любовницы, что помогает ее сыну не совсем бескорыстно. Дело в том, что Мороз постоянно делился с ним вещами и даже деньгами, насильно отнятыми у вновь поступающих на зону зеков.
Канарис всячески покрывал своего "сводного" пасынка и не давал никому в обиду, всякий раз отмазывая его от наказания за творимые тем преступления.
Было известно, что Мороз не только грабил прибывающие этапы, он был настоящим садистом и до смерти избивал молодых ребят, при этом часто еще и грязно насиловал их. Но было у Канариса и его "пасынка" любимое издевательство над новичками: они заставляли зеков соревноваться между собой, таская носилки с влажными опилками на самый верх горы из тех же опилок, самой высокой горы в окрестностях Соликамска. Упавших от усталости зеков с садистским наслаждением избивали до полусмерти.
После отбытия очередного срока Мороз ненадолго выходил на волю и вскоре снова возвращался за колючую проволоку. И каждый раз Канарис, по просьбе своей постоянной любовницы, разыскивал ее сыночка по другим колониям, переводил к себе и назначал на старое место, чтобы тот помогал ломать авторитетов и набивал собственные карманы и карманы своего "сводного" отчима.
Именно на "Лебедке" сломали Кравцова, известного в те годы Вора по прозвищу Кравец, в свое время его крест-ным при получении "шапки" "Вора в законе" выступил легендарный Вор Вася-Бриллиант.
В централе Соликамска сломали и бескомпромиссного Ваню-Деревню, и бесстрашного ставропольского армянского авторитета. Последнего немного подрезали на пересылке и в отместку он со своими приятелями захватил в заложники несколько ментов. Чтобы усмирить авторитета, на пересылку Соликамска приезжали даже высшие милицейские чины из Москвы.
"Красный" ад Соликамска удалось пройти с честью в буквальном смысле единицам. Среди них Гена-Жид из Ессентуков, что в его случае было не так уж и удивительно. Дело в том, что Гена-Жид был игроком супер-класса, играя профессионально в карты, в шахматы, в нарды и вообще в любые игры "под интерес". Его никто и никогда не мог обыграть ни в одну из известных игр и все, даже некоторые менты, вполне естественно, остерегались его, а он, зарабатывая порой бешеные деньги, очень многим зекам помогал...
Не удалось сломать Женю Ташкентского, Колю Молдавана, Васю Казанского, вора Арама Потоянца, но в 1996 году всех вышеперечисленных плюс брата Арама - Владимира Потоянца, расстреляли по полному беспределу осетины, к которым они на заранее обговоренных условиях приехали забрать крупную сумму денег. Эти беспредельщики, заманив приглашенных Воров в укромное место, расстреляли их прямо в машине, затем вывезли за город, облили машину бензином, подожгли и пустили ее под гору, чтобы уничтожить любые следы. Однако машина врезалась в дерево, и огонь почему-то погас: так стало известно об этом преступлении...
Тогда в Ессентуки на их похороны съехалось больше ста пятидесяти Воров со всего бывшего Советского Союза. Организацией похорон занимались "братья Карамазовы", "Смотрящие" за Ессентуками. И на похоронах было принято единогласное решение наказать беспредельщиков.
Вскоре каждый из них действительно понес наказание: все участники расправы над Ворами умирали долгой и мучительной смертью.
Известно, что в криминальной среде понятие "Вора в законе" настолько свято, что существует даже такое поверье: того, кто поднял руку на Вора, обязательно покарает Бог...
Кстати, в криминальном мире никогда не воюют между собой на национальной почве: во главе угла всегда стоят деньги. Деньги и только деньги...
К примеру, несколько лет назад в Минеральных Водах "мазу" держали чеченцы. Под их контролем находились и рынок наркотиков, и рынок нелегальной торговли оружием. Почувствовав свою силу, "чехи", так называют в криминальной среде чеченцев, настолько обнаглели, что пытались даже подмять под себя правоохранительные органы, используя систему банального подкупа или прямых угроз.
Так долго продолжаться не могло, и однажды их интересы пересеклись с интересами недавно освободившегося абсолютно безбашенного "Вора в законе" Лени-Лимона. Он побывал во многих известных крытых тюрьмах, таких, как Владимирский централ, тюрьма в Балашове, тюрьма Златоустья, где он больше был известен, как Леня-Тряси Башка, и был очень близок с Фаридом Резаным и с Веревкой Казанским.
Так вот, когда "чехи" стали беспредельничать в Минеральных Водах, Леня-Лимон забил им стрелку, чтобы объясниться с ними по понятиям и поставить на место. Но они приехали на встречу до зубов вооруженные. Видно, численное превосходство и самое современное оружие придали им такую самоуверенность, что они несколько расслабились. Но прежде чем отправляться на встречу с Леней-Лимоном, нужно было сначала хорошо изучить его характер и не лезть на рожон. Увидев их во всеоружии, Леня-Лимон нисколько не испугался, а принял бой и быстро отправил троих "чехов" на тот свет.
Власти, вместо того, чтобы вынести ему благодарность за то, что он выполнил за них работу и избавил налогоплательщиков от бремени затрат на суды и содержание этих торговцев "белой смертью" в местах не столь отдаленных, осудили Леню-Лимона на пятнадцать лет лишения свободы.
Про Леню-Лимона ходило много легенд, и одна из них гласила, что он обладал феноменальной памятью и мог наизусть продекламировать любую страницу из тех книг, которые успел когда-либо прочитать. Например, кто-то спрашивает, читал ли Лимон "Идиота" Достоевского? Отвечает: читал... Называют ему номер страницы, и Лимон наизусть воспроизводит текст этой страницы.
Леня-Лимон был весьма дерзок по жизни. Однажды, незадолго до последнего приговора, зашел он пообедать в ресторан, где какую-то памятную дату отмечали охранники банка. Они были одеты в камуфляж и каждый из них был вооружен пистолетом. Увидев вошедшего незнакомца, охранник, ростом едва ли не на голову выше Лени-Лимона, подошел к нему и нагло приказал:
- Слушай ты, ну-ка, дал мне быстро прикурить!
Заметив нахмуренный взгляд незнакомца, секьюрити хлопнул его по щеке:
- Не слышишь, что ли?
- Может, и по второй ударишь? - спокойно спросил Леня-Лимон, глядя на него в упор.
