Э. Хакимова - Колыбельная Кассандры
— Нет, — прошелестела вслед ее крику Эмили, почти внутри Кассандры.
Еще мгновение — и место, куда упала голова, накрыло сверху покрывало серых, бурых и черных перьев. Пух, взметнувшись, медленно припорошил все, словно рождественский снег, выпавший крупными хлопьями.
Как в замедленном кино, от руки Камиллы оторвалось железное жало и полетело в Кассандру, которую спеленала мокрая простыня призрака, не давая пошевелиться и заставляя просто наблюдать, как молния смерти летит в ее грудь.
Сент-Джонс успела нажать на спусковой крючок. Но в этот раз пистолет не выстрелил. Вместо властного толчка отдачи, привычно ожидаемого телом, в костяшках пальцев отозвался лишь сухой треск, словно разломилась сухая и хрупкая ветка. Осечка, поняла Кассандра.
Звук выстрела, почти одновременно с тем, как она нажала на курок, все же настиг ее и ударил в барабанные перепонки. Кассандра упала навзничь.
Глава 23
На пристань выбежал агент.
— Откуда вы?.. — едва выговаривая слова от удивления, прошептала Кассандра, когда его озабоченное лицо появилось в поле ее зрения. Поднять голову она не смогла, как ни пыталась. «Неужели от страха можно так обессилеть?» — вопросительно посмотрела в глаза Гейбриэла девушка.
— Тише, старайтесь не двигаться, — сказал он, срывая с себя пиджак. Свернул его и подсунул под голову Кассандре.
Судя по тому, что он отбросил для этого пистолет, дело Камиллы швах, порадовалась Кассандра, пытаясь разглядеть своего дуэльного противника. Разглядела. Раздробленная височная кость белыми осколками выступала из разверстой дымящейся раны. Обуглившаяся кожа и кровавая лава сгустками выталкиваемой плоти были похожи на просыпающийся вулкан. Левого глаза не было. На его месте зияло второе жерло.
Но тут Камилла зашевелилась, и агент, по глазам Кассандры увидев, что за его спиной что-то происходит, схватил пистолет и обернулся в сторону, откуда могла исходить опасность.
Перед тем как агент выстрелил в Камиллу, та стояла над самым краем мостков у воды. Она упала, и едва ли не половина ее тела свесилась к воде. В тот самый момент, когда Гейбриэл склонился над Кассандрой и приподнял ей голову, Камилла, собрав остатки уходящей из нее через ужасную рану жизни, перевалилась через край и с тяжелым плеском рухнула в бездну. Черная вода сомкнулась над ней, жадно поглотив добычу. К тому времени, как подбежал агент, лишь чуть более рассеянный туман обозначал это место.
Гейбриэл, ни секунды не размышляя, вернулся к Кассандре.
— Не двигайтесь, — строго, но мягко повторил он.
— Упустили, — разочарованно выдыхая воздух маленькими порциями, прошептала Кассандра. Больше сил не было ни на что. Что за черт?!
— Вы ранены, — ответив на вопросительный взгляд, сказал агент. — Я не могу вынуть нож, иначе кровь заполнит легкие еще быстрее. Есть шанс, что я успею довезти вас к доктору…
Слабый жест едва пошевелившихся пальцев заставил его замолчать. Страдание отразилось в его взгляде помимо воли, и брови свелись в мучительной гримасе.
— Опоздал, это я во всем виноват, — закрыв на секунду глаза, агент помолчал. — Я следил за Элспет, но после того, как она встретилась с Лили Мэй, потерял ее из виду, пытаясь привести в чувство девочку. С ней все в порядке. С Элспет тоже, я встретил ее и оставил в машине. Простите меня…
— Я видела… себя. Другую. — Кожа на лице стала такой тяжелой, что не было никакой возможности улыбнуться, но Кассандре так хотелось этого, как ни разу ни в одной из ее жизней. Силы надо было экономить. Надо было успеть сказать то, что она хотела.
— В озере. Она прекрасна. — Розовый пузырь лопнул на ее губах. Кровь, тонкой струйкой перелившись через уголок рта, капала на мокрые доски. Сферически идеальные шарики алой крови, ударившись о поверхность, тут же разлетались в круги с монету величиной, разбавляясь озерной водой и туманом, пропитавшим отполированные временем и солнцем доски пристани.
Гейбриэл видел, как жизнь так же капля за каплей просачивается сквозь кожу Кассандры, вытекает из девушки. Из кармана ее скучного серого пиджака выпал в лужу крови, стремительно натекавшей из раны, листок бумаги. Он схватил его сразу, как только узнал буковки, выведенные вязью синих чернил.
Подробная инструкция ритуала, записанная Эмили со слов Жозефы.
— Вот и появилась, наконец, работа по моему профилю, — онемевшими губами смог улыбнуться агент.
Кассандра мертвыми глазами пыталась рассмотреть невидимое небо над собой и не смогла оценить его шутку по достоинству, даже если бы расслышала слова. То, что осталось от Кассандры Сент-Джонс в данный момент, пыталось остановить собою солнечный ветер, который мощным потоком относил ее от берега с пристанью.
В этот момент Кассандра увидела себя колышком, на который насадили пластинку, и включили музыку. В грохоте, который пронзал ее, как рентгеновские лучи, насквозь, она стала различать старую песню, одну из маминых любимых: «Я чувствую вновь тепло весны. Я слышу твои шаги. Я жду, когда губы твои прикоснутся к моим…» — пел слащавый мужской голос под теплые звуки старинного оркестра.
Всю жизнь Кассандра, как игла патефона, бегущая по звуковой дорожке, приближалась к этому колышку, к самой себе, к самому центру мира. Вот и допет последний куплет, замерли натянутые звуки банджо и утробный вой духовых. Пора. Игла со скрежетом съехала со звуковой дорожки и ударилась о колышек.
Глава 24
Мельница остановилась, пластинка кончилась. Звук воды уже не дробил тишину. Призрак Эмили рассеялся легким туманом, не оставив ни следа в сыром голубоватом воздухе, ни ряби на смоляной поверхности воды.
Кассандра знала, что в этот момент не шелохнется ни один лист в лесу. Слабый ветер повис над водой. Рябь не бежала, а мгновенно замерзала, сложив поверхность воды в складки, как простыню после неспокойного сна наутро. Застыла Земля, звезды замерли, галактики остановились. Вселенная удивленно прислушалась к наступившей тишине.
Выдохнув запоздавшее «Кассандра!», Гейбриэл замер. Несколько секунд он был так же неподвижен, как все, что его окружало. Клочья мыслей кружились. Зачем же… Подожди… Не надо… Как же так… Ничего не заканчивалось, все только обрывалось и лоскутами полоскалось в головокружительной гонке, как обрывки канатов сорванного с привязи корабля во время шквала. Стоп! Сметя рукой прелые листья, агент заметил полуистлевшую линию, некогда бывшую, вероятно, белой. Проведя рукой вдоль по ней, он дошел до пересечения. Уже скоро Кассандра оказалась лежащей в центре пентаграммы, вычерченной на досках.
«Я специалист по ритуалам», — пронеслось в голове. Это говорил он. В день, когда встретил Кассандру впервые. «Я специалист. По ритуалам». Взъерошив волосы, Хиндерсом вскочил и прошелся вдоль мостков. Так, что же там дальше? Мысли агента становились все более упорядоченными. Губы все жестче складывались. Брови все больше сходились.
Если Эмили заманила сюда Кассандру, значит, все должно произойти именно здесь и сейчас. Видимо, все уже готово. Камилла должна была все тщательно подготовить к возрождению.
Он, конечно, не так силен в ритуалах, чтобы рискнуть самостоятельно произвести возрождение, но ведь у него, судя по всему, очень сильный помощник. Жозефа была самой компетентной шаманкой своего времени. Инструкция весьма подробна… Итак, начнем.
Он выполнит роль, для которой был предназначен. Нужна кровь. Свежая. Много крови. Перочинным ножом он вспорол запястье и начал капать кровью, ведя красным пунктиром параллельно белым линиям. Пять кукол разложены по пяти лучам звезды. Кукла Эмили в голове Кассандры.
Все его движения были четкими и выверенными. Он выглядел абсолютно спокойным и сосредоточенным. Несколько минут ничего не происходило. Все замерло. Казалось, время остановилось вовсе. И вот, когда уже вздох разочарования готов был сорваться с его губ, в воздухе раздался скрежет. Затем свист ветра. Не сразу сообразив, откуда этот шум, Хиндерсом лихорадочно оглянулся.
Мельница начала движение. Время пошло.
«А кто же свет потушит на пристани из можжевеловых досок?..»
Озеро превратилось в огромную воронку. Стенки воронки медленно остановились после бешеной пляски, осью которой была Кассандра. Мимо нее проносились знакомые лица. Вода, берег, небо, которые были их фоном, вдруг покрылись мириадами маленьких черных трещин. Как эмаль на старинной вазе. Трещины были подобны черным веткам проснувшихся деревьев на весеннем яростно-голубом небе.
Но тут испещренная мелкими черточками картина начала распадаться. Один за другим фрагменты реальности посыпались. И Кассандра увидела стенки огромной воронки. Стеклянные, прозрачные, за которыми была вечность. Время существовало только внутри. Оно было прозрачным. Оно вытекало.
