Карин Эдстрём - Фуриозо
— Дексофена, — поправил с улыбкой Якоб.
Вендела не обратила на это внимания и продолжила:
— А что Анна и Луиза? Тогда у них нет мотива.
— Но есть у Педера, — вставил Якоб. — Он узнает, что Каролина убила его ребенка и вступила в связь со своим собственным отцом. И тогда он убирает Рауля с дороги, потому что сам мечтает завладеть ею.
— Что подразумевает, что он был в курсе аборта.
— Гипотеза смелая, Вендела, — заметила Эбба, — но плохо доказуемая.
— Не спеши с выводами. Я лишь хочу сказать, что между этими женщинами могут быть связи, о которых мы и не подозреваем. Тайные конфликты. Прошлые обиды. Незажившие раны. Каролина просто стала катализатором всей этой негативной энергии, вырвавшейся наружу на Свальшере. Нужно копать глубже.
— Мы и так уже заглянули под каждый камень на этом проклятом острове, — вздохнул Якоб.
— Нужно искать ответы на вопросы в прошлом. У этих женщин есть секреты, которые они не хотят раскрывать. И не стоит полагаться на то, что они нам все рассказали.
— Ты права. Всю полученную от них информацию следует воспринимать скептически. Надо делить факты на разные категории: очевидные и поддающиеся проверке факты, к которым они сами хотят привлечь наше внимание, и факты, которые они хотят замолчать, но, возможно, расскажут под давлением. И последнее — то, в чем они никогда не признаются.
Вендела замолчала.
— Есть человек, которому мы уделили недостаточно внимания. Мне любопытно — почему? Может, потому что она самая заурядная из всех, — вступила в разговор Эбба.
— Ты имеешь в виду Анну? — спросил Якоб.
Эбба кивнула:
— Именно ее. Вам она тоже показалась такой? Почему, как вы думаете?
Вендела ответила первой:
— Она такая жалкая… все никак не может забыть прошлую любовь… твердит, что на острове они снова обрели друг друга, в то время как Рауль польстился на молодую девчонку.
— И она какая-то бесцветная… — вставил Якоб.
— А теперь давайте вспомним, как ее описала Луиза. Общительная, жизнерадостная женщина, с которой всегда приятно находиться рядом. Прекрасная скрипачка. Только что получила место в филармонии, и явно не за свои прекрасные глаза.
— Может, играет она и хорошо, но интересным человеком назвать ее трудно. Да и внешне она не очень, — протянул Якоб.
— Да, все это странно. Талантливая скрипачка. Опытная карьеристка. Почему же она производит на нас впечатление жалкого и невзрачного человека?
— Потому что она хочет, чтобы ее видели такой, или потому что в ней живут два разных человека. Любопытно, не так ли? — сказала Эбба.
— Вызовешь ее снова на допрос?
— Я хочу видеть ее завтра в участке в десять. А после обеда у нас Педер с адвокатом.
Вендела вздохнула:
— А я надеялась, нам завтра удастся поспать подольше. Мы же работали все выходные.
— Забудь про сон. Мы расследуем убийство. Ты должна быть в офисе в девять. — Эбба потянулась. — А сейчас я пойду отдохну. Якоб, вызови Анну на допрос. И запиши время в календарь.
Якоб достал телефон и позвонил Анне. Ожидая ответа, он открыл файл на компьютере.
Увидев, как Якоб управляется с телефоном и компьютером, Эбба воскликнула:
— Черт!
Якоб от удивления отключил компьютер и поднял глаза на Эббу, которая подбежала к иллюминатору.
— Сколько мы проплыли? — крикнула она. — Это же Мойя, да?
Вендела вышла спросить у капитана и вернулась.
— Да. К югу от Гринды, — сказала она.
— Черт, поздно поворачивать назад. Но Кай же еще на острове?
Не дожидаясь ответа, Эбба достала мобильный и набрала номер. Она нервно постукивала кончиками пальцев по крышке стола, пока ждала ответа.
— Кай, — произнесла она в трубку, — опечатай весь причал и обыщи каждый сантиметр вокруг лавки. Там могут быть частицы кожи, волосы или следы крови. Посмотри также доски причала. Да, я знаю, что мы там натоптали, но сделай это!
Захлопнув телефон, Эбба скрылась в своей каюте. Она легла на постель, но, сильно разволновавшись, никак не могла расслабиться. Мысли метались в голове. Она достала из сумки мобильный и визитку Педера, но передумала и снова легла. Пусть ее визит будет неожиданным. Эбба позволила усталости взять над собой верх, и вместе с ней пришло сожаление. Сожаление о том, что одного из самых одаренных скрипачей в мире больше нет с ними. Не только талант выделял его из сотен других талантливых музыкантов. Как выразилась Каролина, от него исходила мощная сексуальная энергия.
На сцене Рауль Либескинд творил что-то невероятное. Перед таким мужчиной просто невозможно было устоять. То же самое сказала и Хелена.
Как бы поступила сама Эбба, представься ей такая возможность? Поддалась бы искушению и завела тайный роман с Раулем Либескиндом или устояла бы? Нет, она бы бросилась ему в объятия, готовая на все ради этого мужчины.
Понедельник, 19 октября
Хотя Свальшер находится совсем недалеко от Стокгольма, ощущение было, словно они вернулись из-за границы. Город казался таким привычным и успокаивающим. Люди сновали по улицам. Голубые автобусы подъезжали к остановкам. Фонари и светофоры оживляли серое осеннее утро, вселяя в жителей Стокгольма надежду.
На рассвете Эбба заехала за собаками к дочери. На дорогах еще было свободно, когда Эбба ехала домой к себе на Юрсхольм. Минна и Косима носились по паркету, радуясь тому, что они наконец дома. Эбба дала им еды и вернулась в машину. Дожидаясь зеленого на светофоре, бросила взгляд на первые полосы газет в киоске.
«Всемирно известный музыкант найден мертвым в шхерах…» И фото Рауля. Лицо человека, привыкшего к вниманию. Взгляд устремлен прямо в камеру. Эбба не могла отвести глаз от фотографии, но сзади начали сигналить, и пришлось ехать дальше. Оставив машину на парковке на улице Биргер Ярлсгатан, Эбба быстрым шагом пошла по направлению к площади Нормальмсторг. Зайдя в бывшее здание Кредитбанка, она поднялась на лифте на этаж, где, согласно табличке, располагался офис адвокатского бюро «Зильберштейн, Армсталь & Сёдерквист», и сообщила на ресепшн, что Эбба Шрёдер хочет видеть Педера Армсталя. Секретарь, молодая женщина в темно-красном костюме и кремового цвета блузке, смерила Эббу оценивающим взглядом и профессиональным тоном сообщила, что Педер Армсталь на телеконференции и велел его не беспокоить.
— Думаю, ко мне это не относится, — спокойно ответила Эбба.
Поколебавшись, секретарь подняла трубку и набрала внутренний номер. Она описала ситуацию и, получив короткий ответ, положила трубку. Холодно улыбнувшись, она сказала, что Эбба может пройти. Третий кабинет слева.
Педер Армсталь сидел за тяжелым столом из дубового массива, обитого кожей по краям. Книги были сложены аккуратной стопочкой справа. На стенах висели портреты работы художников семнадцатого века и батальная сцена в массивной позолоченной раме. Перед столом стояли два кресла, обитые темно-красной парчой.
— Входите, — сказал хозяин кабинета, выглядывая из-за компьютера, — и, пожалуйста, прикройте за собой дверь.
Эбба села лицом к Педеру.
— Я думал, мне назначено после обеда, — начал Педер напряженно.
На нем был темный костюм. На шее — стильный серый галстук в огурцы на пару тонов светлее. Из рукавов выглядывали манжеты с дорогими запонками с золотыми якорями. Его нынешний вид резко контрастировал со спортивной одеждой на острове. Видно было, что на работе Педер предпочитает классику.
— Вы правы, — сказала Эбба. — Наша договоренность остается в силе. Когда вы записывали номер вашего телефона на визитке, я заметила, что вы левша.
— Да, это так, — ответил Педер. — В наше время это нормально.
— Разумеется. Поэтому я и не обратила на это внимания. Но, когда потом изучала отчеты, мне в глаза бросилась одна вещь, которая может иметь решающее значение в деле о смерти Рауля Либескинда.
— Я не понимаю, к чему вы клоните, — нетерпеливо произнес Педер.
— Все участницы квартета «Фуриозо» правши. Иначе и не может быть, если ты играешь в оркестре. Но для фехтовальщика это большое преимущество. А вы были мастером фехтования в юности.
— Да… и что? — напряженно улыбнулся Педер.
— Вы в хорошей спортивной форме, Педер. У вас быстрая реакция и точный удар, — пояснила Эбба. — Особенно когда чувства берут над вами верх.
— Ближе к делу.
Эбба откинулась на спинку кресла и закинула ногу на ногу:
— После того вечера у Рауля Либескинда осталась на лице ссадина, ставшая результатом точного удара, нанесенного левшой. — Сделав паузу, чтобы до Педера дошло все сказанное, она продолжила: — Это ведь вы ударили его?
Педер резко вскочил со стула и оперся обеими руками о крышку стола:
— Вам прекрасно известно, что я не буду отвечать на ваши вопросы без моего адвоката. Так что вам придется подождать до обеда, а пока избавьте меня от ваших абсурдных инсинуаций.
