Светлана Алешина - Парящая в небесах
– Я не могу, – простонала Люся. – Как вы не понимаете?
– Пусть Нещадов вызовет. Но, вы уж меня простите, я ничего с этим трупом поделать не могу.
Я затушила сигарету и осмотрелась в поисках телефона. Вот и он – странно выделяющийся на общем фоне бедности навороченный и нахальный аппарат. «Панасоник», между прочим.
– Можно от вас позвонить? – спросила я.
– Можно, – кивнула Люся.
«Только не в милицию», – умолял ее взгляд. Что она натворила такого, что теперь боялась обратиться туда? Конечно, они запросто могли повесить на нее это убийство, но я-то тут и, в конце концов, вместе с Лариковым смогу попытаться найти истинного убийцу!
Хотя, если честно, ситуация, в которой оказались хозяева, препакостная! Не хотела бы я оказаться на их месте…
Я набрала номер Ларикова.
Он поднял трубку сразу.
– Сашка, где тебя черти носят? – недовольно зарычал он, услышав мой голос.
– У меня тут возникла проблема. Наверное, нужна будет твоя помощь. Ты от Мещерского освободился?
– Да, по счастью. Как он меня утомил, если б ты знала!
– Сочувствую, – хмыкнула я. – Сможешь подъехать?
Продиктовала адрес.
– А что случилось?
– Труп в ванной комнате, Андрей, – вздохнула я. – И без твоей помощи мне не обойтись.
Он некоторое время озадаченно молчал, потом протянул:
– Ты это серьезно? Насчет трупа?
– Куда как, – развела я руками. – Серьезнее может быть только сам труп, но вот он-то как раз насмешливо улыбается. По этой причине могу совершенно спокойно заверить тебя в том, что я намного серьезнее его…
– Еду, – бросил в трубку Лариков.
Разговор был закончен.
Я посмотрела на хозяйку квартиры и попросила:
– Люся, давайте расскажите, как вы его нашли? И знаете ли вы, кто этот человек?
* * *Мой вопрос можно было сравнить с выстрелом. Люся морщила лоб и таращилась на меня такими беспомощно-умоляющими глазами, что только святая уверенность в том, что моя «жестокость» оправдана и более того – необходима, помешала мне тут же в ответ на ее безмолвные мольбы снять сей бестактнейший вопрос с повестки дня.
– Люся, – терпеливо повторила я. – Понимаю, что вам сейчас хочется уйти от всего этого – и от моих вопросов, и от страшной находки. Ваш привычный и уютный мир разрушен. Вы хотите защититься незнанием. Но вам никуда не деться от фактов. И вы, Люся, уж простите меня, идете в качестве подозреваемой номер один.
Она вздрогнула.
– Нет, я не убивала его…
– Тогда докажите мне это! Расскажите все – как вы нашли его, где вы были, кто он такой…
– Я не знаю, кто это такой! – закричала она. – Как вы не понимаете? Я вижу этого человека первый раз в своей жизни!
– Замечательно, – кивнула я. – Я же не настаиваю, что это ваш хороший знакомый.
Нещадов посмотрел на меня осуждающе – еще бы, я мучила его несчастную сестру!
– Саш, ты бы поосторожнее! У нее и так нервы на пределе! Может, не надо ее мучить расспросами?
– Давай я не буду ее мучить, – согласилась я. – Вызывай милицию, пусть они ее мучают. А я, собственно, вполне могу идти по своим делам. И эта идея была бы просто замечательной, потому что, если честно, мне совсем не нравится эта ваша история с найденным трупом!
Я поднялась со стула.
– Нет, – проговорила Люся. – Останьтесь. Я попробую все рассказать.
Ну вот… И почему люди понимают только резкий тон? Я села на место.
И Люся начала свой рассказ.
* * *– Неделю назад я уехала из города. К подруге, в Покровск. Домой должна была вернуться только завтра, но мне там надоело. Знаете, там детишки, целых трое, и шум с гамом целые дни… Устала я. Вот и решила не дожидаться, когда ее муж отвезет меня на машине, а села на электричку и приехала… На свою голову!
Она прикусила нижнюю губу, глядя в сторону ванной.
– Ладно, – махнула она рукой. – Я приехала сюда в шесть утра. Открыла дверь…
– Дверь вела себя нормально? У вас не сложилось ощущения, что с замком что-то не в порядке?
– Нет, – покачала она головой. – Все было вообще точно так же, как и всегда. Я зашла, бросила сумки и решила поставить чайник. Налила воду – боже мой, и все это время он был рядом!
Она поежилась.
– После этого решила принять душ. А он там лежит… Вот и вся история. Я сразу позвонила брату, и он приехал.
– Люся, а ключи еще у кого-то были?
– У него, – она указала на Нещадова. – Потом, у моей соседки. Которую сейчас переселяют. И у… моего друга. Все.
– Вам придется дать мне адрес соседки и друга.
– О нет! Они не могли!
– Вполне вероятно. Но ведь разгадку-то надо найти. Может быть, они что-то заметили? Если посещали квартиру в ваше отсутствие?
– Но… Вряд ли они это делали. Соседка не появляется уже около месяца. А мой приятель вряд ли пришел бы. Ему незачем.
– И все-таки это может быть необходимым. Мы же должны использовать любые возможности, чтобы просчитать все варианты, разве нет?
– Да, но… Мне не хотелось бы никого беспокоить!
– Люся, ваше положение достаточно серьезно, как вы этого не понимаете? Если никого не хотите беспокоить, пожалуйста! Давайте все прекратим, вызовем милицию и посмотрим, что из всего этого получится!
– Они же обвинят меня! – вскрикнула она.
– Обвинят, – согласилась я. – И что вы предлагаете мне? Чтобы я вынесла этот труп из квартиры и спрятала? Нет, Люся, этого я делать не стану! Хотя бы потому, что все, вы уж меня простите, указывает на вас!
Она вздрогнула. Подняла на меня глаза, полные ужаса.
– Я его не трогала, – прошептала она. – Я вообще не знаю, кто он такой.
– Тогда давайте все-таки поговорим с теми, кто имел доступ в вашу квартиру. Другого выхода пока нет.
– Хорошо, – согласилась она.
– И еще один вопрос. Почему вы поехали из Покровска ночной электричкой?
– Я не хотела бы отвечать… Тем более что это вряд ли относится к делу.
О боже! Разговаривать с ней было чрезвычайно трудно.
С виду такая вот домашняя «овечка» с тусклой химией на голове и наивными глазками маленькой девочки, совершенно не подходящими к ее внушительной комплекции, – и сплошные тайны! Причем, судя по тому, как она отводит глазки, тайны у нее все насквозь порочные.
Я начинала терять терпение. Больше всего хотелось развернуться и уйти отсюда прочь. Пусть себе сидят со своим трупом, сколько заблагорассудится, честное слово!
Слава богу, наш совершенно бессмысленный, приводящий меня в бешенство разговор прервал звонок в дверь. Нещадов пошел открывать. К моему облегчению, на пороге возникла длинная фигура Андрея Петровича Ларикова.
* * *– Пойдем, – сказала я ему, чтобы опередить взрыв эмоций с его стороны.
– Куда?
– В ванную, – пожала я плечами. – Труп все еще там.
– Так ты что, не шутила?
– Я похожа на кретинку?
– Да уж…
Лариков прошел в ванную и опустился на корточки, внимательно рассматривая нашего «купальщика».
– А милицию вызвали? – спросил он.
– Пока нет. Людмила боится, что в убийстве обвинят ее.
– Правильно боится, – безжалостно подтвердил ее опасения мой босс. – Лично у меня сразу возникают такие подозрения. А у них эти подозрения станут настойчивыми до маниакальности… И все-таки милицию я вызову. Поскольку мне нужно заключение судмедэкспертизы, а где я ее возьму, кроме как у наших правоохранительных органов?
– Но ведь ее посадят, и мы лишимся ценного свидетеля, – возмутилась я.
– Попробую уговорить их повременить с приговором, – вздохнул Лариков. – Хотя ничего утешительного сказать ей не могу. Вполне закономерно обвинить ее в убийстве, поскольку…
– Есть еще двое, которых точно так же можно в этом обвинить, – мрачно сообщила я. – А Людмила, к слову сказать, вообще этой ночью отсутствовала. Была в Покровске.
– Кстати, кто этот человек?
Он встал в полный рост и задумчиво рассматривал лицо покойника.
– Никто сей тайны не открыл, увы, – развела я руками. – Более того, вся собравшаяся тут компания уверяет, что личность убиенного им неизвестна. Я могу только заключить из собственных наблюдений, что человек этот относится к «новым русским», то есть к «новым восточным». Судя по его крупному носу и длинным ресницам, а также по темному оттенку кожи.
– Значит, кто-то должен был видеть его машину, – хмуро кивнул Лариков. – «Новые русские» без машины даже в туалет не ходят.
– А если он прибыл сюда ночью?
– Зачем?
– Господи, Андрей! – возмутилась я. – Ну откуда мне знать, зачем он сюда притащился? Я пока вообще ничего не понимаю в этой истории…
– Ладно. Делаем так. Я все-таки вызываю ментуру, а ты едешь домой и ждешь меня. Может быть, когда нам удастся выяснить что-то о времени его гибели, мы сможем действовать уже более целенаправленно.
Я была благодарна ему за то, что он без лишних слов понял, что я уже немного устала созерцать этот труп.
Сколько ни работаю, а к этому зрелищу привыкнуть трудно.
