Наталья Солнцева - Танец семи вуалей
«Кто же это постарался? – терялся в догадках Лавров. – Мохов?.. Оленин?.. Дед Симы Петровской?..»
Однозначного ответа не было. Любой мог нанять киллера и поставить точку в этой невероятной истории…
Впрочем, Визирю опять не удалось довести дело до конца. Остановит ли его пуля из снайперской винтовки?..
Лавров вдруг совершенно, казалось бы, некстати вспомнил сон, рассказанный Глорией: пригожий юноша стоит между обнаженной красавицей и скромной барышней в закрытом платье, а сверху над ними – парит Архангел.
– Так это же вечная проблема выбора! – пробормотал он. – Между страстями и мудростью…
А что тогда есть любовь?..
Отрывок из следующего романа
«В храме Солнца деревья золотые»
Серия «Золото»
В горах потеплело. И Вересов решил осуществить со своей группой первый штурм невысокой вершины. Период акклиматизации прошел нормально, и новички рвались в бой.
– Мы что, загорать сюда приехали? – ворчали они, подставляя лица яркому весеннему солнцу.
– Спешка хороша при ловле блох, – серьезно объяснял Илья. – А горы спешки не любят. С ними нельзя шутить. Тем более, если не знаешь их. Горы требуют к себе уважения. Каждый скалолаз должен воспитать в себе предельную собранность, осторожность, техническую грамотность и полное соблюдение мер безопасности. Особенно на больших высотах и в сложных погодных условиях.
Молодые ребята слушали, но в глубине души не соглашались.
– Мы и так здесь две недели просидели без толку, – возмущался Кострома. – Илья Григорьевич сам все гребни облазил, а нас не пускает.
– Правильно делает, – возразил Потапенко. – Без предварительной разведки маршрута в горы лезть нельзя.
– Зачем рюкзаки так набивать? – вторил Костроме Гоша Марков.
Потапенко посмотрел на него, как на несмышленого младенца.
– И тебе что-то не нравится? – возмутился он. – Илья, в отличие от вас, сосунков, знает, чем грозит остаться на высоте без необходимого запаса продуктов. А вдруг непогода? Он же о вас беспокоится, дурья твоя башка!
– Что за базар? – осведомился Аксельрод, который закончил проверять снаряжение и укладывать палатки.
– Да вот, молодежь бунтует, – усмехнулся Толик. – Рюкзаки, видите ли, слишком тяжелые.
– Так зачем они сюда пришли? Надо было дома сидеть, у мамочки под юбкой.
Гоша с Костромой обиженно замолчали.
– Вы губы-то не дуйте, – не унимался Аксельрод. – Илья вас хочет доставить домой живыми и здоровыми. Вы просто гор по-настоящему не нюхали! Я год назад видел австрийцев на Тянь-Шане. Они тоже решили, что отправляются на приятную прогулку. На восхождение вышли без рации, без разведки, без продуктов. А при спуске с вершины случилось то, что и должно было случиться при таком отношении к делу. Шли, кто как хотел, без страховки, растянувшись по всему гребню. Один умник отстал, плелся вдалеке от группы, пока под ним карниз не обрушился. Потом пришлось всем этого идиота искать…
– Нашли?
– Черта с два! Мы поднялись к ним, доставили продукты, осмотрели все – нигде ни следа. Ледовый склон, с которого австриец свалился, был таким крутым, что задержаться на нем практически невозможно. Так и погиб мужик. Остальные заблудились, до наступления темноты не смогли выйти к палаткам. Ночевали в снегу, отморозили себе ноги, руки… В общем, было с ними мороки! Если бы на них не наткнулись москвичи, неизвестно, чем кончилось бы.
– Ладно, хватит тебе ребят стращать, – улыбнулся Потапенко. – Погода прекрасная. Правда, в горах она может за пару минут измениться, но будем надеяться, что нам повезет. Пошли.
Он махнул рукой в сторону, куда удалялся Вересов, и размеренно зашагал за ним. Молодые резво пустились вслед, поправляя на ходу тяжелые рюкзаки. Замыкал шествие опытный Аксельрод.
Несмотря на яркое солнце, по мере подъема вверх, в горах становилось все холоднее и холоднее. Илья предложил надеть защитные очки.
– Глаза болеть будут, – предупредил он. – Много снега, много солнца… Знаете, откуда у этих гор название Памир? От иранского слова Па-и-Михр, что в переводе означает «подножье Митра».
– Что такое Митр? – спросил Кострома, послушно надевая очки.
– Бог Солнца по-ирански.
– А-а…
На этот раз спорить никто не осмелился. Солнце слепило немилосердно, и в очках идти стало значительно легче.
Спустя два часа группа остановилась на небольшой, покрытой снегом поляне.
– Ну вот, отдохните немного, – сказал Потапенко. – Отсюда и начнем восхождение. Правильно я понял, Илья?
Вересов поднял голову, окидывая взглядом простирающийся под солнцем ледник. Тот оказался каким-то ступенчатым и больше походил на ледопад.
– Правильно, – кивнул он. – На льду и на скалах нужно чувствовать себя одинаково уверенно. Так что это местечко нам как раз подходит. Я его еще три дня назад присмотрел. А повыше, ребятки, там есть скальная стеночка, градусов шестьдесят.
– Ого! – отозвался Аксельрод. – Не круто для начала?
– А у нас здесь крутые скалолазы, – пошутил Потапенко, подмигнув молодым. – Думаю, в самый раз будет. Они разбили на поляне палатки, переложили в них часть продуктов, чтобы легче было идти.
– Я пойду в голове цепочки, – сказал Илья.
Подъем на ледник оказался труднее, чем он предполагал. Глубокие трещины, ледяные глыбы и прочие причудливые нагромождения льда то и дело преграждали путь. Первым двигался Вересов. Он шел на кошках медленно, осторожно, но бесстрашно.
За ледопадом, который группа одолела без происшествий, начиналась крутая скальная стена с участками натечного льда. На подходы к ней ушел почти целый день. Под этой стеной команде Вересова пришлось заночевать. К вечеру поднялся сильный порывистый ветер. Палатку установили с трудом. Разожгли примус, вскипятили чай, немного согрелись.
– Всем вместе спать теплее будет, – заверил ребят Потапенко.
Ночью ветер дважды срывал палатку, завывал, как стая диких волков. Под утро ненастье чуть улеглось, стихло. Кострома и Гоша спали, как младенцы. Потапенко ворочался, кряхтел. Илья никак не мог уснуть. Он высунулся из спального мешка, шепотом окликнул Аксельрода.
– Саня… ты спишь?
– Как же! Уснешь тут… – глухо отозвался тот. – Тревожно мне, Илюха.
– И мне тревожно…
Страшный грохот заглушил последние слова Вересова. Откуда-то сверху посыпались камни. Сбивая друг друга и ударяясь о скальные выступы, они меняли направление полета, высекая искры…
– Землетрясение! – догадался Илья. – Никому не двигаться. Отсюда бежать некуда…
К счастью, все обошлось. Защищенная каменным карнизом палатка послужила хорошим убежищем. Камнепад прекратился, но альпинистам уже было не до сна. Едва рассвело, принялись за очистку лагеря от камней.
Аксельрод и Потапенко пытались разгрести осыпавшийся на рюкзаки снег, как вдруг…
– Что это? – дрогнувшим голосом спросил Толик, наклоняясь ниже.
Из снега показалась скрюченная человеческая рука.
– Наши где? – не своим голосом гаркнул Аксельрод, оглядываясь по сторонам.
К ним тут же подбежали Илья, Гоша и Кострома, с ужасом уставились на торчащую из снега руку.
– Ф-фу ты… – с облегчением вздохнул Саша. – Слава богу, все здесь! Я уж подумал…
Общими усилиями тело откопали быстро. Незнакомый бородатый мужчина в красном пуховике был мертв. По-видимому, давно. Его лицо перекосила жуткая гримаса.
– Наверное, сорвался с гребня и замерз, – предположил Вересов. – Найти не смогли. Теперь гору тряхнуло, вот труп и снесло вместе с камнями и снегом.
– Это все ты! – взорвался Потапенко, глядя на Аксельрода. – Нечего было болтать про австрийцев! Дурные разговоры перед восхождением – плохая примета!
– Ты прав, – согласился Саня, качая головой. – Какого черта мне надо было вспоминать этих австрийцей?
– Вот-вот… и черта поминай поменьше, – остыл Толик. – И вообще, у нас труп, ребята. Может, вернемся?
– Труп еще хуже, чем дурные разговоры, – подтвердил Илья. – Но мы уже поднялись на ледник… Человек умер давным-давно, а к нам свалился из-за землетрясения. Стоит ли возвращаться?
– Как с ним быть?
– Давайте оттащим его подальше от палатки, завернем и оставим. После спуска со стены сообщим о трупе в базовый лагерь. Мы не сможем сами транспортировать его вниз.
Так и сделали. Гоша с Костромой примолкли, все их недовольство и кураж как рукой сняло. Труп произвел на них удручающее впечатление. Надо сказать, и опытных альпинистов мертвец вывел из равновесия. Все понимали, что это происшествие не сулит ничего хорошего.
Однако Вересов решил продолжать подъем.
Вверх по стене двигались медленно и осторожно, тщательно страхуя друг друга. Каждый метр преодолевали с трудом. К обеду погода испортилась. Небо потемнело, сверху сыпалась ледяная крупа, барабанила по капюшонам штормовых курток.
На крохотной скальной площадке пришлось остановиться на отдых. Вскипятили чай, поели. С новыми силами двинулись вверх, прошли стену благополучно. Спуск, на удивление, начался легко. Даже погода смилостивилась над ними. Все расслабились, и тут, когда в разрыве облаков уже проглянула небесная синева… отроги хребта вновь затряслись. Высекая искры, полетели камни. Много. У Аксельрода снесло каску с головы. Запоздай он на секунду, не прижмись к скале, был бы еще один труп…
