Маргарет Мерфи - Падает мрак
Вешая трубку, Лоусон поймал насмешливый взгляд Бартона.
— А чего ты хотел? — осведомился Лоусон. — Чтобы я напугал ее до смерти, рассказав, что на самом деле случилось?
— Тебя могли убить, Стив.
— Ну не убили же, как видишь.
— У тебя руки до сих пор дрожат.
Лоусон поставил на стол кружку:
— Спасибо, что напомнил. Но ты еще не все выложил.
Бартон замялся.
— Ладно, давай колись, — подстегнул его Лоусон. — Давно пора.
Бартон пожал плечами:
— Как ты думаешь, почему Мэри позвонила? Тебя показывают по всем каналам.
Лоусон криво улыбнулся:
— Ты же знаешь…
— …как журналисты любят все преувеличивать? Ага, — подтвердил Бартон. — Пока ты будешь убеждать ее, что они показали не того парня, можешь на досуге придумать оправдание, откуда у тебя на лбу появилась пара швов.
Лоусон поднес руку ко лбу:
— О черт!
Глава пятидесятая
Хьюго держал Клару за руку. Она смотрела на него, жадно впитывая каждую черточку его лица, благодарная за одну только возможность быть рядом с мужем. Тепло тела, его запах успокаивали ее.
Она не хотела спать, боялась даже закрыть глаза: а вдруг Хьюго окажется галлюцинацией? Боялась опять проснуться в холоде и темноте, поэтому боролась со сном, но сон все равно подкрался, мягко окутал ее. Образ, ясный и четкий, высветился у нее перед глазами: серое уродливое дуло револьвера. Брайан Келсолл поднимает его. Поворачивается…
Она дернулась и открыла глаза.
— Все в порядке, — в сотый раз пробормотал Хьюго. — Ты в безопасности. Я с тобой.
— Пиппа…
Клара тяжело задышала, и Хьюго осторожно погладил ее руку, помня о ссадинах и синяках на пальцах.
— С ней все хорошо, ты помнишь? Она дома, с Триш. В любой момент может позвонить мне на мобильный.
Клара смутилась, обеспокоенная тем, что ей не удается удержать в памяти самые простые факты.
— Это все лекарства, — заверил ее Хьюго. — Не о чем волноваться.
— Наверное, не надо было привозить Пиппу сюда, — упрекнула она мужа. — Она так расстроилась.
— Ну что ты, наоборот, она успокоилась. Подумай только, она почти не спала с тех пор, как ты… Я хотел сказать, с тех пор, как…
Хьюго тяжело сглотнул.
Клара протянула руку и мягко коснулась его лица:
— Как же вы из-за меня намучились!
Он прижал ее ладонь к губам:
— Не ты виновата, а Келсолл.
— Нет, — возразила она. — Я не виню его. Хьюго, мне так жаль…
Она чувствовала себя совсем слабой, беспомощной, но собрала все силы, чтобы не расплакаться.
Хьюго убрал с ее лица непослушную прядь:
— Чего, милая?
— Мне так жаль, что я не помогла ему тогда, на суде, но у него не было никаких доказательств. Я действительно была уверена, что девушка все это выдумала. Не было никаких синяков, ссадин, ничего, что свидетельствовало бы о…
Тут Клара будто услышала себя: она пыталась оправдаться перед собственным мужем, пыталась извинить свое поведение в суде, — и в ту же минуту ее охватил стыд, стыд за себя и свою профессию.
— Шшш, — успокаивал ее Хьюго, гладя по лицу, целуя в лоб. — Я все понимаю…
Клара почти поддалась его уговорам, утихла, но не выдержала:
— Синяков не было, потому что Лора была настолько напугана, что делала все в точности так, как он ей приказывал.
— Алекс Мартин одурачил многих людей, — сказал Хьюго.
Она покачала головой:
— Меня-то нет! Мне было все время неловко с ним, но я отмахивалась от этого чувства.
— Ради бога, Клара! Если бы ты отказывалась защищать каждую мразь, рядом с которой тебе было неловко…
Он резко оборвал себя, поняв, что сказал больше, чем намеревался.
Клара пристально посмотрела на него, озадаченная и обиженная.
— Я не знала, — сказала она, — что ты так это воспринимаешь.
— Клара, я…
Хьюго начал было извиняться, но его прервал негромкий стук в дверь, и в палату заглянул сухощавый человек с седыми висками.
Хьюго вскочил на ноги.
— Инспектор Лоусон! — приветствовал он и повернулся к Кларе: — Это тот полицейский, который…
— Я знаю, — улыбнулась она и протянула руку Лоусону. — Спасибо. За нас всех.
Помимо ее воли на щеку выползла слеза, и Клара на себя разозлилась.
— Я только хотел лично убедиться, что с вами все в порядке. Я не знал…
Лоусон показал на систему, из которой капля за каплей стекала в вену на сгибе ее локтя.
— Чепуха, я просто немного обезвожена. Нарушение баланса электролитов или что-то вроде того. К завтрашнему утру буду как огурчик. — Кларе не понравились зазвучавшие в голосе натужно-бодряческие ноты. Последовала неловкая пауза. — Хьюго, ты не мог бы?.. Мне бы хотелось…
Хьюго встал:
— Конечно. Пойду пока выпью кофе.
Он ушел, закрыв за собой дверь, и Лоусон с Кларой остались одни. Некоторое время они просто смотрели друг на друга. Потом Клара спросила:
— Вы пришли, чтобы взять у меня показания?
— Нет! Достаточно того, что вы ранее рассказали полицейским. Завтра я пришлю к вам кого-нибудь из своих людей взять заявление. Представляете, я все никак не мог поверить, что расследование завершено, пока не увидел вас собственными глазами! Когда работаешь над делом, подобным вашему, то в конце концов начинаешь чувствовать, что вся семья потерпевшего — твои близкие знакомые. А я с вами даже не встречался.
Клара кивнула. Ей и в голову не приходило, сколько было проделано работы, сколько людей слышали ее имя, говорили о ней, строили предположения о ее судьбе, в то время как ее мир сузился до крошечной комнатки и одного человека, который распоряжался ее жизнью.
— Инспектор, — робко проговорила она. — Мне ничего не сказали. Брайан Келсолл, он… — Она с беспокойством посмотрела на Лоусона, заранее зная ответ, но ей нужно было услышать это из его уст. — Хьюго ничего не знает. Он приехал прямо сюда, и…
— Келсолл мертв, — сказал Лоусон.
— Я так и думала.
Клара понимала, что не сумела бы его утешить. И никогда не смогла бы искупить свою вину перед ним. Она заглянула ему в глаза и ничего в них не увидела. Вообще ничего. «Невозможно убить мертвого человека». Он был мертв еще до того, как полиция ворвалась в дом.
Даже до того, как поднял револьвер. Он был мертв с того самого утра, как Лора покончила с собой.
Но, даже понимая все это, Клара не была готова к тому, что случилось.
В течение тридцати секунд — хотя ей они показались вечностью — она смотрела на револьвер в руке Келсолла. Ее сердце будто сжимал чей-то холодный кулак, она едва могла вздохнуть. В задней части дома раздался звон разбитого стекла. Келсолл словно бы не заметил этого, а может, заметил, потому что вдруг чуть раздвинул губы в улыбке — так странно!
Потом — глухой удар, который она скорее ощутила, чем услышала. Подвальная дверь захлопнулась с такой силой, что воздушная волна сбила ее с ног. Клару окружил мрак, но вскоре она услышала шаги. Дверь настежь распахнулась, и резкий белый свет ослепил ее. Келсолл лежал на полу. Он начал подниматься. Тут раздались крики. Да, кто-то кричал, приказывал лечь на пол. Это ее они имели в виду?..
Она тоже кричала.
— Не стреляйте! Не стреляйте! — кричала Клара — им или Келсоллу? Она и сама не понимала: мозг ее работал медленно, а все произошло так быстро.
Брайан Келсолл встал, повернулся, направляя руку с револьвером на нее, на полицейских. Снова крики и — оглушительный в замкнутом пространстве тесного подвала рев выстрелов, двух, а может, и трех.
Келсолл упал. Сначала на колени, потом повалился вперед, и Клара вздрогнула, когда его лицо ударилось об пол.
Она, должно быть, потеряла сознание, потому что следующее, что она помнит, — это санитар в белом халате, присевший рядом с ней на корточки, и с ним женщина-полицейский. Лица их были исполнены жалости и доброты. Клара могла вытерпеть все на свете, только не доброту.
Она кивнула нахмурившись, словно отгоняла воспоминание.
— И вот еще что, инспектор. — Клара пыталась унять волнение. — Мистер Келсолл переживал из-за своей дочери, понимаете? В газетах писали, что вы нашли видеозаписи…
Лоусон молча опустил глаза.
— О господи… Я ей не поверила. Мне казалось, она выкручивается…
— Я очень сожалею, — отозвался Лоусон.
— Но и вполовину не так сильно, как я, поверьте!
Похоже, Лоусон понимал, какие сложные чувства Клара испытывает к Брайану Келсоллу, и это дало ей мужество продолжать:
— Вы были со мной честны, инспектор. И я благодарна вам за это. Разрешите мне задать вам еще один вопрос? Вы обещаете ответить на него откровенно?
— Конечно.
— Можно ли когда-нибудь оправиться после… такого?
Лоусон посмотрел на свои руки: они до сих пор дрожали. Клару Паскаль не изнасиловали, она не была ранена, но над ней издевались, морили голодом, унижали.
