Лев Портной - 1812. Год Зверя. Приключения графа Воленского
Государь поднялся из-за стола и кивком дал понять, что аудиенция окончена. Он позвонил в колокольчик, и вошел адъютант.
В дверях я оглянулся: Александр Павлович провожал меня грустным взглядом все с тою же тоскливой улыбкой.
— Подождите! — неожиданно велел он и жестом приказал адъютанту покинуть кабинет первым.
Я прикрыл дверь и повернулся к его величеству.
— Андрей Васильевич, в вашем распоряжении три недели. Вы должны успеть!
Глава 3
На следующий день, десятого августа, государь император отправился в Або. Несмотря на только что перенесенную болезнь, в миссии принял участие государственный канцлер граф Николай Петрович Румянцев. Вместе с ними в столицу Финляндии отбыл и английский посол лорд Кэткарт.
Я приказал мосье Каню готовиться к путешествию в Москву. У меня было намерение до полудня покинуть Санкт-Петербург, однако отъезд пришлось отложить: прибыл фельдъегерь с приглашением на обед к императрице- матери Марии Федоровне.
Коротая время перед визитом к ее величеству, я задумался о предстоящем деле. В столь короткий срок без агентуры не справиться, помощь тайных осведомителей де Санглена без сомнения понадобится. Кроме того, в Москве я смогу открыться генерал-губернатору графу Федору Васильевичу Ростопчину. Уж кого-кого, а его решительно невозможно подозревать в симпатиях к французам или в продажности.
Раздался стук, и в дверном проеме появилась крайне взволнованная физиономия мосье Каню.
— Барин, сударь, тут-с человек к вам пришел-с.
— Какой еще человек?! Я никого не жду.
— Человек-с просил по секрету-с сказать, что он от генерала Вилсона, — понизив голос, сообщил камердинер.
— Что?! — изумился я. — И он еще жив?!
Схватив пистолет, — оружие теперь постоянно было наготове, — я бросился из кабинета в гостиную.
— Дверь после его прихода я предусмотрительно-с запер-с, — успел сообщить французишка, отпрянув с моего пути.
Я увидел худощавого господина средних лет. Гость был одет в партикулярное платье, однако имел военную выправку.
— Добрый день, ваше сиятельство, — поздоровался он, с изумлением глядя на пистолет.
— Не обращайте внимания, я как раз собирался подстрелить муху. Залетела в кабинет, чересчур надоедливая, собака, — объяснил я и спросил: — С кем имею честь?
— Коллежский советник Борис Борисович Демьяненко, прикомандирован к английскому генералу лорду Роберту Томасу Вилсону, — отрекомендовался гость.
— Никакой он не лорд, — хмыкнул я, а про себя подумал: «Прикомандирован! Правильнее сказать — приставлен».
Я в упор смотрел на Демьяненко, побуждая его к дальнейшим объяснениям.
— А мы думали — лорд. — Гость вульгарно пожал плечами и продолжил: — Сэр Роберт Вилсон приглашает вас к себе для приватного разговора.
Теперь он смотрел на меня с некоторым вызовом, ожидая ответа. Я медлил. Выражение лица гостя неожиданно смягчилось, он бросил ироничный взгляд на пистолет и добавил:
— Ваше сиятельство, вам ничего не грозит, поверьте.
— Верю-верю! — Я рассмеялся. — И в какое время господин Вилсон желал бы встретиться?
— Немедленно, — ответил Борис Борисович. — Я провожу вас.
— Исключено, — возразил я. — В данный момент не обладаю свободным временем. Я должен сделать важные визиты.
— Было бы лучше свидеться с генералом Вилсоном прежде, — многозначительным тоном промолвил гость.
— Извините. — Я покачал головой. — Сэру Роберту Вилсону придется подождать до вечера. Уж не знаю, чем вызвано такое нетерпение с его стороны…
— Он англичанин и будет рад увидеть человека, только что прибывшего из Англии, — с нарочитой настойчивостью сказал господин Демьяненко.
— Надеюсь, до вечера он не умрет от ностальгии, — заметил я. — Обещаю надеть дорожное платье — стряхну лондонскую пыль генералу на руки. Более ничего обещать не могу.
— Что ж, — с разочарованием произнес гость, — если иначе не получается…
— Боюсь, что так, — добавил я.
Он кивнул, а я развел руками, показав, что разговор окончен. Демьяненко направился к выходу и уже на пороге промолвил:
— С вашего позволения, я зайду за вами вечером в девятом часу?
— Окажите любезность, — согласился я.
Мосье Каню выпроводил коллежского советника и едва ли не галопом вернулся в гостиную.
— Барин, сударь, отчего же-с вы не захотели-с навестить сэра Роберта-с? — воскликнул он.
— Жан, сэр Роберт сейчас в Бухаресте! — сказал я.
— В Бухаресте-с? — переспросил французишка.
— Очень подозрительно! Кто-то приглашает меня, прикрываясь именем Вилсона. Тот, кто это делает, знает, что я клюну на эту приманку. Быстро! Подай одежду!
— Куда вы, сударь?
— Нужно проследить за этим Демьяненко! — пояснил я.
На улице я столкнулся с надворным советником Косынкиным.
— Вы уходите? А я к вам, — сообщил он.
Коляска с Демьяненко удалялась по Невскому проспекту.
— Некогда мне, сударь, — бросил я Вячеславу Сергеевичу.
Я вскинул руку, чтобы позвать извозчика, не обратив внимания на черный закрытый экипаж, подъехавший к дому. Из него вышли два полицейских офицера.
— Вы действительный статский советник граф Воленский? — осведомился тучный полковник.
— Простите великодушно, господа, я очень спешу.
— Придется, ваше сиятельство, дела отложить, — непреклонно заявил офицер, — уж не обессудьте, но нам приказано доставить вас к генерал-губернатору.
— А не мог бы он обождать? — рассердился я.
— Никак невозможно! — оскорбленно заявил полицейский, преграждая мне путь.
Растерянный Косынкин наблюдал за нами со стороны.
— Ладно, хорошо, сейчас поедем, — сказал я. — Дайте минуту.
Я взял под локоть надворного советника и скороговоркой сказал:
— Вот что, Вячеслав Сергеевич, видите вон ту коляску? — Я указал на удалявшийся экипаж. — Возьмите извозчика и проследите за ним. Этот субъект только что был у меня и назвался посланником генерала Вилсона. Постарайтесь не упустить. Только сделайте все незаметно, а потом приходите.
Косынкин с готовностью кивнул, побежал вперед и на ходу запрыгнул к проезжавшему извозчику.
Я повернулся к полицейским:
— Я к вашим услугам, господа.
* * *Сергей Кузьмич Вязмитинов совмещал должность военного губернатора Санкт-Петербурга с обязанностями управляющего министерством полиции. Он поднялся из-за стола багровый от гнева, глаза его сузились в щелки. Не поприветствовав меня, он зло выкрикнул:
— Что это значит, милостивый государь?! Как вы могли так поступить?! Вы совершили ошибку! О-очень большую ошибку! И видит Бог, вы об этом пожалеете!
— Воля ваша, ваше высокопревосходительство, — ответил я. — Только уж не обессудьте, я в толк не возьму, чем вызвал ваш гнев?
— Не притворяйтесь! — еще больше разозлился Сергей Кузьмич. — Вы не так просты, как хотите казаться!
— Да в чем же я провинился, ваше высокопревосходительство? — переспросил я.
— Александр Дмитриевич предлагал вам службу, — процедил он сквозь зубы. — Вы получили бы должность, почет, уважение! Но вы предпочли другое! Вы предпочли каналью Санглена! Вы предпочли тех, кто мелкими интрижками, лестью и потаканием слабостям заняли теплые местечки и наивно полагают, что надолго задержатся там! Хотите, я вам расскажу, чем вы будете заниматься с Сангленом?!
Я молчал, с трудом сдерживая гнев и уже сожалея, что дал согласие его величеству. Впрочем, государь император не оставил мне выбора. А чиновничьи распри и интриги, в которые я оказался вовлечен поневоле, только подстегивали к тому, чтобы побыстрее изловить шпиона и избавиться от необходимости выслушивать подобные речи.
— Молчите?! — прогремел генерал-губернатор. — Так я вам скажу. Вы займетесь тем, что будете искать непотребных девок. Сперва — чтобы подсунуть их в постель императору, а потом — чтобы головы им отвернуть!
— А что ж в Санкт-Петербурге девок более не осталось? — спросил я. — Нужно из Москвы поставлять?
Генерал-губернатор сообразил, что обвинение в сводничестве и впрямь звучит абсурдно. Но мои слова не умалили его гнева.
— Зубоскалить изволите! — возмутился он. — Вот увидите, будете с Сангленом за девками бегать!
Не желая более выслушивать его грязные домыслы, я сказал:
— Простите, ваше высокопревосходительство, не знаю, откуда у вас столь превратное представление о роде моих занятий. Только государь император поручил мне совершенно иное задание, о котором знает только он и я. И даже Санглена государь приказал не посвящать в суть. А отчего он откомандировал меня к Якову Ивановичу, мне неведомо, только сделано это для отвода глаз и на очень короткий срок.
— Санглен только тем и завоевал доверие его величества, что потворствовал его забавам! — зло бросил генерал- губернатор.
