Марина Крамер - Привилегия женщин (сборник)
— Не хочу я, понимаешь? Не хочу — а они… — и заплакала.
Сергей молча погладил Наташу по щеке, и она вдруг замолчала, обеими руками прижала его руку и замерла.
— Не плачь, Наталочка. Все образуется.
Наташкино дурное настроение унесло, словно тучку ветром. Лелька тогда по-хорошему позавидовала сестре — если бы у нее тоже был такой парень, как Сергей, она была бы счастлива. Когда она призналась в этом Наташе, та только фыркнула:
— Ой, нашла, чему завидовать! Тоже мне — принц на белом коне!
— Ты что же — не любишь его? — удивленно спрашивала младшая сестра, и старшая рассеянно отмахивалась:
— Почему? Люблю… наверное. Только… ты пойми, Лелька, на свете есть совсем другие мужчины — настоящие…
— А Серега? Он разве не такой?
— Он? Он хороший, добрый, мне с ним легко — но… А, ты все равно не поймешь, маленькая еще, — и разговор обрывался, а Леле потом еще долго было обидно за Сергея. Она видела, как сильно он влюблен в сестру, и удивлялась, почему Наташа так относится к нему.
…Пока в голове у Лели крутились подобные мысли, автобус подкатил к кемпингу Матвея — здесь тоже была остановка. Парень-сосед подхватил пустые бутылки и вышел из автобуса, Лелька тоже вышла, чтобы немного размять ноги. Под тремя большими зонтиками за столами сидело несколько человек — видимо, водители-дальнобойщики, ели шашлыки и о чем-то разговаривали, то и дело принимаясь громко хохотать. Над большим мангалом поднимался дым, жарилась очередная порция мяса, и шашлычник в белом халате переворачивал металлические шпажки, чтобы не пригорело. На парковке отдыхали пять огромных фур, виднелась пара легковушек, и среди них Лелька сразу увидела красную «Ауди» Матвея.
Пассажиры автобуса разбрелись по территории кемпинга, водитель курил, прислонившись к невысокой оградке, и поглядывал на висящие над входом в кафе огромные часы. Лелькин сосед показался из небольшого домика на другом краю кемпинга, и девушка почему-то злорадно подумала о том, что следующая остановка автобуса будет только через три часа, а если юноша допьет имеющееся у него пиво, то может и не выдержать.
— Эй, красавица, а ты за билет не хочешь заплатить? — окликнул ее водитель, и Лелька встрепенулась:
— Ой, извините! Хочу, конечно, сейчас…
Она полезла в карман джинсов, где лежали приготовленные на билет деньги.
— Га-аспада пассажиры, поторопимся! — зычно крикнул водитель, пряча Лелькины деньги в висящую на поясе сумку-кошелек. — Через две минуты отправляемся!
Лелька тоже двинулась к дверям и вдруг увидела Динку — та выходила из кафе с каким-то мужчиной. Лелька успела только разглядеть, что тот намного старше Наташкиной подружки. «Может, отец?» — подумала она, забираясь на свое место.
Академический отпуск она оформила, сдав на «отлично» все экзамены. В деканате удивились, увидев заявление, но когда девушка объяснила причину, пожилой декан с сочувствием покачал головой и, подписывая, проговорил:
— Да, жаль, что год пропадет. Но что поделаешь, раз мама… Вы только непременно восстанавливайтесь, Горожанкина. Из вас выйдет толк.
— Спасибо, Михаил Петрович, — пробормотала Лелька и выскочила за дверь, готовая расплакаться от жалости к себе. Учиться ей нравилось, она не была «зубрилой», но обладала хорошей памятью и всегда могла ответить на любой вопрос преподавателя.
«Ничего, вот мама поправится — снова буду учиться, и диплом получу, и работу найду», — уговаривала себя Лелька, упаковывая свои вещи в комнате общежития.
Тем же вечером она уже шла по улице родного поселка и думала о том, на что будет жить этот год — маминой пенсии явно не хватит на двоих. Работы в поселке не было, и только в кемпинг Матвею постоянно требовались то уборщицы, то горничные, то официантки в кафе. Идти к неприятному типу не хотелось, но это был единственный шанс заработать хоть какие-то деньги.
Через пару дней, когда матери стало немного лучше, Лелька позволила себе отлучиться из больницы. Тщательно одевшись и наложив макияж, она отправилась в кемпинг.
Матвей с удивлением оглядел замершую на пороге кабинета девушку:
— Тебе чего, красавица?
— Я… мне… я слышала, вам работницы нужны, — пробормотала Лелька, и Матвей расхохотался:
— Что, экзамены провалила?
— Нет… просто мама… вы же знаете…
Хозяин кемпинга сразу стал серьезным — о несчастье Горожанкиных известно было всем. Он постучал карандашом по столу, подумал пару минут и изрек, внимательно оглядывая Лелю с головы до ног:
— Горничной пойдешь? Ну, в номерах убирать, то-се… Раз в неделю — мой кабинет. Зарплатой не обижу.
Девушка согласилась.
Работа оказалась не слишком обременительной, хоть и не особенно приятной — водители-дальнобойщики иной раз оставляли после себя настоящий хлев. Но и с этим можно было бы смириться, если бы не приставания клиентов. Лелька старалась не краситься, одеваться как можно проще и все равно не успевала отмахиваться от настойчивых предложений.
Однажды она вдруг нос к носу столкнулась в коридоре мотеля с Динкой. Та даже взвизгнула от неожиданности:
— Ой, Лелька! А… ты-то как тут?
— Работаю.
В глазах Динки мелькнуло что-то и тут же исчезло. Она махнула маленькой сумочкой на длинном ремешке и пошла к выходу так быстро, что Лелька даже не успела выяснить, что сама-то Динка делает здесь в такое время — стояло раннее утро. Каково же было удивление девушки, когда буквально через полчаса, переходя с ведром и шваброй из одного номера в другой, она нос к носу столкнулась со своей бывшей одноклассницей Юлькой Щепкиной! Высокая, с волосами, выкрашенными в немыслимый цвет, чудовищно накрашенная, вернее — размалеванная, Юлька, спотыкаясь, вышла из номера и направилась к выходу, налетев на Лельку.
— Щепкина?! — ахнула та, останавливая одноклассницу, и Юлька наконец сфокусировала взгляд:
— О-па… Лелька… а ты это… чего тут?
От нее несло перегаром, и Леля удивилась — раньше Юлька вообще не прикасалась к спиртному. Она вообще слыла в поселке пай-девочкой, умницей и надеждой своей старенькой мамы. Юлька поступила в престижный институт, получала стипендию и рассказывала, что вот-вот выйдет замуж за сына какого-то бизнесмена. И теперь Лелька встречает ее — где? В кемпинге Матвея — ну и дела…
— Юль, у тебя случилось что-то?
В ответ Щепкина хрипло рассмеялась, качнулась на высоких каблуках и фыркнула:
— У меня все в порядке!
В конце коридора неожиданно показался Матвей, и выражение лица Юльки из надменного в секунду стало испуганным и растерянным, она забормотала слова прощания и бочком проскользнула мимо Лельки в дверь черного хода.
Матвей вразвалочку приблизился к замершей у открытого номера Лельке, приветливо улыбнулся и поинтересовался:
— Ну как тебе? Не обижают?
— Нет, Матвей Игоревич, не обижают.
— Всем довольна?
— Да… — И тут вдруг из дверей соседнего номера выкатился невысокий толстый мужик в спортивных брюках и майке-пенсионерке и завопил:
— Где эта курица?! Убью тварюгу!
Матвей изменился в лице, шагнул к постояльцу:
— Тихо, уважаемый, не надо кричать. В чем проблема?
— Где эта шалава? — бушевал мужик. — Вывернула! Ты подумай, вывернула все карманы, все до копейки унесла!
— Так, стоп, — остановил его Матвей, скосив глаза в сторону открывшей от удивления рот Лельки. — Идемте в мой кабинет, разберемся.
— Да какое — разберемся?! Милицию надо!
— Да, и милицию тоже, — согласно кивал Матвей, настойчиво подталкивая мужчину в сторону своего кабинета. — Сейчас все выясним — и в милицию. У нас никогда такого не было, чтобы у гостей деньги пропали… А ты чего замерла? — зыркнул он на Лельку, и та вздрогнула. — Марш на рабочее место. И язык за зубами держи — пока не выясним, как и что.
Лелька быстро скрылась в номере и даже заперла за собой дверь. Опустившись на стул, она принялась обдумывать услышанное только что. Получалось, что Юлька каким-то образом проникла в номер и украла деньги у постояльца? Но как, зачем? И вообще встретить двух знакомых в одно утро в одном и том же месте — это не может быть простым совпадением.
В дверь постучали, и Леля вздрогнула.
— Да-да, сейчас, — она подбежала к двери и открыла ее.
На пороге стояла баба Сима, известная в поселке пьянчужка и сплетница. У Матвея она подрабатывала на бутылку, убирая туалеты.
— Слышь, Лелька… а чегой-то Мотька орет в кабинете? Что приключилося-то? — шепелявя, спросила она, заходя в номер.
— Не знаю я, баб Сима, — отговорилась Лелька, помня о предупреждении Матвея, но въедливая старуха не отставала:
— А чего ж тогда Юлька-то Щепкиных мимо меня, как крапивой ошпаренная, просвистела?
— Да откуда я… — начала Лелька и тут же подумала, что старуха наверняка знает, что именно делала здесь с утра Юлька. — Баба Сима, а Юлька тут часто бывает?
