Борис Бабкин - Оживить сердце дракона
Французов схватили и поволокли вниз по широким ступеням.
* * *– Ну вот, – увидев в отдалении светлое пятно, облегченно вздохнул Анатолий, – кусочек неба. А то я думал, так и будем по этим проходам ползать. А почему мы не пошли по гроту вдоль ручья?
Мэй повторила вопрос по-китайски.
– Этот грот образовался в результате землетрясения, – ответил Хау, – много сотен лет назад. Потом был пробит лаз через горы. Если верить легенде, Одинокий Человек Гор со своими учениками пробивали его двадцать пять лет и два дня. Впоследствии все ученики были убиты, и он снова остался один. Предупреждаю, – серьезно проговорил Хау, – хозяин этих мест – жестокий тиран Аренз Гафут. И лучше с его людьми не встречаться. Гафут – тигр-людоед в человеческом обличье и…
– А разве есть тигры, которые не лопают людишек? – спросил Серый, которому Ин переводила слова Хау.
– Давайте двигаться, – поторопил Зубов. – Так хочется глотнуть воздуха. – Он пополз вперед и скоро увидел выход. – Ура! Свобода нас встретит радостно у входа!
– Тише! – прошипел Хау.
– Кретин, – процедил Глебов.
– Да успокойтесь вы, – усмехнулся подползший к выходу Зубов. – Мы в горе, и под нами метров десять, если не больше. Здесь, кстати, есть веревочная лестница, спускаю ее вниз.
– Останови его, – обратился Хау к Мэй.
– Они сбросили лестницу, – сообщил мускулистый мужчина с М-16. – Начал спускаться последний.
– Внизу трава, – посмотрел на спускавшегося за ним Анатолия Зубов. – Сейчас…
– Внимание! – раздался усиленный громкоговорителем голос. – Замерли!
Мэй быстро перевела.
– А это для того, чтобы вы поверили! – Простучала пулеметная очередь. – Повторяю, поступайте так, как я буду говорить. Спускается первый, и пока его не свяжут, никто не двигается. При малейшей попытке оказать сопротивление будут убиты все. Переведи своим русским друзьям, Мэй Дун! – послышался смех.
– Они знают все, – поразилась Мэй.
– Что он говорит? – спросил Глебов.
– Первый начинает спуск! – приказал невидимый человек.
– Духи! – плюнул Анатолий. – Во попали!
Снова простучала пулеметная очередь.
– Первый спускается или следующая очередь по вам.
– Тут задохнуться можно, – зажимая нос оторванным от рубашки лоскутом, прохрипел Жак.
Их конвоир зажег факел и воткнул его в гнездо на стене. Луи и Жак отшатнулась. На колах вдоль стен висели трупы.
– Этих только что убили, – прохрипел Луи. – Ну, может, пару дней назад.
Дверь в подземелье захлопнулась.
– А тут головы, – сказал, озираясь, Жак.
– Этот выбор он и предлагал, – прошептал Луи.
– Вот и мои дорогие гости, – весело проговорил вышедший на каменную площадку Гафут. – Я вас так долго ждал! – Говорил Гафут по-китайски. – К сожалению, я не могу объясняться по-русски, – засмеялся он. – Хотя говорю по-французски, по-английски и по-немецки. Никто не знает хоть один из…
– Что вам надо? – перебила его Мэй. Она, как и все остальные, была связана.
– Рукопись, ключ и клапан, – ответил Гафут. – Я великодушен и обещаю жизнь тому, кто мне поможет. Рукопись на русском, а я уже говорил, что не понимаю этот язык, искать переводчика долго. Да, хочу успокоить вас, Мэй. Сянь не виноват в этом. Просто мои люди услышали ваш разговор, и я приготовил достойную встречу. А где Пьяный Хау?
– Пытался бежать, – ответил Острый Нож. – Мы стреляли и…
– Да он мне не нужен. Проводите гостей в их покои. Я попробую разобраться во всем сам.
– Скажи ему, – обратился к Мэй Глебов, – пусть отпустит тебя и Ин, и мы сделаем все, что он скажет.
– Бесполезно, – ответила она. – Не видишь разве – он упивается своей властью.
– А я вдруг вспомнил конец рукописи, – проговорил Зубов. – «И погубит все рука алчного, жадного до легкой наживы, возомнившего себя всемогущим», – процитировал он по памяти. – Конечно, может, немножко не так. Помнишь? – взглянул он на Глебова.
– От этого нам не легче, – процедил тот.
– Они приказывают идти, – сказала Мэй.
– Отлично! – потирая руки и довольно улыбаясь, воскликнул Гафут. – Вставляется в клапан… – Он вложил в отверстие ключ. – И что дальше? Верните их, – заорал он, – в комнаты для гостей! Нет! В зал. Вернуть! Женщин!
– Я не пойду! – отбросив ударом ноги одного воина, закричала Ин.
– Перебьем всех! – направив на мужчин ручной пулемет, коверкая язык, проговорил Острый Нож.
Ин растерянно посмотрела на Глебова. Играя желваками, тот стоял неподвижно.
– Пошли. – Вздохнув, Мэй взяла Ин за руку.
Мужчин под охраной шести вооруженных автоматами воинов повели к подземелью.
– Выпустите! – бросился к открывшейся двери Жак. – Здесь невозможно ды… – Удар приклада отбросил его назад.
Неожиданно один из охранников завалился вправо. Анатолий сильно ударил второго по горлу, и он тоже упал. Соколов пнул ногой в пах третьего. Зубов головой в прыжке достал живот четвертого. Пятого локтем в висок уложил Глебов. Луи в прыжке сбил телом того, кто ударил Жака. Глебов ногой ударил в висок сбитого Анатолием. К нему подскочил Хау.
– Во, – усмехнулся Зубов, – явление Христа народу. Правда, узкоглазого.
– А это кто? – спросил Серый.
– Французы, – ответил Соколов. – Их захватили сегодня, – перевел он быструю речь Жака, – когда они хотели уйти. Они тоже искали Убежище. Как отсюда выбраться? – на хорошем французском спросил он.
– Это можно, – обрадованно ответил Жак. – Надо позвонить, и за нами прилетит вертолет. Но мы боялись вызвать его сюда, хотели добраться до…
– Они знают дворец этого духа? – зло спросил Глебов.
– И что ты видишь? – нервно спросил Гафут. – Где Убежище?
– Здесь, – растерянно посмотрела на него Ин.
– Здесь? – Гафут оторопел.
Ин взглянула на приложенный к карте клапан. Он светился весь, не бросая отблесков в стороны.
– План дворца сюда! – заорал Гафут.
– Какой это язык? – тихо спросила Ин у Мэй.
– Бхотия, – ответила та. – Язык королевства Бутан.
Гафут, казалось, забыл про них. Он бросился навстречу бегущему с двумя толстыми папками слуге и выхватил их. Уселся на полу и стал лихорадочно просматривать план строительства.
– Какой же я идиот! – простонал он. – Вот, – он выхватил лист, – здесь Убежище. Я сказочно богат! Столько лет сидеть на сокровищах и искать их в горах! – захохотал он. – Дядя! – позвал Гафут.
К нему подошел седобородый старец.
– Смотри, – Гафут показал ему лист, – видишь? Помнишь, делали озеро бассейном? – Он кивнул на озерцо с облицованными мрамором берегами и двумя вышками для прыжков. – И вот видишь? Нашли углубление в скале, забетонировали его. А это вход в Убежище! – снова расхохотался он. – Срочно пробейте туда вход! Срочно!
Старец вышел.
– Вон этот дух, – кивнул на Гафута Зубов. – Может, щелкнуть его? – Он прижал приклад снайперской винтовки к плечу.
– А Ин и Мэй где? – зло спросил Глебов.
– Это площадка двора, – быстро сказал Жак. – В нее не зайти. У него много охраны, и там есть три тигра. Я не знаю, как их убирают, но они сидят за решеткой, а на ночь их выпускают во двор. Бывает, что и днем.
– Смотрите! – Анатолий поднял руку. – Вертушки.
Все увидели в небе две приближающиеся точки. За дворцом послышался шум отбойных молотков.
– Что там такое? – спросил у Луи Зубов.
Соколов повторил вопрос по-французски.
– Ставшее бассейном озеро, – отозвался француз. – Не тронули только место втекающей в него реки.
– Как найти Ин и Мэй? – процедил Глебов.
– А ты ничего, пьяница, – сказал Хау Анатолий. – Ловко у тебя получилось. Что с тобой? – спросил он, увидев побледневшее лицо китайца.
Улыбаясь, тот что-то виновато сказал.
– Он ранен, – бросился к нему Жак.
– Пуля, – сказал Хау. – Еще там, у скалы. Я виноват, – посмотрел он на Глебова, – водил вас, как и всех, по лазам, устроенным на китайской территории. Граница – это ущелье, где ручей. Когда я веду людей, на это время солдат оттуда убирают. Я не знал, что Гафут нападет. – Опустившись на землю, он виновато улыбнулся.
Зубов поднял его рубаху и покачал головой. Живот китайца был плотно перемотан уже пропитавшейся кровью плотной материей, которой к ране была примотана какая-то трава.
– Три пули получил! – поразился Александр.
Гул приближавшихся вертолетов был уже хорошо слышен.
– Папа! – неожиданно позвала Ин.
Глебов бросился на голос. Сверху из кустов выпрыгнула Ин, а за ней Мэй.
– Живы, – обняв обеих, прошептал Глебов.
– А где этот дух? – спросил Зубов.
– Папа, – сказала Ин, – Убежище здесь. Там работают. Когда делали…
– Хрен с ним! – отмахнулся Глебов. – Надо ноги уносить, пока этот пес работой занят.
– Он умер, – прошептал Жак.
– Умер Хау, – перевел Соколов.
Мэй присела и приложила пальцы к сонной артерии Хау.
