Елена Логунова - Прогноз погоды в доме
– Сидите, я открою! – с беспримерным нахальством вскричала я и заторопилась в прихожую.
Вадик побежал за мной, схватив камеру, которую и не подумал упаковать. Виолетта Игнатьевна роптала, но мы не обращали на нее внимания. Ловко управившись с замком, я открыла входную дверь и приветливо сказала гостю:
– Добрый день, заходите, не стесняйтесь!
– Простите, я ошибся адресом, – после секундной заминки сказал мужчина.
Он попятился, а я распахнула дверь шире, и Вадик поверх моего плеча сунулся в проем с камерой и деловито молвил:
– Спокойно, не двигаемся, попрошу улыбочку… Снято! Здравствуйте, Петр Ильич! Заходите, заходите, мы только вас и ждем!
Я (и собачки со мной) выскользнула на лесничную площадку, обежала остолбеневшего Тихонькова и подтолкнула его в спину. Вадик попятился и впустил Петра Ильича в прихожую. Я вошла за ним (резвые чихуахуа рысили рядом, как эскорт мотоциклистов), захлопнула дверь, закрыла ее на замок и для пущей надежности положила ключ в карман. Тихоньков ожил, Виолетта Игнатьевна явилась из гостиной, и каждый из них задал нам по вопросу: он поинтересовался, что происходит, а она – что мы себе позволяем. Вопрос дамы можно было считать риторическим, поэтому ответили мы джентльмену.
– Детективные истории по телевизору смотрите? А мы их делаем! – объявил Вадик, видеокамерой, как автоматом, подгоняя Виолетту Игнатьевну и Петра Ильича в гостиную. – Как раз сейчас снимаем новую серию под названием… Лен, как она будет называться?
– «Прогноз погоды в доме», – ответила я, безмятежно улыбнувшись Тихонькову. – Хорошее название, правда?
– Присядем! – дружелюбно сказал Вадик и мягко толкнул на диван сначала Петра Ильича, а потом Виолетту Игнатьевну.
– Выключите камеру! – хрипло попросил Тихоньков.
– Выключи, – кивнула я напарнику.
Села в кресло, подождала, пока Вадик устроится на стуле, и спросила парочку на диване:
– Хотите узнать сюжет этой серии?
По гримасе Виолетты Игнатьевны было видно, что она больше всего хочет вышвырнуть нас вон. Мимика Петра Ильича была менее выразительной и плохо читалась под бородой.
– Действие нашего фильма начинается в семидесятые годы прошлого века, – сказала я. – Место действия – наш город. Герой – юноша-подросток, назовем его, например, Петя.
– А героиню, например, Виолетта! – предложил Вадик.
Я согласно кивнула и продолжила:
– Виолетта и Петя жили в одном дворе, учились в одной школе и дружили, а может, у них была первая любовь, которая, как говорят, не забывается. Действительно, много лет спустя уже немолодые Виолетта и Петр возобновили роман, что было непросто, так как к этому моменту оба уже состояли в браке и отнюдь не друг с другом.
– Они стали встречаться, – подсказал Вадик.
– Над организацией свиданий пришлось поломать голову. У Петра дети, жена-командирша, режим дня, работа на дому и никаких поводов для продолжительного отсутствия. У Виолетты полно свободного времени и денег, но проклятая аллергия вынуждает ее сидеть в кондиционированном помещении. Правда, детей у дамы нет, домработница уходит в полдень, и муж-бизнесмен своим присутствием не надоедает, хотя теоретически может нагрянуть домой в любое время. Точнее, почти в любое: по пятницам он посещает заседания клуба «Кому за миллион». Муж заседает с коллегами-миллионерами с четырнадцати ноль-ноль и до упаду, так что жена со спокойной душой может потратить пару часов на собственные любовные утехи. Таким образом, самый подходящий день для встреч Виолетты и Петра – пятница, время – четырнадцать часов, место – квартира дамы. Единственная сложность заключается в том, что изредка муж-миллионер пропускает одно-другое буржуйское заседание, и тогда Виолетте нужно предупредить возлюбленного о том, что их свидание не состоится. А как это сделать? Строгая жена днем и ночью держит Петра под наблюдением, даже к телефону не подпускает, всякий раз снимает трубку сама, потому как работает диспетчером. Он мог бы втайне от супруги обзавестись мобильником, но в доме, как на грех, из рук вон плохая связь.
– Зато у подкаблучника есть доступ к телевизору! – вставил реплику Вадик.
– И великим конспираторам этого достаточно! – подтвердила я. – Каждый день, по пятницам – с особым вниманием, Петр смотрит по местному каналу утренний выпуск новостей. Новости выходят в связке с метеопрогнозом и рекламой. В пятничном выпуске обычно присутствует ролик ЧП «Волна». Для Петра это знак, что свидание состоится, и одновременно сигнал к действию.
– К какому действию? – не выдержала Виолетта Игнатьевна.
Она с недоумением прсмотрела на Тихонькова, а тот отвел взгляд.
– Ага, так вы не знаете? Тогда вам будет особенно интересно послушать! – обрадовался Вадик.
– Специальных действий было два, – объяснила я. – Первым делом Петр, улучив момент, переводил куранты в прихожей на час вперед. Думаю, он это делал сразу после того, как уходил на занятия сын-школьник. Дочери к тому моменту тоже уже не было дома, а Клавдия Яковлевна вела нескончаемые телефонные разговоры с клиентами в гостиной и диверсии в прихожей не замечала. В результате спать она укладывалась не как обычно – в четырнадцать часов, а на час раньше, но засыпала быстро и крепко, потому что за обедом супруг щедро прикармливал ее снотворным.
– Петя! – ахнула Виолетта Игнатьевна.
Тихоньков дернул себя за бороду и раздраженно сказал:
– А что мне было делать? Я еду к тебе через весь город, сорок минут на дорогу туда, сорок минут обратно, а у Клавки весь-то тихий час – с двух до четырех! Да и дремлет она обычно вполглаза, как тут сбежишь? А со снотворным спит, как мертвая! Я и уйду, и вернусь, и часы уже обратно переставлю, а она только-только глаза продирать начинает!
– А потом бедная женщина ночью уснуть не может! – укоризненно сказала я. – Борется, бедняжка, с бессонницей и всем вокруг спать мешает!
– Вам-то какое дело? – огрызнулся Тихоньков.
– Нам, Петр Ильич, за державу обидно! В смысле, за телекомпанию нашу родную! – сказал Вадик с таким чувством, что Мамай прослезился бы. – Мы не хотим, чтобы зрители считали наши телевизионные продукты вредными для здоровья! Охота вам грешить – грешите, а нас не позорьте!
Собственно, на этом наша встреча закончилась.
– Зачем ты сказал: «Грешите, если вам хочется!» – из мужской солидарности? – попеняла я напарнику, когда мы устроились за столиком в ближайщем кафе, чтобы отметить успешное завершение дела плотным обедом. – Испортил душеспасительную беседу!
– Я реалист, – ответил напарник, но тему осмотрительно сменил, спросил с преувеличенным интересом:
– Я вот чего не понял: кот-то почему был не в духе? С какой стати он шипел на Тихонькова именно по пятницам, завидовал, что ли? Не верится мне, что суета вокруг бессонной хозяйки и на животном сказывалась!
– Бессонница Клавдии Яковлевны Фильке была безразлична, – согласилась я. – А вот запашок, который приносил из гостей Петр Ильич, коту решительно не нравился. Собачками от него пахло!
– Понятно, – ухмыльнулся Вадик. И неожиданно похвалил меня:
– А ты молодец! Не зря Мамай понадеялся на тебя. Не скомпрометировала ты женский сыск! Не опозорила наследниц славы мисс Марпл! Награждаешься орденом Нержавеющей Вилки третьей степени! – И он вручил мне упомянутый прибор с наколотой на него сосиской.
И колбасное изделие, и насмешку я проглотила и переварила без ущерба для здоровья. Не причинил мне вреда и Гадюкин, который остался вполне доволен тем, как я «разрулила» дело. В претензии ко мне могли быть только жаждущие дивидендов акционеры, лишившиеся малой толики прибылей из-за того, что ЧП «Волна» прекратило сотрудничество с нашей телекомпанией. К счастью, обида Виолетты Игнатьевны на нас с Вадиком не нанесла ущерба финансовым интересам Натальи Сергеевны, которой в подобном случае следовало опасаться больше, чем толпы акционеров и директора Гадюкина с целым парком землеройной техники. Наталья Сергеевна продолжает размещать рекламу предприятия Панченко на местном ТВ, недавно я видела незабываемый ролик «Волны» на другом канале. Теперь его показывают по понедельникам. К чему бы это?
Я думаю позвонить Сашке Галкину. Спрошу, не изменился ли в его клубе день заседаний.
