Андрей Остальский - Жена нелегала
— Интересно, но не убедительно, — сказал Данилин. — Простите, но я понимаю ваших начальников, что они не захотели на основании столь шатких данных и вольных предположений делать далеко идущие выводы…
— Нет, у меня и другие были доказательства, но я не могу вам все рассказать, — оглядываясь по сторонам, сказал Дэвид. — Скажите, а не приходилось ли вам слышать от Джули, что одной из причин отставки Карла было именно его нежелание выполнять некое неприятное задание?
Данилин расхохотался.
— Ах вот в чем дело! Вот для чего весь спектакль и такое удивительное доверие! И столько кружек «Гиннесса»! Вам надо на самом деле кое-что у меня выведать! Маленькую такую детальку — еще одно доказательство получить! Вдруг да перевесит, переполнит чашу. Переломит верблюжью спину! Заставит ваше начальство передумать! Впрочем, наверно, это самое начальство вас и послало сюда, признайтесь!
— Зря вы меня обижаете!
— Да не обижаю я вас! Просто мне на самом деле на поезд пора, мне же далеко ехать! Прощайте, сэр!
И с этими словами Данилин наконец встал, кивнул англичанину и через несколько секунд уже шагал по мокрому Стрэнду в сторону Чаринг-Кросс. Но оказалось, что Дэвид выскочил вслед и теперь вышагивает рядом. Сказал:
— Я вас провожу.
— Вот это уже лишнее!
— Не бойтесь, меня почти никто не знает в лицо. Я не засвеченный.
Данилин только рукой махнул — ну что с ним сделаешь! Не убегать же от него, в самом деле!
А Дэвид, как ни в чем не бывало, продолжал рассуждать:
— Но даже если отвлечься от моей основной гипотезы… Почему, спрашивается, ваши спецслужбы даже в девяносто пятом готовы были идти на такие ухищрения, чтобы запутать следы? Двойников создавали, с могилой этой устроили мелодраму? Что за тайной такой мог владеть Карл, чтобы так его прикрывать?
Не получив ответа от Данилина, он продолжал:
— Другие возможные варианты: он все же был Скоробогатовым и мог знать, где спрятаны компоненты для сборки в Англии атомной бомбы. Второй: Карл завербовал кого-то еще, кто по-прежнему играет важную роль в западной политике. Мне лично это кажется маловероятным, наши политики слишком быстро меняются… Но есть и еще один вариант, который мне лично кажется наиболее правдоподобным. Отдел специальных мероприятий занимался вывозом пресловутых денег партии за рубеж. А на этих деньгах выросли, как я понимаю, некоторые важнейшие состояния в современной России…
— А Карл-то тут при чем? Его похитили и вывезли задолго до того, как эта тема могла возникнуть.
— Так-то так, — увлеченно продолжал Дэвид. — Но среди его контактов был один человек… вы же за британскими новостями следите? Слышали, пару недель назад в Хэмпшире произошла странная авиакатастрофа? Разбился маленький самолет, и в нем погиб его владелец? Богатый и влиятельный человек, известный под именем Эндрю Гамбург? Бежал с родителями из Восточной Германии. В начале восьмидесятых годов он не был ни богатым, ни влиятельным. Плохо говорил по-английски. И наши его подозревали в том, что он заброшен нам «Штази». Доказательств в итоге не нашлось, но одно время за ним было установлено наблюдение. Так вот, однажды он вдруг начал нервничать, метаться, ходить в лес, точно в поисках места для тайного контакта. Проверялся на предмет наружного наблюдения. Наши уже руки потирали, думали, сейчас возьмем его с поличным. Потом он вдруг вышел из лесов, рванул в город Истбурн и к вечеру добрел до какого-то безобразного отеля. Заночевал. Вышла небольшая накладка — наши упустили момент, когда он исчез из своего номера. Увидели его только возвращающимся под утро. Где он был? Скорее всего, у кого-то еще в номере. Только поутру разобрались со списком постояльцев. Никого особенно подозрительного, но два иностранца. Один француз и один австриец по имени Карл Ланг, с женой-англичанкой. Всех проверили, поверхностно, конечно, ничего интересного не нашли. Да и сам господин Гамбург после этого залег на дно и ни в чем предосудительном замечен не был.
Активизировался только в девяносто первом. Вдруг как-то так внезапно, невероятно разбогател. Приобрел очень влиятельных друзей. У нас многие были уверены — если действительно в Англии надо искать деньги КПСС, так это у него. Но добраться до Гамбурга было уже совсем непросто. Целый взвод профессионалов его охранял, не последишь и не послушаешь. Получается порочный круг: доказательств не добыть без ордера, ордера не дают без доказательств. Но вот теперь его странная смерть — она как будто подтверждает наши старые подозрения. И если Карл с ним действительно работал, то, конечно, заинтересованные лица и организации не могли рисковать, допустив его свободные контакты с человеком с Запада. Да и с российскими журналистами тоже.
— Вот это интересно, — не удержался Данилин. И подумал: как все-таки легко меня спровоцировать профессионалу! Но уже не мог остановиться: — Насчет денег партии. У нас такие слухи ходили, что именно на них вырос «Эм-Банк». Впрочем, это лишь слухи…
— А чем так примечателен этот банк? — спросил Дэвид.
— Ну как же… Десять лет назад он захватил газету «Вести» и меня заодно выбросил на обочину истории… И вообще — сыграл этот банк самую роковую роль в моей жизни, да и в российской журналистике… Впрочем, не он, так кто-нибудь другой… Но если бы подтвердилось, что этот «Эм-Банк» еще и в изоляции Карла был заинтересован, то многое бы прояснилось…
— О, господин Данилин, расскажите поподробнее!
— Это всего лишь домыслы… И вообще, что-то слишком мудрёно. Правда обычно гораздо примитивнее. Банку нужна была газета и прежде всего ценная недвижимость в центре Москвы, вот что ими двигало. Вот для чего их служба безопасности придумала всю эту историю с переодеваниями, двойниками и спектаклями. Конечно, и поиграть со мной в кошки-мышки им было забавно. Ведь там работали бывшие сотрудники спецслужб, только теперь они имели в своем распоряжении неограниченные средства, ни перед каким ЦК больше не должны были отчитываться и могли дать волю своему творческому воображению. Вот и нагородили всю эту комбинацию.
— А в чем была ее цель?
— Быстро завладеть «Вестями». А для этого им надо было быстро избавиться от меня. Кто-то гуманно рассудил, что заказывать не обязательно. Вместо этого можно дискредитировать меня и моих союзников и, прежде всего, сорвать совместный проект с английской газетой. Ну, вот подставили нам двойника в киевском аэропорту. «Вести» на следующий день напечатали материал, в котором радостно рассказали трогательную историю любви времен «холодной войны». Английские газеты это перепечатали. А потом предполагалось, что двойник Карла, он же Юрий, устроил бы пресс-конференцию, на которой заявил бы, что это я его нанял за деньги, чтобы создать фальшивую сенсацию. Или что-нибудь в этом роде. После этого «Ивнинг стандард» отказалась бы с «Вестями» дело иметь, а меня и вообще бы на порог в британских СМИ не пускали. Но эндшпиль не понадобился — они добились моего ухода накануне публикации. Перекупили единственного инвестора, на которого у меня была надежда. И я сдался. Не полез на рожон, как они рассчитывали. Даже обидно, наверно, им было. Такая многоходовка, и вдруг эффектный конец пришлось отменять. Ведь на следующий день газета была фактически у них в руках. Самих себя им дискредитировать не нужно было. А потому фальшивый Карл просто исчез. А вот настоящий, видно, взбунтовался, несмотря на все угрозы и давление, и потребовал хотя бы прощальной встречи с Джули и Шанталь. Пришлось Лизе так называемой еще один спектакль устраивать.
— То есть вы уверены, что видели настоящего Карла?
— Я-то что… главное — Джули уверена! Женщину, тем более любящую, обмануть, по-моему, невозможно. И еще, может быть, вам будет интересно. Она уверена, что Карл только изображал идиота. То есть, наверно, его действительно травмировали в процессе лечения. Плюс последствия сильнейшего нервного перенапряжения. Зрение испортилось окончательно. Но никакого дебилизма или аутизма. Это все игра была. Такое условие ему поставили. И он как-то четко смог дать это Джули понять. Равно как и то, впрочем, что больше им встретиться никогда не удастся.
— Вы хотите сказать, что российские спецслужбы вообще никакого участия в этом не принимали?
— Почему же, принимали, конечно! Они действовали сообща с банком. В то время вообще невозможно было понять, где кончается одно и начинается другое. Например, банк использовал агентуру КГБ в «Вестях» для того, чтобы собирать на меня компромат. Камеры и прослушку установили. Каждый вечер прочесывали содержимое моей корзинки для мусора и иногда находили там что-то им интересное. Ирония судьбы: однажды я случайно обнаружил, что моя корзинка для бумажного мусора опустошена в неурочный час, и решил, что это связано с письмом, которое я получил от Джули! И это, кстати, вам наглядный пример. Не надо ничего переусложнять. А все эти истории про деньги партии и прочее — это оставьте Голливуду.
![Эльфрида Елинек - Перед закрытой дверью [Die Ausgesperrten ru]](/uploads/posts/books/124800/124800.jpg)
