Наталья Солнцева - Шулер с бубновым тузом
— Никто бы не отказался. Верно? — Он не нашел поддержки у присутствующих, но не смутился этим. — Вот и я счел, что все складывается к лучшему. Джо опять проиграл мне, и я стал собственником Жанны. Я старался не надоедать ей, но взял с нее обещание докладывать мне о каждом своем шаге. Я купил ей компьютер, и мы связывались по электронной почте. В сущности, наше общение сводилось к двум-трем фразам: «Как дела? Вспомнила?», она отвечала «Нет». Потом появился Нико, и все закрутилось. Джо стал лишним в нашем любовном треугольнике! Ха-ха-ха-ха!
— Вы убили Джо перед самым приходом Жанны, а сами спрятались в саду?
Для Глории это являлось очевидным, но она хотела, чтобы подробности преступления услышал Крапивин, из первых уст.
— В тот вечер Джо сказал мне, что ждет Жанну, и у меня сразу сложился план. Я все рассчитал и подстроил так, чтобы подозрение в убийстве Джо пало на нее. Я был уверен, что Нико поможет ей выпутаться, и решил связать их кровью. Даже если бы он тогда не явился следом за Жанной, я бы нашел способ замазать и его тоже. Они были нужны мне «тепленькими», оба! Я поставил на них и не прогадал.
Разговор явно доставлял ему удовольствие. Наконец хоть кто-то оценит его хитроумную интригу.
— А за что вы убили Томашина? — спросила Глория.
Валицкий устал держать пистолет и согнул руку в локте. Дамы и кавалеры перед ним как на ладони, и он успеет выстрелить при любом подозрительном движении.
— Нико сам виноват, — покачал он головой. — Не ожидал я от него такой прыти. А он взял и нанял частного детектива. Ты сделал ошибку, малыш! — зыркнул он в сторону Крапивина. — Не стоило впутывать в это дело постороннего человека. Детектив выследил меня. Он профессионал, а я — любитель, аматер. Мне ничего не оставалось, как убить его. Когда он падал, в его глазах застыло безмерное удивление. Но посудите сами, был ли у меня выбор?
— Это вы следили за Николаем на сером «ниссане»?
— Конечно, я. Взял машину напрокат. Мой-то «фольксваген» он бы вмиг вычислил. Нико парень борзый. Если закусил удила, его уж не остановишь. Мне бы его из виду не выпускать, а я человек занятой, не праздный. Не могу сутками за ним по городу кататься. Вот он и наломал дров! Смерть сыщика — на его совести. Тот выследил меня, прямо в квартиру к Жанне за мной ввалился. Хитрый, бес! Подкрался сзади, дождался, пока она мне откроет, и ринулся следом, налетел коршуном. Я, говорит, из тебя душу вытрясу! Признавайся, кто таков! Что мне было делать? Я бы мог ему наболтать всякого, отговориться… так ведь он мое лицо видел.
«Оплошал детектив, — подумал Лавров. — Видать, затмение на него нашло. Ему бы не в квартиру врываться, а сесть на хвост объекту, проводить в адрес… доложить нанимателю. Пусть тот решает, как быть дальше».
— И на старуху бывает проруха, — бросил он, изнывая от вынужденного бездействия.
Глория еще до сеанса строго-настрого приказала: чтобы ни происходило, дать «пятому» высказаться. «Сначала выслушаем, потом делай, что хочешь», — намекнула она Роману на полную свободу действий, но лишь после того, как она даст добро.
Однако свобода оказалась сильно ограниченной. У «пятого» пистолет, он держит всех на мушке, и патронов у него предостаточно. А с головой, в отличие от физической формы, у мужика совсем плохо. Судя по речам, они с Жанной — одного поля ягоды. Живут в собственном мире, который имеет мало общего с реальностью.
Кроме того, из закута продолжал тянуться вонючий дым. Так и угореть можно.
— Я убил детектива и оставил труп Жанне с Нико, — ухмыльнулся Валицкий. — Я знал, что парень дышит мне в затылок, и едва успел унести ноги из квартиры. Как я и предполагал, Нико буквально шел по моим следам. Я поднялся этажом выше и через пару минут имел честь лицезреть его у двери, которую я только что захлопнул за собой. Нико! — повернулся он к Карипивину. — Ты и во второй раз помог даме выпутаться из щекотливого положения. Браво! Ты истинный джентльмен.
— Вы подослали Берту Евгеньевну в Раменки, чтобы выяснить, где труп? Все еще в квартире или уже нет? — спросила Глория.
— В тот вечер я не стал ждать развязки и уехал домой. У меня не было ни малейшего желания попасться на глаза полицейским, если Нико их вызовет. Но я не мог оставаться в неведении. Как назло, я приболел и потерял из виду эту сладкую парочку. А Берта сама просила у меня помощи. Она звонила и умоляла меня разузнать, где пропадает ее обожаемый сыночек. Клялась, что не выдаст меня и сошлется на частного сыщика. Я сжалился и сообщил ей адрес в Раменках, посоветовал откупиться от жадной до денег провинциалки, которая пиявкой присосалась к Нико. Ну, Берта и поехала.
К Крапивину наконец вернулся дар речи.
— Скотина! — вырвалось у него. — У матери мог случиться инфаркт!
— Она не так тяжело больна, как кажется, — парировал Валицкий. — Я был уверен, что ничего с ней не станется. Берта оказала мне неоценимую услугу. Она поговорила с Жанной, посулила ей приличную сумму, и та согласилась уехать из Москвы. Вдобавок ко всему, твоя мать застала у нее любовника! Ха! Жанна и тут не растерялась! Она умудряется переспать со всеми, кто попался под руку. Вы, наверное, не знаете, что она побывала в постели и у графа Калиостро, и у кардинала де Рогана. Ох-хо-хо! Над дурными привычками даже время не властно…
У Николая зазвенело в голове. Он ничего не понимал и растерянно поглядывал то на Глорию, то на господина с пистолетом. От дыма у него запершило в горле.
— Берта рассказала мне о странном поведении Жанны и ее бойфренда, — продолжал между тем Валицкий. — О том, как барышня повторяла, что она-де все вспомнила! Потому в Москве ей больше делать нечего. Я сразу понял, куда она отправится. К себе домой, в Старый Крым! Камни могут быть спрятаны только там, где она отдала душу Богу… или Дьволу. Не так ли, Жанна?
Он не замечал, что та его не слышит. Ее бесчувствие казалось напускным и фальшивым, как ее жемчуга, обгоревшее платье и крашеные волосы.
— Я искал эти камешки всю жизнь! — повернулся он к Глории. — И меня ничто не остановит. Куда эта сучка спрятала бриллианты? Говори! Ты должна знать! Не зря она набросилась на тебя, грозилась убить. Если будешь упираться, я начну стрелять.
— Вы же не перестреляете нас всех? — вмешался Лавров.
Валицкий скользнул по нему безумным взглядом.
— Легко! — задорно воскликнул он. — И останусь безнаказанным. Меня никто не видел. Выстрелов никто не услышит, я забросаю ваши трупы мусором, и они пролежат в подвале, пока сюда не заглянет какой-нибудь одержимый кладоискатель. Я вернусь домой, а на счет «ожерелья королевы» запишут еще несколько загадочных смертей.
— Не выйдет, господин Валицкий, — не испугалась Глория.
— Никакой он не Валицкий! — выкрикнул Николай. — Это дядя Леша Долгов, друг нашей семьи!
— Я так и думала. Мы наблюдаем парад самозванцев. Лже-Калиостро, лже-Валицкий…
— Неужели, и Жанна де Ламотт тоже… с приставкой «лже»? — в отчаянии вскричал он.
— Я не самозванец, — оскорбился дядя Леша. — Это Жанна назвала меня Валицким, а я не стал возражать. Мои предки служили графу Валицкому, так что я имею некоторое отношение к его персоне. Кха-кха! — закашлялся он от дыма.
— Вы потомок слуги, который по поручению Валицкого шпионил за графиней де Гаше, — заявила Глория. — Двести лет назад он привез в имение княгини Голицыной «Шулера с бубновым тузом» и с тех пор потерял покой. Тайна картины отравила ему жизнь. Он задался целью найти бриллианты, но они словно сквозь землю провалились. Думаю, он первым заглянул в пресловутую «синюю шкатулку» и обнаружил там не то, что ожидал.
— Там лежали дешевые побрякушки и флакончик с нюхательной солью, — возбужденно кивнул Долгов. — Старуха была чертовски хитра! Она повсюду таскала шкатулку с собой, а на ночь прятала ее под подушку. Кха-кха-кха!
Когда человек с пистолетом вышел из своего укрытия, «кадры» его биографии веером раскрывались перед Глорией, наслаиваясь друг на друга. Попробуй, сориентируйся. Она пыталась выхватить из хаотичных фрагментов нужный «файл», который объяснил бы происходящее.
— Я родился в Старом Крыму и с детства мечтал, что когда-нибудь откопаю кучу алмазов и разбогатею, — кашляя, признался Долгов. — Я просил у судьбы одного: привести меня к кладу Жанны де Ламотт. Просите, и дано вам будет! Эта цитата из Библии вдохновляла меня на поиски. Со временем я понял, что не только деньги влекут меня. Камни из «ожерелья королевы» обладают мистической силой! В них заложено нечто непостижимое для человеческого ума. Само обладание ими несет в себе неизъяснимое наслаждение! Я понял, что если добуду их, то перестану быть на вторых ролях, перейду в высшую лигу. Когда мой друг Андрюха Крапивин заболел бронхитом, я посоветовал ему подлечиться в санатории «Старый Крым». Мы разговорились. Оказывается, он ведет свою родословную от барона Боде. Услышав об этом, я возблагодарил провидение. Наши судьбы пересеклись не случайно. Крапивин поможет мне осуществить мечту! Я ни словом не обмолвился про бриллианты, и он тоже молчал о них. Его интересовало совсем другое: банковское дело, финансы и прочая дребедень. Шли годы, а я все никак не мог приблизиться к разгадке тайны. Уже вырос сын Андрея, мы поседели. В какой-то момент я понял, что пора действовать решительно, иначе я ничего не добьюсь. И тут мне повезло. Судьба снова подкинула мне подарок в виде Ивана Бальзамова по кличке Джо. Я не самозванец! — повторил он и бросил злобный взгляд на Глорию. — Я не называл себя Валицким, а лишь позволил другим называть себя так, как они сочли нужным. Кстати, один из моих скрытых талантов — это талант игрока. Никому еще не удавалось выиграть у меня в карты!
