Татьяна Столбова - Смерть по сценарию
— Да что с тобой сегодня? — спросил он удивленно и как будто с недовольством.
— Просто устала... — пробормотала я, еще не придя в себя. — Я же говорила, лучше завтра...
На это он ничего не ответил. Мы поднялись на седьмой этаж, причем часть пути я проехала на лифте, а часть на Денисе. В одной руке он тащил пакет с вином и продуктами, на другой повисла я.
Только на кухне, при электрическом желтом уютном свете, мне стало легче. Я мешком свалилась на табурет и слабым голосом попросила кофе. «Вино будешь пить», — ворчливо сказал Денис, вручая мне пакет.
Начало свидания нельзя было назвать удачным. Мы были на разных полюсах. Меня одолевала депрессия, а Денис пребывал в прекрасном настроении, хотя, кажется, уже опасался, что я его испорчу.
— Надо было Невзорову пригласить, — вздохнула я и, снова не получив ответа, принялась распаковывать пакет.
Денис мыл посуду. Минут за десять мы справились, затем вместе накрыли на стол.
Три огромные бутылки вина, фрукты, шоколад, бананы, всякая закуска — Денис позаботился обо всем. И только я подумала, что, возможно, мне захочется выкурить сигаретку, как он вышел в коридор, пошуршал там и вернулся с блоком «Кэмел».
Я с удовольствием закурила.
— Твое здоровье, — сказал Денис, приподнимая бокал.
— Спасибо...
Он выпил вино залпом, как водку. И — по привычке, наверное — сразу закусил шоколадкой.
Я подумала и тоже осушила свой бокал. В некоторых случаях алкоголь действует как лекарство. Сейчас был именно такой случай.
— Слабоватое, — определил Денис и быстро налил по второму бокалу.
Мы опять выпили. Состояние мое заметно улучшилось, но руки все равно дрожали. Я сунула их между коленей, чтобы унять эту противную дрожь.
Денис мимолетно улыбнулся, заметив мои манипуляции. Потом снова наполнил бокалы и поставил пустую бутылку на пол.
— Ну, Холмс, как продвигается расследование?
Я отпила один глоток, чтобы распробовать вкус. Хорошее вино. Похоже на то, что мы пили в тот вечер, когда я последний раз видела Мишу.
— Расследование? Оно закончилось, Ватсон.
Денис с удивлением посмотрел на меня. Насчет расследования он пошутил, а я ответила совершенно серьезно. Поняв это, он покачал головой, усмехнулся:
— Да? И кто же убийца?
— У меня пока нет улик, — сказала я, — но будут. Я уверена, что не ошибаюсь. Хоть и получается, как в книжке: убийцей оказался тот, кто не вызывал никаких подозрений...
— Да о ком ты говоришь, черт возьми? — рассердился Денис. — Кто оказался убийцей?
Я молчала. Было очень тяжело, просто невыносимо сказать то, что я собиралась. Однако я уже по уши влезла в это дело и отступать было поздно. Да и некуда.
— Федя Менро... — наконец произнесла я.
***Пауза слишком затянулась. Денис курил вторую подряд сигарету. Я пила вино и ела яблоки и шоколад.
Молчание не тяготило меня. Сдав Менро со всеми потрохами, я почувствовала значительное облегчение. Словно вброд перешла бурный широкий поток и даже ни разу не упала.
Денис был мрачен. Я таки испортила ему настроение. Он, по всей видимости, никак не мог представить себе Федю Менро безжалостным убийцей. Как и я, он предпочитал видеть в этой роли кого-нибудь другого — Пульса, например, или Штокмана.
Он подтвердил мою догадку, внезапно спросив:
— А почему не Пульс?
— Потому что у Пульса — алиби, — объяснила я. — Он не мог убить Мишу. В тот вечер он встретился с одной особой, погулял с ней, а потом сразу поехал домой. Его видела в троллейбусе артистка из народного театра, в котором он иногда играет.
— А Менро вообще ушел раньше всех. По телевизору должны были показывать сюжет с отрывком из его спектакля...
— Знаю. Этот сюжет действительно показывали, только Менро его не видел. Его не было дома в это время. К нему приехал дядя из Ростова и до половины третьего ночи просидел у соседки с чемоданами, поджидая Федю.
— Это еще ни о чем не говорит. — Денис открыл вторую бутылку и разлил вино по бокалам. — Тоня, ты сама сказала, что у тебя нет улик. Почему же ты решила, что убийца — Федор?
— Все очень просто. Есть мотив, есть факты. С самого начала, когда я подозревала Пульса, я поговорила о нем с Линником. Ничего интересного о Пульсе он мне не рассказал, зато мимоходом упомянул Менро. Так вот, факт первый: Менро был страшно влюблен в Ларису, Мишину бывшую жену. Четыре года он за ней ухаживал, а она вдруг вышла замуж за Мишу, с которым к тому моменту была знакома всего несколько месяцев. Менро был в бешенстве. И сказал, что убьет Мишу!
— Мало ли что говорится в таких случаях... Но я не знал о том, что Лариса так нравилась Менро...
— Еще как нравилась. Теперь факт второй. Ты видел Мишин последний спектакль в Театре на Малой Бронной?
— Видел.
— Эту роль сначала предложили Менро. А потом, когда он уже репетировал, передали Мише.
— Ничего не понимаю... Менро никак не подходит для этой роли.
— Вот и режиссер пришел к такому же выводу. Только не сразу. И последнее: помнишь ту неприятную историю с изнасилованием?
— Восемь лет назад? Помню, конечно. Меня следователь об этом спрашивал.
— Так вот, с девицей переспал Менро. Был пьян, ничего не соображал... Ну, ты лучше меня знаешь, как это бывает...
— Отчего же я знаю лучше? — обиделся Денис. — Я никогда никого не насиловал.
— Я не об этом.
— А о чем?
Я взглядом показала на ряд светлых пустых бутылок. На боку каждой сейчас поблескивало маленькое солнце — отражение кухонной лампы.
Денис понял меня, вздохнул:
— Ладно, пусть так. Но какая связь между убийством Миши и той идиотской историей восьмилетней давности?
— Самая прямая. Миша знал, кто виноват. И ему совсем не нравилось, что вместо настоящего насильника подозревали тебя и Штокмана. Он давно хотел разоблачить Менро, только тот уговаривал его не делать этого. Видимо, в какой-то момент Миша твердо решил открыть правду, и тогда Менро...
— Погоди, Тоня. Откуда ты взяла, что Миша знал, кто виноват?
— Мне сказал об этом сам Миша.
— Не верю! — решительно отрезал Денис. — Он не мог тебе этого сказать.
— Не веришь?
— Нет.
— И правильно делаешь. Потому что мне сказал об этом не Миша, а Кукушкинс, что, в общем, одно и то же...
***На такое заявление я бы хотела увидеть более бурную реакцию. Но Денис только улыбнулся.
— Ты знал об этом! — догадалась я.
— О чем?
— О том, что Кукушкинс — Миша.
— Сложный вопрос...
— Не сложнее любого другого.
— Ну ладно. Да, я знал об этом. Получилось совершенно случайно: мы выпили, у меня разболелась голова, и я пошел в комнату полежать на диване. Я часто так делаю. Там, в этой комнате, у него стоит компьютер. В тот раз он был включен и нервировал меня — на экране мигали звезды, а в середине крутился большой белый полумесяц. Я встал, чтобы выключить его, но потом решил поиграть. Стал искать игры (это было года три назад, у меня самого компьютера еще не было, поэтому я не очень хорошо умел обращаться с этой техникой), пощелкал мышью и наткнулся на файл «SUKA». Будь название другое, я бы и не подумал туда влезть, но мне стало интересно: Миша редко употреблял неприличные слова, не любил, когда при нем кто-то ругался, а тут... Что долго объяснять, ты понимаешь, о чем я...
— Понимаю, — кивнула я. — И я бы удивилась, если б увидела у Миши в компьютере слово «сука».
— Короче говоря, я открыл этот файл. Это был первый роман Кукушкинса «Биография суки». К тому времени он уже вышел, о нем везде говорили, спорили... Можешь себе представить мое изумление, когда я понял, кто на самом деле этот таинственный Кукушкинс?
— Могу...
— Я пробежал глазами текст, убедился, что это именно тот роман, потом встал и пошел на кухню. Миша сидел там и пил в полном одиночестве — его подружка пошла то ли за хлебом, то ли за лимонадом... Я не стал ничего объяснять. Просто спросил: «Кукушкинс — это ты?» Он впал в такую ярость, что я даже испугался. Не за себя, за него. Он побледнел, глаза стали белые... Так ведь и до инфаркта недалеко... Я говорю: «Миша, держи себя в руках. Ничего страшного не произошло. Я никому не скажу». Вот тут уже пришлось объяснить, как я все узнал...
— И что он тебе на это ответил?
— На это он ответил, что свернет мне шею, если я проболтаюсь. Ты бы видела его в тот момент — сразу поняла бы, что он не шутил. Ангел... Ваша теплая компания — ты, Саврасов, моя бабка — плохо его знала. Вы придумали себе образ идеального героя и прилепили его к Мише... А он не был таким.
— Был, — твердо сказала я.
Денис махнул рукой:
— Ладно, Тоня, теперь твоя очередь рассказывать. Каким образом тебе удалось идентифицировать Мишу с Кукушкинсом?
— Я была знакома с женщиной, которая носила его романы в «Корму». Она работала наборщицей в издательстве «Манго-пресс», там и распечатывала Мишины произведения... У него же принтера не было.
