Полякова Татьяна - Леди Феникс
— И я не нуждаюсь в помощи. Вы поняли? Сестра не взлюбила Юлю. И выдумывает бог знает что. Видите ли. Юля — дочь сестры моего мужа. Когда-то они здорово поссорились и долгое время не общались. Такое бывает между родственниками. Несколько раз муж пытался наладить с ней отношения, но в последний момент отступал, боялся, что она не захочет иметь с ним дело. Она жила очень скромно, воспитывала дочь одна, муж ее умер, Гриша мог бы помочь ей, но… наверное, это трудно объяснить, я и сама не очень хорошо его понимала. Теперь, когда ни Гриши, ни его сестры уже нет в живых, моя обязанность помочь ее ребенку. Я считаю, какая-то часть денег мужа по праву принадлежит ей. Уверена, он бы поддержал меня.
— Вы вправе поступать, как сочтете нужным, — пожала я плечами.
— Надеюсь, вы поняли меня и не станете проявлять досужее любопытство.
Зря она это сказала. До той минуты я была склонна ей верить. Муж испытывал вину за то, что жил распрекрасно, в то время как сестра бедствовала, и супруга решила в память о нем осчастливить сироту, чтобы на том свете он чувствовал себя комфортнее, но в последнем ее высказывании ощущалось откровенное беспокойство, даже страх, так что я поняла: не все так просто. В этот момент в комнате появилась Ирина Константиновна.
— Как вам, понравился дом? — спросила она, поглядывая то на меня, то на сестру.
— Дом великолепный, — ответила я, и мы вместе покинули гостиную.
Далее экскурсию продолжили втроем, она не заняла много времени, и вскоре я поспешила откланяться. Ирина Константиновна осталась с сестрой, что меня вполне устроило. Я поразмышляла над странностями судьбы. Не успела я появиться в доме, как выяснилось, что дочка хозяйки знакома с Владом. Скорее всего девчонка из компании роллеров, Влад приехал ее предупредить о моем визите и угрозах, а увидев мою машину, не рискнул войти в дом. Выглядел он хмурым и явно озабоченным. Все вроде бы ясно, и все-таки странно, как сводит людей случай. Я покачала головой, и тут мое внимание привлекла племянница Зотовой. Юля довольно поспешно шла впереди, я притормозила и посигналила, девушка повернулась и в замешательстве остановилась, ожидая, когда я подъеду.
— Хочешь, подвезу? — сказала я, распахивая дверь.
Она пожала плечами и села рядом. Я тронулась с места, спросив:
— Тебе куда?
— На Соборную площадь.
— Отлично. Нам по пути.
Девушка кисло улыбнулась и задала свой вопрос:
— Поговорить хотите?
— О чем? — подняла я брови.
— Ладно, не прикидывайтесь. Стали бы вы меня подвозить, если бы вам что-то не понадобилось.
— Занятно, — хихикнула я. — Тебе никто не говорил, что доброе дело иногда сделать приятно, особенно если это ничего не стоит.
— Не очень-то вы похожи на добрую фею, — фыркнула она.
— Да? А на кого я похожа?
Она дипломатично пожала плечами.
— На человека, который своего не упустит.
— Что ж, тогда давай поговорим, — улыбнулась я.
— Давайте. Зачем вас Ирка притащила? За мной шпионить?
— Не преувеличивай свою значимость.
— Она меня терпеть не может.
— Вдруг есть за что?
— Это у вас юмор такой? — скривилась девушка. — Да ей просто бабок жалко. Чужих, между прочим. И я их не просила, Нина сама мне их сует. И в доме у них жить мне не очень-то хотелось. В общаге веселее. Она не отпускает. Понятно? Так что мне их деньги… черт бы побрал эту родню, — неожиданно закончила она.
— Чем ты недовольна? — удивилась я. — В конце концов, в общагу ты всегда можешь уйти.
— Могу. Она платит за мою учебу. На бюджетный я не поступила. У меня с английским проблемы. А Ленка ехидничает, говорит, что на платном только дебилы учатся.
— Посмотрим, где она сама будет учиться, — усмехнулась я.
— Я не хочу с ними ссориться, — серьезно заговорила Юля. — Мне деньги нужны на учебу, а у меня их нет. Значит, надо терпеть. Только с родичами никаких нервов не хватит.
— Ты так говоришь, как будто…
— Они меня терпеть не могут, — перебила она. — Все. И Нина тоже. Просто прикидывается. Зачем? Зачем я им, когда они меня знать не знают и дядя мой умер?
— Просто хочет сделать доброе дело.
— Да ладно… Я думаю, может, он завещание какое оставил, а они мне мозги пудрят и обхаживают, чтоб я никуда не лезла.
— Узнать, было ли завещание, не так трудно, — возразила я. — Хочешь, помогу тебе?
— С какой стати? — насторожилась она.
— Чтобы черные мысли тебя не посещали. Ну, так что?
— Не надо, — замотала она головой, вроде бы чего-то испугавшись.
— Мать тебе о своем брате что-нибудь рассказывала? — тихо спросила я.
— Нет.
— А как она тебя нашла?
— Кто?
— Нина Зотова, кто же еще?
— Не знаю. Письмо прислала, пригласила приехать.
— Нина письмо прислала?
— Конечно, — девица взглянула исподлобья и принялась ерзать, мои вопросы ей почему-то не понравились.
— Ты одна приехала?
— У меня что, родни пол-Китая? Мать умерла… Знаете что, остановите здесь.
— Ты же на площадь хотела? — продемонстрировала я удивление.
— Расхотела, — буркнула девица, я притормозила, и она поспешно меня покинула.
Вне всякого сомнения, обстоятельства своего появления в городе она желала сохранить в тайне. Разумеется, мне они теперь были вдвойне интересны. Поэтому, приткнув свою тачку возле кафе, я не спеша отправилась за Юлей. Она свернула на Мичуринскую, я тоже свернула, и мы малой скоростью вышли к парку Пушкина. Дойдя до парка, девушка направилась к центральному входу, а не пошла далее к Соборной площади, до которой отсюда было еще довольно далеко. Как видно, намерения ее изменились. Она вошла в парк и заспешила по аллее, поглядывая по сторонам. Чтобы ненароком не попасть ей на глаза, я двигалась по соседней аллее, нас разделяли деревья и кусты, но Юлю они не скрывали настолько, чтобы я боялась ее потерять.
Девушка пошла медленнее, а я, напротив, ускорилась и через минуту оказалась возле фонтана, здесь, как всегда, было много народу, и я надеялась, что в толпе смогу затеряться. Когда я вновь увидела Юлю, она стояла рядом с темноволосым парнем, одетым в потрепанные джинсы и рубашку, которую не мешало бы выстирать. Девица кокетливо улыбалась, парень чуть переместился влево, и теперь я хорошо видела его лицо. Мужчина кавказской внешности, лет двадцати семи. Для Юли он явно староват, да и внешность оставляет желать лучшего, впрочем, о вкусах не спорят. Тут он ее обнял, рука скользнула под короткую юбку, девушка слегка его оттолкнула и засмеялась, его вольность ей вполне пришлась по душе, а я поняла: это любовное свидание. Посерьезнев, Юля начала что-то ему объяснять, он согласно кивнул, и они, обнявшись, направились к боковому выходу из парка. Вскоре стало ясно, направляются они к Соборной площади.
Я шла метрах в двадцати от них, не особенно прячась. Они были слишком заняты друг другом, чтобы обращать на меня внимание. О чем они говорят, я не слышала, да и вряд ли меня заинтересовала бы их болтовня, судя по всему, это был обычный треп влюбленных, который может занимать только их самих. До площади оставалось совсем немного, когда девушку вдруг окликнули. Она испуганно повернула голову, замерев на месте, я проследила ее взгляд и увидела, как к ней направляется мужчина с очень сердитым выражением на физиономии.
На вид ему было лет шестьдесят, невысокий, упитанный, с лохматыми бровями, скорее всего именно с ним Ирина столкнулась в доме сестры. Выглядел он вполне обычно, если не считать сердитого выражения на лице. Очень скоро выяснилось, что его недовольство относится скорее к дружку девушки. В его сторону мужчина принципиально не смотрел и вообще всячески его игнорировал. Старику не нравился выбор Юли, что ж, это понятно. Вот только непонятно, кем он ей приходится, раз девушка у нас сирота.
Она вроде бы оправдывалась, ее дружок отошел на пару метров и лениво разглядывал прохожих, разыгравшаяся неподалеку сцена его, казалось, совершенно не волнует. Чем дольше я наблюдала за пожилым мужчиной, тем больше терялась в догадках. На шантажиста он походил мало. Однако лишь на первый взгляд выглядел эдаким добродушным дедом, застукавшим родную внучку за неблаговидным занятием. Было в нем что-то… настораживающее, так я определила собственное впечатление после некоторого раздумья. Манеры довольно властные: жесты, взгляд, и вместе с тем он казался каким-то пришибленным, что ли, а еще обиженным. Вот это определение, пожалуй, самое точное. В общем, дядя меня заинтересовал, будучи носителем взаимоисключающих черт.
Он продолжал гневаться. Юля что-то сказала парню, подхватила пожилого мужчину под руку и пошла с ним к площади, ее друг, с досадой посмотрев ей вслед, остался стоять на месте, а потом юркнул в ближайшую подворотню. Парочка под ручку прошествовала через площадь, "дедушка" заметно успокоился, теперь выражение его лица изменилось, говорил в основном он, а Юля время от времени кивала головой, вроде бы соглашаясь, с довольно кислым видом. Я бы сказала, что нравоучения деда ее допекли, но возражать она не решалась, впрочем, это мои фантазии, раз я ничего слышать не могла, а наблюдала за ними, укрывшись за деревьями.
