Чак Хоган - Город воров
— Заслужил. — Она подумала, что, наверное, свое имя назвала раньше…
— Что-то я брата твоего здесь не вижу сегодня.
— Брата? — «Кто это?» — Ты знаком с Джемом?
— Ну так, время от времени сталкивались.
Вот тебе и не из Города.
— А я была о тебе более высокого мнения.
— А ты раньше с Дугам Макреем общалась, да?
Криста уставилась на собеседника.
— Откуда ты Дугги знаешь?
— Да вроде как работаем вместе.
— А, — отозвалась она, чувствуя, что он ее проверяет. — Снос.
В глазах парня мелькнула ухмылка.
— Не-е-ет.
Все стало меняться. Вода резко охладилась. Криста вся подобралась — инстинктивное движение, когда рядом оказываются незнакомые люди.
Парень вытащил одну, вторую, третью, четвертую, пятую двадцатку и сложил их кучкой на стойке.
— Умеешь размер определять?
— Смотря чего, — ответила она.
Он поднял одну двадцатку.
— Вот эта, по-твоему, какого размера?
— Если это такая барная игра, то я не в настроении…
— Ну прикинь длину. Пятнадцать сантиметров? Примерно. Больше или меньше?
Криста прищурилась.
— Меньше.
— Неверно. Пятнадцать целых, пятьдесят пять сотых сантиметра, если быть точным. Теперь ширина.
— Ты какой-то странный.
— Ширина. Некоторые говорят, это важнее. Ну, попробуй угадать.
Криста молча смотрела на незнакомца.
— Шесть целых, шестьдесят три сотых сантиметра. О деньгах я знаю все, что только возможно. Толщина купюры? Ноль целых, одиннадцать сотых сантиметра. Не особенно впечатляет. Вес? Около одного грамма. Так что двадцатка стоит своего веса, переведенного, скажем, в пыль.
Глаза у Кристы расширились. Он смотрел на нее в упор. Вода замерла.
— И как все устроено? — спросил он. — Бармен звонит, называет адрес. Ты берешь пачку в точке «А» и несешь ее в точку «Б». За это Цветочник платит тебе сумму «В». Так? Простенький такой алфавитик «А», «Б», «В».
Вода начала утекать — затычку вынули, и раздался характерный сосущий звук.
— Думаешь, как бы сбежать от меня? — предположил он. — Видишь ли, это не так просто. Если начну размахивать золотым жетоном, — он положил удостоверение на стойку рядом с деньгами, — тебя тут вопросами засыплют. Поэтому поступим так. Я тебе еще выпить куплю, и мы с тобой присядем вон там, у стеночки. За отдельным столиком, подальше от всех. Поболтаем.
Дверь была рядом. Но до нее пришлось бы карабкаться по кривым ступенькам, ноги еще не слушались Кристу. «Не будь дурой!» — мысленно приказала она себе.
— Я больше не хочу пить.
Он взял ее за руку, сжал и подался вперед. Его казенные глаза улыбались.
— Ладно. Тогда сделаем это здесь, мило и интимно. Как любовники. — Он вдавил пять мятых двадцаток ей в руку, как кучу мусора. — Я тебе сотню плачу прямо сейчас, а ты доставишь одну посылочку. А в посылочке — информация.
Ей не пришлось оглядываться, дабы убедиться — их никто не подслушивает, потому что Криста собиралась послать этого козла куда подальше.
— Я не знаю…
— Конечно, ты ничегошеньки не знаешь. Я понимаю. Только тут одна проблемка. Я знаю, что ты это знаешь, ясно? «А»-«Б»-«В». Просто, как раз-два-три, не дури.
Когда вода схлынула, стало очень холодно. Сухой воздух набрасывается на тебя, как грызущая совесть. Криста поискала глазами Буль-Буля, надеясь на его помощь, но тот исчез.
— Я на самом деле не козел, ясно? — сказал парень, сжимая ее ладонь с деньгами. Во влажном воздухе висел запах его одеколона. — Тебе повезло, что я не из тех копов, которые предпочитают жесткие методы. Я не буду пугать, что ты можешь потерять дочку, рассказывать о приемных родителях и прочих страшных ужасах. Я не такой.
У нее в голове все дрожало.
— И мне вообще плевать, работаешь ты курьером на Ферги или нет. Наркота, рэкет, криминальные дела — ты мелкая сошка в этом механизме. Связующее звено. Но хорошая метла и метет хорошо. А мне досталась хорошая. Не метла — реактивная ракета. Я не прошу тебя жучок на себе прятать. Не собираюсь использовать тебя. Подвергать опасности. Нет. Я настроен вполне миролюбиво. Сколько у тебя машин, Криста?
— Чего? — Его лицо было совсем близко — плюй не хочу. — Ни одной.
— Семь. Ты владеешь семью транспортными средствами. Ни за одно из них ты не заплатила, но зарегистрированы они все на твою фамилию. Это все Дуг Макрей и твой брат денежки свои прячут. Никогда не видела «Корвет» Дуга, зеленый такой? Крутая тачка. А ведь она твоя, Криста. По закону. Когда-то он просил тебя подписать какие-то бумаги, сходить в бюро регистрации, так? Случись что с Дугом — эту машину не привяжут к штрафам, которые ему придется платить, не конфискуют в наказание за… ну, например, ограбление банка. Спорим, ты даже не знаешь, где он ее держит?
«Ничего не говори, — велела себе Криста. — Не выдавай эмоций».
— А ты вкалываешь курьером за гроши, пыль разносишь. За гроши. Ради дочери, так ведь? Ну конечно. Но что это за жизнь? Ты хоть представляешь, сколько бабок они срубили в кинотеатре? И не прикопаешься ни к одному центу. Трать хоть сейчас.
— Не понимаю, о чем ты…
— … говоришь. Ясное дело. Ты верная. Конечно же, верная. Семья как-никак. Но вот что я тебе скажу. Они все по краю ходят. Рано или поздно упадут — и скорее рано. Это точно. Это я тебе и пришел сказать. Ты производишь впечатление девушки практичной, находчивой. Наверняка ведь прикидывала, что не за горами такой день. Если они сядут — что с тобой будет? Ты же не хочешь остаться ни с чем? Машины на твое имя записаны — это же удобно, безопасно. Погоди-ка. А дом? Я тут случайно узнал, что он и за твоим братом значится. Вы владеете им совместно. Мы заберем половину, его половину дома. Если ты не будешь вести себя со мной сейчас практично и находчиво, можешь последовать за ними — за пособничество. В этом случае мы заберем все. А у тебя будет новое место жительства. Под названием Массачусетская исправительная колония «Фремингэм». А твоя дочурка? — Фроули покачал головой. — Но это все в худшем случае. Это если да кабы. Я даже не хочу говорить об этом «если». Тем более в твою пользу есть столько всего! Во-первых, надо сохранить твой дом. Знаешь, почем нынче дома на Жемчужной улице? А готовые к ремонту трехэтажные строения в Чарлзтауне? Ты сидишь на небольшом состоянии, вполне законном, и, несмотря на это, ждешь, когда тебе позвонят и скажут, куда отнести пыль, да вот с незнакомыми мужчинами флиртуешь, чтобы они тебе выпить купили. А продашь дом — и ты с дочкой обеспечена. Но для этого нам с тобой надо договориться. Мне нужна веская причина, чтобы защищать твое имущество.
Когда вода ушла, осталась только вонь. Затхлая пустота.
— Дерьмо собачье. Хватит меня пугать. Мне нужен адвокат.
— Да ради бога. Ищи адвоката. Потому что речь ведь о твоей защите. И не только о твоей. А еще и о защите твоей дочери. Подумай об этом, Криста.
— Ее не впутывай.
— Не получится. Придется впутать. Они тебя обманывали столько лет. Держали тебя на привязи. А почему? Чтобы ты никуда не делась от них. Чтобы зависела от них, как наркоман. Чтобы на виду была. А ведь по справедливости должны были бы выделить тебе щедрую сумму за все тайны, которые ты так преданно хранила. — Фроули, наклонившись, заглянул Кристе в глаза. — А твой брат… Слушай, да ведь по большому счету он меня не интересует.
— Нет?
Фроули что-то рассмотрел в ее глазах. Он глядел пристально и впитывал это выражение.
— Ну, если, конечно, ты сама этого от меня не ждешь.
«Дугги, — поняла Криста. — Ему нужен Дугги».
— Этот Макрей, — продолжал агент. — Сколько ты его терпела?
Услышать от фэбээровца имя Дугги — все равно, что узнать о его смерти. Ее сердце сжалось.
— Сколько заставлял тебя под его дудку плясать? Уж если я об этом знаю, ты же понимаешь, об этом знает каждая собака в Городе.
Криста поставила локти на стойку и вцепилась в свои волосы.
— Грустная песня, — сказал он, кивнув на музыкальный автомат. — Так и будешь до конца жизни ее слушать?
«Иди домой и расскажи Дугги об этом парне, — велела себе Криста. — Иди прямо к нему. Он будет тебе очень благодарен».
— И еще вопрос. Сколько ты с ним встречалась?
Криста почти прижала нос к стойке.
— Всю жизнь.
— Позволь спросить. За все годы, что вы были вместе, сколько бриллиантовых колье от «Тиффани» он тебе купил?
Воды вокруг больше не осталось. В осушенном мире раздавался громкий стук капель.
— Да ты о чем вообще? Колье с бриллиантами?
— Сначала ты ответь, а потом я, — настаивал фэбээровец.
40. Письмо от Мака
Июнь 1996 г.
Маленький напарник,
Представляю, в каком ты шоке. Нашел в пачтовом ящике эту мою писанину и абратный адрес на конверте — Уэлпол. Жаль, я лица твоего ни вижу сийчас. Что там старому хрычу взбрело в башку? Я тебе пишу не чтобы чего то попросить. Ты же знаешь ни такой я человек. В жизни ни у кого ничего ни просил. Чего надо было — сам брал и сам делал. И ты Дугги у меня такой же.
