KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Детективы и Триллеры » Детектив » Фридрих Глаузер - Современный швейцарский детектив

Фридрих Глаузер - Современный швейцарский детектив

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн "Фридрих Глаузер - Современный швейцарский детектив". Жанр: Детектив издательство -, год -.
Перейти на страницу:

— Вы действительно не припоминаете, Штудер? Тогда, в Вене?

Штудер отрицательно покачал головой. Вена? Сразу перед глазами всплыл Хофбург, и Фаворитенштрассе, и здание главного управления полиции, и старый хофрат, знававший еще знаменитого профессора Гросса, светило криминалистики… Но доктора Ладунера среди них не было.

И тут врач, напряженно следя за дорогой, спросил:

— Айххорна не вспоминаете больше, Штудер?

— Точно, господин доктор! — сказал Штудер и тут же почувствовал облегчение. Он дотронулся ладонью до руки своего спутника. — Айххорн! Конечно! А вы, значит, теперь в психиатрии? Вы же собирались тогда провести в Швейцарии реформу по вопросам попечения о несовершеннолетних!

— Ах, Штудер! — Доктор Ладунер слегка притормозил, навстречу шел грузовик, двигаясь посреди узкой дороги. — В Швейцарки только и делают, что принимают меры, но самое печальное при этом — никогда не попадают в цель, всегда бьют мимо…

Штудер засмеялся густым басом. Доктор Ладунер вторил ему, взяв на полтона выше.

Айххорн…

Штудер тотчас увидел перед собой маленькую комнатушку, в ней восемь пацанов, от двенадцати до четырнадцати лет. Комната являла собой место сражения. Стол сломан, скамейки разбиты, годятся лишь на растопку, оконные стекла вдребезги. Войдя в дверь, он увидел, как один парнишка идет на другого с ножом. «Я тебя прикончу!» — пригрозил мальчишка. А в углу стоял доктор Ладунер и спокойно наблюдал за происходящим. Заметив в дверях Штудера, он небрежно махнул рукой — не мешайте! А мальчишка вдруг отбросил от себя нож и начал реветь, печально так и протяжно, как побитый пес, и тогда доктор Ладунер вышел из своего угла и сказал спокойным деловым тоном: «До утра привести комнату в порядок и вставить стекла… Идет?» И хор мальчишеских голосов ответил: «Идет!»

Это было в колонии для трудновоспитуемых в Оберхоллабрунне, через семь лет после окончания первой мировой войны. Колония без применения методов насилия. И некий Айххорн, невзрачный худощавый человек с гладкими каштановыми волосами, вбил себе в голову попробовать разок, не удастся ли без пастора, без сантиментов и без битья добиться хоть каких-то положительных результатов в работе с так называемыми беспризорниками. И ему удалось. Во главе сети воспитательных учреждений именно тогда стоял человек, у которого по чистой случайности варила голова. Бывает порой и такое. Одним словом, в данном конкретном случае нашелся такой человек, кого в высшей степени простая идея господина Айххорна убедила. Заключалась она в следующем: маленькие бродяги живут по извечному круговороту — проступок, наказание, проступок, наказание. Наказание вызывает в них чувство протеста, оно ищет себе выхода и находит его в новых «бесчестных поступках». А что, если попробовать исключить наказание? Не утечет ли тогда протест сам по себе в пустоту? А вдруг удастся начать сначала, попробовав восстановить разрушенное, не прибегая к моральному надувательству, или «рыбьему жиру», как назвал тогда религию доктор Ладунер?

В компетентных кругах тех лет было много разговоров об опытах Айххорна, и, когда Штудер отправился в Вену, ему порекомендовали поближе познакомиться с идеей.

Он появился как раз в тот момент, когда «протест» одной из самых свирепых банд разворачивался на полную катушку. И это произвело на него впечатление. А вечером оно дополнилось еще одним событием. Доктор Ладунер взял его с собой, как соотечественника, в гости к директору, сам он работал у Айххорна на добровольных началах, без вознаграждения. Сидели, разговаривали, неторопливо, обстоятельно. Штудер рассказывал про Тессенберг, воспитательную колонию в бернском кантоне, и про те жестокие баталии, которые разыгрывались там одно время… Пробило десять часов, когда у входной двери позвонили. Айххорн пошел открывать и вернулся назад с мальчиком. «Садитесь, пожалуйста. Есть хотите?» — обратился он к нему, потом пошел на кухню и принес оттуда бутерброды. Мальчишка был голодный, как волчонок… До одиннадцати часов он оставался в обществе взрослых мужчин, потом жена Айххорна увела его в гостиную. Позже доктор Ладунер рассказал: парень убегал уже в третий раз. На сей раз он вернулся добровольно. Поэтому ему был оказан такой теплый прием. И тут Штудер почувствовал, что испытывает к ним обоим — к доктору Ладунеру и господину Айххорну — искреннее уважение…

— А чем сейчас занимается господин Айххорн? — спросил Штудер.

Доктор Ладунер пожал плечами.

— Канул бесследно.

Вот так всегда! Стоит кому-то попытаться осуществить нечто новое, полезное, разумное, как его хватает на два-три года… А потом он вдруг исчезает или даже погибает. А доктор Ладунер, значит, переключился на психиатрию… Спрашивается только, что за отношения у него были со старым Ульрихом Борстли, с тамошним директором, что пропал бесследно.

Какое-то мгновение Штудер подумывал расспросить поподробнее об обстоятельствах его исчезновения, но потом отказался от своего намерения, все еще находясь в плену того видения, как молодой доктор Ладунер стоит в углу разгромленной комнаты перед пацаненком, бросающимся с ножом в руке на своего дружка… Постичь тот неуловимый психологический момент, когда ситуация созрела!.. Он еще и тогда будь здоров как в этом разбирался, вот этот самый доктор Ладунер! И вахмистр Штудер почувствовал себя польщенным, что затребовали именно его и что он будет гостем доктора Ладунера.

Одно только было странным: тогда в Вене на лице у доктора не было этой маски вместо улыбки, выглядевшей так, словно ее наклеили, сидя перед зеркалом… И еще… Хотя впечатление могло быть и ложным, перепроверить его было невозможно, но Штудеру показалось, что в глазах доктора Ладунера затаился страх.

— Вот и больница, — сказал врач и махнул правой рукой в сторону бокового стекла. Красная кирпичная громада, насколько можно было судить, в форме перевернутой буквы «П», с многочисленными башнями и башенками. Окруженная елями, темными густыми елями… Вот она скрылась, опять появилась, а вот и главный портал, к нему ведут истертые ступени. Машина остановилась. Они оба вышли.

ХЛЕБ-СОЛЬ

Доктор Ладунер показал на первое окно справа от входа и сказал:

— Кабинет директора.

Слева в нижней части окна дыра величиной с кулак… На карнизе осколки стекла, насыпались и на клумбу, разбитую между порталом и красной кирпичной стеной.

— Внутри вид довольно жуткий. На полу кровь, пишущая машинка у окна ощетинилась вздыбившимися рычагами, рабочее кресло перевернуто, валяется, как в обмороке… На всю эту картину мы полюбуемся попозже, не горит, вы и потом успеете насладиться своими криминологическими исследованиями…

Почему все его остроты звучат так вымученно? Искусственно, что ли… Штудер посмотрел на доктора Ладунера, но так, словно хотел запечатлеть в памяти кадр, способный измениться уже в следующее мгновение. Серый костюм, ярко-синий галстук и торчащий на макушке хохолок, как перья на голове длинноногой цапли. Улыбка — верхние зубы широкие, правильной формы, с легкой желтизной. Наверняка доктор Ладунер много курит…

— Идемте, Штудер, а то прирастем к этому месту. Я хочу вам только одно сказать, прежде чем мы войдем в эту дверь: вы в гостях у бессознательного, оно здесь у себя дома и властвует безраздельно, или — как более поэтически выражается мой друг Шюль — перед вами открывается темное царство, которым правит Матто.[4] Матто!.. Этим именем Шюль окрестил духа безумия. Поэтично, ко-нечно… — Доктор Ладунер сделал ударение на первом слоге. — Если вы хотите до конца разобраться в случившемся, а я смутно подозреваю, что оно сложнее, чем мы сейчас думаем, если вы хотите во всем этом разобраться, вам придется влезть в шкуру других… — Слово «влезть» врач произнес, подчеркнуто выделяя его. — Мою, например, некоторых санитаров, многих пациентов… Я повторяю: пациентов, а не сумасшедших… Только тогда, может, вам постепенно откроется коннексия, то есть связь, между исчезновением нашего директора и бегством пациента Питерлена… Все это импондерабилии, или, другими словами, непредсказуемые психологические факторы…

«Импондерабилии»… «коннексия»… и «ко-нечно» с ударением на первом слоге — все это компоненты личности по имени доктор Ладунер, думал Штудер.

— Впрочем, дискрепанция, то есть разрыв между реальным миром и царящим тут у нас, — продолжал доктор Ладунер, медленно поднимаясь по ступеням, — лишит вас, пожалуй, поначалу обычной уверенности в себе. Вам будет здесь неуютно, как бы не по себе, так происходит с каждым, кто впервые попадает в сумасшедший дом. Но потом это неприятное ощущение уляжется, и вы уже не будете видеть слишком большой разницы между писарем вашей канцелярии, имеющим свои причуды, и страдающим кататонией пациентом, треплющим шерсть в отделении «Н».

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*