Дарья Калинина - Рыцарь с буйной фантазией
Но как бы там ни было, а звонок Пашкиного телефона Мариша услышала первой. Огромными скачками она примчалась в спальную и принялась рыскать по ней в поисках противно пищащей трубки. Она нашлась под подушкой у Бритого, куда он пристроил ее вчера ночью, решительно отклонив все другие места и заявив, что просыпается даже от шума не громче топота мышиных лапок. А уж звонок телефона способен проспать только в том случае, если будет спать вечным сном под рыдание вдовы и отпрысков.
Насчет отпрысков Бритый погорячился (пока будущая вдова подарила ему только одного ребенка). И как оказалось, насчет своего чуткого сна у мужчины тоже были несколько искаженные понятия. Во всяком случае он проснулся только после того, как Мариша выдернула из-под его головы телефон вместе с пуховой подушкой. И голова Бритого шмякнулась о матрас.
– Скорей! Скорей! – вопила Мариша, мчась в комнату к Пашке. – Он все-таки позвонил!
Но пока она растолкала храпящего парня, пока тот продрал глаза, телефон замолчал. К этому времени проснулись уже все. Поднятый Маришей шум поднял людей на ноги. Зевая и сонно жмурясь, вся компания собралась возле Мариши и Павла и недоуменно воззрилась на них.
– Что вы смотрите? Нам звонил Игрок! Но мы все проспали!
– Нет, не может быть, – почесал затылок Бритый. – Я не мог проспать.
– Это ты мне говоришь? – рассвирепела Мариша. – Ты дрых как сурок! На пуховой подушке!
– На пуховой, говоришь? А! Понял! Обычно-то я сплю на гречихе. А она, зараза, так шуршит и колется, что крепко не уснешь.
– Ну и спал бы на своей гречихе! – злобно буркнула Мариша. – Чего тебя на пух потянуло?
– Так у меня ее Инка отняла.
– Зачем ты это сделала? – повернулась к ней Мариша, которая вконец разъярилась.
– Так я же не для себя! У Ленки после того, как Пашка ее чуть не задушил, шея болит.
И все уставились на парня, чувствуя огромное облегчение, что нашли наконец виноватого.
– Так-так, – произнесла Жаннин. – Значит, вот кто виноват!
От нового наказания Пашку спас только его телефон, зазвонивший вновь. Глянув на экран, Мариша с удовлетворением обнаружила, что номер засекречен.
– На! – сунула она трубку Паше. – Если это Игрок, ты знаешь, что говорить.
Пашка сделал глубокий вздох, словно ныряльщик перед прыжком.
– Ты уверена, что это Игрок? – прошептала Жаннин на ухо Марише.
– Еще бы! Ему не терпится узнать, как прошло его задание. Т-с-с! Он отвечает!
Тон Игрока был холоден. И он не удовлетворился одним заверением, что Ленки больше нет в живых. Нет, этот извращенец потребовал подробностей и отчета от Пашки едва ли не по минутам. С фантазией у Пашки было плоховато. Но пока он мямлил и заикался, Бритый набросал и дал ему прочесть вполне приемлемый сценарий предполагаемого убийства. Пашка его озвучил. И Игрок был удовлетворен.
– Где ты сейчас?
– Так это… – замялся парень. – В Питер подался. К девчонке одной знакомой.
Инку при этих словах слегка перекосило. Но она проявила выдержку и промолчала.
– В общем так, – еще больше посуровел голос Игрока. – Надеюсь, ты понимаешь, что теперь мы с тобой заодно?
– Это того…
– Что того?
– Мне бы деньги мои получить. Те, что вы обещали.
– Выясню, что ты дело сделал, тогда и получишь! – отрезал Игрок.
– Я же вам все рассказал!
– Мне нужны доказательства. А то, кто тебя знает, вдруг соврал. Девку отпустил, а с меня гонорар возьмешь.
– Ну, я же не дурак! – обиделся Пашка.
Судя по интонациям Игрока, тот был убежден скорее в обратном. Да и последующий его план тоже не предполагал больших умственных способностей в собеседнике.
– В общем я проверю, правда ли, что Ленка исчезла. Если да, получишь свои деньги. А пока у меня есть для тебя еще одно задание.
– Какое? – уныло поинтересовался Пашка, всеми силами демонстрируя разочарование по поводу задержки с деньгами. – И знаете, если вы платить будете, как в первый раз, то лучше не надо.
– Не бойся! На этот раз получишь деньги сразу же!
– А аванс дадите?
Надежда, которая прозвучала в голосе Пашки, убедила Игрока лучше любых аргументов.
– Будет тебе и аванс! В свое время. А сейчас слушай, что ты должен будешь для меня сегодня сделать.
Утро понедельника для всех людей без исключения – это неизбежный стресс. Снова нужно вставать по звонку будильника, мчаться сквозь пробки на работу или по делам. И главное, снова приходится стартовать в поистине бесконечном марафоне под названием рабочая неделя. Исключение составляют лишь те счастливчики и счастливицы, которым повезло устроиться в жизни и при этом не работать. Но и для них утро понедельника подразумевает множество дел, отложенных с пятницы прошлой недели.
Для следователя Пирожкова утро понедельника выдалось вообще кошмарным. Этой ночью был проведен рейд по известным борделям, искали одну темпераментную девушку, которая довела своего клиента до инфаркта. Она восприняла его смерть с поистине стоической мудростью. И присвоила «дипломат» и бумажник умершего. И зря!
В бумажнике не было ничего ценного. Немного денег и кредитные карточки. Но вот дипломат покойника содержал весьма важные документы. Поэтому проститутку все же выловили, опознали, заставили вернуть награбленное и упекли за решетку. Но пока искали одну-единственную, пришлось переворошить толпы ее товарок. И до сих пор стены отделения хранили специфический аромат крепких духов и венерических болезней, который оставили после себя эти труженицы ночи.
В кабинете Пирожкова тоже допрашивали некоторых из них. Узнав об этом, Пирожков принялся истово протирать все вокруг тряпочкой, смоченной в дезинфицирующем растворе.
Как уже говорилось, Пирожков был от природы весьма чистоплотен. Иногда он даже ловил себя на мысли, что протирать трижды в день поверхность своего рабочего стола, стула и ближайших поверхностей – это смахивает на легкий психоз. Но так как он сам отдавал себе в этом отчет, то особенно и не беспокоился, наивно полагая, что настоящие сумасшедшие всегда считают себя совершенно здоровыми людьми.
Но тех, кто ворвался к нему в кабинет сегодня утром, едва он начал уборку, никак нельзя было назвать таковыми. Половину компании он знал. В их числе была внучка одного из потерпевших и две ее взбалмошные подруги. Остальных Пирожков видел впервые. Но они произвели на него сильное впечатление. Трое молодых мужчин, по всему, друзья или коллеги. И здоровущий средних лет мужик, одетый в дорогой свободного кроя костюм и держащийся по-хозяйски, с еще двумя мужчинами помоложе. Видимо, это были его телохранители.
Вся эта развеселая компания плотно набилась в его кабинет. Кто-то запер за собой дверь. И Пирожков заподозрил неладное. Что им всем от него надо?
– Умоляю! – неожиданно взвыла внучка потерпевшего.
Голос у нее был громкий. И от неожиданности Пирожков выронил из рук тряпочку, смоченную дезинфицирующим раствором, которой протирал мебель.
– Умоляю! – продолжала завывать внучка, которую, он вспомнил, звали Мариша. – Прошу о защите и справедливости!
– Что? – растерялся Пирожков. – О чем?
А в толпе раздалось веселое хихиканье. Пирожков взглянул в ту сторону. И в ту же минуту почувствовал, как его сердце сделало огромный скачок и забилось где-то в области горла. Слова застревали, им мешало проходить бившееся не на своем месте сердце. Скоро Пирожков осознал, что и воздуха ему тоже решительно не хватает.
Причиной такого состояния следователя была рыжеволосая девушка с невероятно завораживающими зеленоватыми глазами. Когда раньше Пирожкову его более опытные в любовных делах друзья рассказывали, что просто теряли из-за женщины дар речи, память, а заодно и голову, он им не верил. И немного завидовал, всегда думал, что он-то неспособен потерять из-за женщины голову.
И вот, пожалуйста! Оказывается, все в жизни когда-то случается впервые. Но все же Пирожков не сидел бы на своем месте, если бы не умел справляться с ситуацией.
– В чем дело? – спросил он, с трудом отведя взгляд от рыжей девушки.
– Дело в том, что вы сегодня должны отдать моему деду его шпагу!
– Да! Признаюсь, он донял меня своими просьбами. Да и начальство встало на его сторону. Так что, сами понимаете… А… А вы не хотите?
– Хочу! Только он не донесет эту шпагу до своего дома.
– А что с ней случится?
– Ее снова украдут!
– И что? Вы просите, чтобы я ее не отдавал? Но я не могу!
– Отдайте другую!
– Какую еще другую? – удивился Пирожков. – У меня нет никакой другой. У меня тут, знаете ли, не оружейная лавка древностей.
– Знаем! – охотно согласилась с ним Мариша. – Потому и принесли!
И на только что протертый стол Пирожкова шлепнулся тяжелый сверток из дерюги, которую явно давно никто хорошенько не стирал и даже не прополаскивал.
