Людмила Бояджиева - Идея фикс
Воспользовавшись моментом, Пламен щелкал приумолкших гостей.
— А теперь — коллективное фото. — Поставив камеру на автомат, Пламен подсел на диван к Сиду и Ларе. Они переглянулись, вспомнив, как делали автоматом «свадебные» снимки на крымском пляже — с развевающейся «фатой» за плечами Лары. Вспыхнула очередь блицев.
— Отлично… — Пламен поднялся. — Не стану навязывать вам свою компанию. Прошу внимания всего лишь на пять минут. Извольте проследовать за мной. — Сид и Лара пошли вслед за хозяином через комнаты к деревянной лестнице. — В мансарду, друзья. Хочу показать вам свою коллекцию.
— Полагаю, для твоих снимков не хватило бы и огромного выставочного зала, — заметила Лара.
— Еще бы — в них весь мой труд, все, что сделано этими руками, башкой… Ну, не знаю, чем еще… Злодеи завистники говорили, что когда я работаю с обнаженной натурой, то, очевидно, снимаю причинным местом. Слишком чувственно. Может, это комплимент, а? Слишком в этом деле не бывает… Вот, мы на месте. — Он распахнул дверь в небольшой чулан без окон, сплошь заставленный стеллажами. На стеллажах — коробки, рулоны бумаги, чертежные папки, части мольберта и прочий хлам. Комнату освещала висящая под потолком матовая лампочка. — Так вот, господа присяжные заседатели, прошу о снисхождении в связи с чистосердечным признанием… Лара, мне не очень хотелось бы показывать тебе эту комнату, но сегодня утром Сидней Кларк рассказал, насколько это важно… А может, я ищу оправдание своей маленькой странности… Прошу присесть… — Пламен сдернул со стены рабочий халат и стер им пыль со скамьи, похоже, притащенной сюда из сада.
— Так вот… Пламен Бончев был забавным малым. Еще ребенком он решил, что непременно прославится. А для этого должен снимать знаменитостей. Но ведь знаменитостями не рождаются, чаще всего. Или становятся под влиянием загадочных законов вначале вполне заурядные молодые люди. И он задал себе вопрос: а кто же из попавших в твое поле зрения людей станет звездами? И начал собирать досье. — Пламен достал картонный ящик, извлек из него крошечную фетровую шляпку. — Эта вещица принадлежала некой старлеточке, снимавшейся у меня для календарей. Она стала самой популярной актрисой в Голливуде… Нет, я не вправе разглашать секреты сегодняшних суперзвезд… Здесь… — Пламен порылся на полках, извлек нечто светлое и не очень чистое. — Здесь мы видим обычный мужской носок. Но чья нога лишилась его! — Он воздел глаза к потолку.
— Президента? Бога? — поинтересовался Сид, но носка не взял.
— Тайна. В общем, я подхватывал детали туалета моих моделей в надежде, что когда-нибудь сделаю оригинальный музей. — Он открыл коробку, вроде тех, в которых продают туфли в дорогих магазинах, зашуршал тонкой бумагой. — Это кассеты с пленками. Читаю: Крым, 1972 год. Снежина, Лара, «шейх»… Ха! Ведь я собирал компромат на Мухаммеда. Могу доставить ему сегодня массу неприятностей.
— Он уже их имеет, — вставил Сид. — Потерял любимую жену и дочь.
— Ну, а эта вещица знакома вам, дорогая синьора?
Лара взяла черный гипюровый бюстгальтер.
— Он! Я же не могла потерять…
— Ты забыла его в моей комнате, после того как в слезах убежала. Наше последнее свидание перед самым отъездом… Как же я дорожил этим кусочком кружев!.. Извините, мистер Кларк, за интимные подробности. Я держал драгоценность у себя под подушкой, а потом… Потом спрятал подальше, чтобы не мутить душу. Кажется, именно эта вещь является предметом активного поиска нескольких супердержав?
— Вполне возможно. — Лара взяла бюстгальтер, достала из-за атласной подкладки черную фишку и передала Сиду:
— Она?
— О, черт! Неужели правда? — Глаза Сида восторженно блеснули. — Понимаешь, Лара, я рассказал Пламену, зачем разыскивал тебя. Обрисовал процесс перепрятывания пленки под дулами бандитских винтовок и как ты здорово скрыла ее в своем белье. Он все выспрашивал: «Ну? ну? ну?» А потом долго хохотал. И сказал: «Не отвертитесь, я забираю вас в гости. Тебя и синьору Решетову»… И тут мне показалось, что… Что ты, Пламен, слегка того… Ну, с тараканами в голове.
— А мне сдается — тронутый здесь ты, парень… На кой черт тебе пленка, провалявшаяся на чердаке четверть века? Вы с Келвином немного… в общем, немного на этом кладе сдвинулись. Он ведь так и не видел этой кассеты?
— Нет! Но заплатил за нее тысячу баксов. Тому русскому боссу, которого пристрелили.
— Я ничего не знала… Меня спешно отправили в Москву, и я помню лишь то, как мы прощались. Ничего не замечала вокруг, а там, оказывается, разворачивалась жуткая трагедия.
— Сумасшедший триллер… — Пламен задумчиво взъерошил волосы. — И, кажется, я не самый последний герой в этой истории… О’кей! Пойдемте в лабораторию, глянем, какого черта я прятал в табакерке.
Все оказались в полутьме заставленного стеллажами помещения, в котором не было окон, но зато находилось предостаточно всякой аппаратуры для обработки и просмотра пленок.
— Прошу зрителей присесть, — распорядился хозяин, указав на стулья и взял у Лары кассету. В кассете оказалась микропленка. Вставив ее в увеличитель, Пламен включил проектор. На экране появились смутные столбцы печатного текста.
— Здесь что-то по-русски. Похоже на протокол.
— Это и есть протокол. — Лара подошла поближе: — Видите, гриф? «Секретный архив ОГПУ». Была такая организация в первые годы советской власти, типа КГБ, что ли. — Она пробежала глазами текст. — Речь идет о затонувшем в Балаклавской бухте английском судне «Принц», на борту которого находились золотые слитки. Дальше описывается, какие ученые были привлечены к созданию глубоководного аппарата… Так… Что же дальше? — Пламен передвинул кадр. — Описание работ, типа дневника, когда, на какую глубину опускались… Дальше… Вот! Сообщают, что обнаружены части корпуса судна и, как они пишут, «объект 3-15»… Не понимаю… Сейчас, сейчас… Текст послания в правительство с выводами: «Поиски прекращены в связи с отсутствием искомого предмета». Предполагают, что англичане сами давно извлекли свое сокровище, но промолчали.
— Да! Арчи упоминал, что группа товарищей из этой государственной конторы сговорилась втихаря перепрятать слитки до лучших времен. А потом извлечь для личного пользования. Думаю, они полагали, что СССР долго не продержится.
— Ага! — обрадовался Пламен, переменив кадр. — Карта! Плохонькая, но все же можно разобрать. Подводный грот, в нем пещера, а в пещерке крестик — «объект 3-15».
— Выходит, Арчи не ошибся!
— Вот и порадуй старика. — Пламен достал микропленку, уложил в кассету и протянул Сиду. — С вас причитается, сэр, если, конечно, «объект 3-15» не сожрали акулы.
— Там нет акул. Золото в стальных ящиках. Но я все равно не верю. Так не бывает, — пробормотал Сид. — Я должен позвонить Арчи.
— Не хочется разочаровывать тебя, Сидней, только похоже, кто-то водит вас за нос. Тебя и Келвина. Или сам Келвин втягивает тебя в какую-то авантюру.
— А мне кажется, что чудо уже произошло. — Лара недоуменно смотрела на предмет своего туалета, все эти годы обитавший у Пламена, переживший с ним эмиграцию и переезды. Неужели он возил за собой весь свой «музей»? — Синьор Бончев, если не секрет, когда вы все же поняли, что ваша привычка похищать чужие вещи заложила основу любопытной экспозиции?
— Интересный вопрос. — Пламен сел рядом с Ларой и отобрал «экспонат». — Хорошо, синьора Решетова, я отвечу прямо. Только это не для публикации. — Сегодня. Я сочинил всю эту историю про шляпки и носки прямо здесь, перед вами. Предмет дамского туалета, две пары брюк, футболки и моя любимая камера — вот все, что я вывез из Болгарии. Потом, конечно, получил свои работы, негативы, бумаги. Вот такая штука, товарищ Лара. — Он печально вздохнул, поник, словно мяч, из которого выпустили воздух. Лара заметила сразу и седину в жестких завитках, и ту помятость смуглого лица, которую создают морщины и набрякшие под глазами мешки.
— Но ведь мы должны радоваться! — вскочила она, положила ладони на головы притихших мужчин, сжала пальцы, тряхнув их за волосы. — Что за траур, господа? Какие еще интриги? Не нужно во всем искать подвох. Он сам вас найдет. Такой грандиозный повод для праздника: интересующий симпатичных людей предмет найден! Лично я жутко порадуюсь, если клад все же достанут.
— Может, стоит отметить событие и заказать пиццу? — предложил хозяин.
— Пожалуй… Все равно я уже опоздала на самолет, да и без предварительной резервации рассчитывать на билет было бы легкомысленно.
— Так у тебя не зарезервировано место?! Рассчитывать на билет за полчаса до рейса! — Пламен изобразил сокрушительное возмущение. — Вы легкомысленная женщина, синьора Решетова. — Он заглянул в ее голубые глаза: — Скажи честно, Лара, хоть кто-нибудь, кроме меня, это заметил?
