Лиза Марклунд - Пожизненный срок
— А если мы будем протестовать?
Он жестко посмотрел Еве в глаза.
«Ставишь все на карту?»
— Для тебя в газете есть масса полезной работы, Ева-Бритт. Не порти себе жизнь ради всех этих пустяков.
Она едва не задохнулась от негодования:
— Это угроза.
— Вовсе нет, — с обиженным видом возразил Шюман. — Я очень хочу сохранить тебя, даже несмотря на сокращения. Нам нужен опытный администратор. И кроме того, надо иметь в виду одну вещь. Никто не застрахован от увольнения, в том числе и я. — Он открыл дверь. — Ничто на свете не длится вечно.
Мимо проходила Анника Бенгтзон.
— Ты слышал? — спросила она. — Естественно, это было вполне предсказуемо с таким идиотом адвокатом.
— Что именно? — не понял Шюман.
— Она стала шестой женщиной в Швеции, получившей пожизненный срок.
— Мы не примем таких условий. — Профсоюзный представитель была готова расплакаться.
— Возможно, нам удастся прийти к соглашению, — сказал Шюман и дружелюбно улыбнулся.
Анника подошла к столам дневной смены и только тогда поняла, что Ева-Бритт Квист ужасно выглядит. Анника извлекла из сумки все свои записи и документы, касающиеся Давида Линдхольма. Для начала Анника записала интервью с Юлией, озаглавив его: «Говорит обвиняемая жена убитого офицера полиции». Анника написала мало из того, что говорила ей Юлия. Из интервью было выброшено все, что касалось другой женщины. Статья была лишь описанием тюремной жизни — не очень интересным и не слишком содержательным.
Анника неважно себя чувствовала. Она пошла к кофейному автомату, чтобы подзарядиться кофеином, выпила пару таблеток от головной боли и убедила себя в том, что плохое самочувствие не имеет никакого отношения к предстоящему вечеру, когда ей — по ее же собственному согласию — придется побыть с детьми в квартире Софии Е…вой Сучки Гренборг. Анника согласилась на это только ради Эллен и Калле, она нужна им, дети скучают без нее.
Отправив интервью на сервер редакции, Анника занялась реальной работой.
Итак, женщины, имевшие личные отношения с Давидом Линдхольмом. С кем он был вместе? Где люди встречают тех, с кем завязывают побочные отношения? На работе? В барах? В свободное время? В гостях у общих друзей, среди женщин со схожими претензиями и деловыми интересами?
Как она составит целостную картину, даже если ей удастся составить список имен?
Реестр паспортов закрыли для общего пользования, так же как и реестр водительских удостоверений. В Интернете можно найти фотографии массы людей, но надо было знать, кого искать, иначе это будет пустой тратой времени.
Ладно, этим она займется позже.
Критерии, во всяком случае, ясны. Вариантов будет не так уж много.
Эта женщина хорошо знала Давида. У него была с ней сексуальная связь. У этой женщины были ключи от его квартиры. Это была преступница, достаточно безжалостная для того, чтобы убить Давида, подставить под удар Фемиды Юлию и похитить Александра.
«Это нападение на целую семью. Должно быть, она его планировала с того момента, когда исчез пистолет».
Анника вытеснила из сознания образы Томаса, Софии и своих детей.
Женщина завладела ключами от квартиры на Бондегатан, похитила пистолет Юлии из супружеской спальни, при этом не оставила на оружии своих отпечатков пальцев и не стерла отпечатки пальцев Юлии.
«Реально это была единственная сложность».
Анника быстро разложила на столе распечатки, достала из сумки ручку и блокнот и решила привести в порядок результаты своих поисков.
1. Женщины, состоявшие в тех же советах директоров, что и Давид.
Это легко выяснить, но можно столкнуться с великим множеством имен. Список получится не очень информативным, так что с этим можно повременить.
2. Женщины, родственницы людей, оказавшихся в тюрьме благодаря Давиду: жены, матери, дочери, сестры и, в идеале, также любовницы.
Составить такой список нелегко, но из него можно выудить много интересного. Пожалуй, этим она и займется в первую очередь.
3. Все женщины, работавшие с Давидом.
Таких наберется не одна сотня. Для того чтобы их выявить, лучше всего воспользоваться групповыми фотографиями.
4. Женщины, с которыми он контактировал по долгу службы; например, наблюдал за ними во время пробации.
Были такие женщины?
Анника вспомнила, что до сих пор не получила ответ из Национальной исправительной организации на свой запрос относительно свободы информации. Теперь она полистала блокнот и позвонила юристу организации. Женщина взяла трубку после четвертого гудка. Потом она отложила трубку и отправилась искать запрос. Вернулась она через несколько минут, шурша документами.
— Могу подтвердить, что Давид Линдхольм активно наблюдал людей, находящихся на пробации, а также выступал опекуном заключенных, — сказала юрист. — Иногда у него было сразу трое подопечных, находящихся на пробации, но опекал он обычно только одного человека.
— Быть опекуном — это более трудное дело?
— Да, можно сказать и так. Поддерживать людей, отбывающих пожизненный срок, — нелегкая задача.
— Ты можешь сказать, кто были его подопечные? — спросила Анника и затаила дыхание.
— Нет, я не могу назвать их по именам. Закон требует в данном случае соблюдения конфиденциальности и защищает частную жизнь заключенных. Мы пришли к выводу, что это не публичная информация, и поэтому не даем таких сведений.
— Понятно, — сказала Анника. — Но ты можешь ответить на один вопрос: среди его подопечных была хоть одна женщина?
Юрист принялась листать документы.
— Ну, я не знаю…
— Ты не можешь проверить? Я не знаю правил. Они не запрещают, например, мужчине работать с находящейся на пробации женщиной?
— Не думаю, что на этот счет существуют какие-то официальные ограничения или, наоборот, преимущества.
— Меня не интересует ее имя, мне нужно просто знать, были ли в этом списке женщины…
Снова послышалось шуршание бумаги.
— Нет, — сказала наконец юрист. — Женщин не было, одни только мужчины.
— Спасибо, — сказала Анника и положила трубку.
Отлично, значит пункт четыре можно вычеркнуть.
Надо теперь разобраться со вторым пунктом.
Она вошла на сайт базы данных об удостоверениях личности и набрала имя Стивенса, Майкла Гарольда. Невозможность использовать для печати кончик левого указательного пальца страшно раздражала Аннику.
Стивенс был зарегистрирован по адресу в Сундсвалле. Анника сохранила место регистрации и фамилию, изменив лишь пол в соответствующем поле поиска, и попала в точку! По тому же адресу были зарегистрированы две женщины — Линда Хелена и Сара Линда Хиллари. Первой тридцать три года, второй — восемь.
«Жена и дочь. Жена идеально подходит».
Она записала данные, а потом поискала регистрацию Ахмеда Свенссона из Мальмё. Она нашла старую запись и в конце концов нашла обеих: дочь Фатиму и бывшую жену — Дорис Магдалену.
«Я запишу и ее!»
Филипп Андерссон, полное имя Арне Филипп Ёран, не женат и никогда не был женат. Детей у него, похоже, тоже не было. У него такая распространенная фамилия, что найти в базе данных его мать просто немыслимо.
Она поворочала шеей. Головная боль немного улеглась. Должно быть, начали действовать таблетки.
«Попробую поискать его в Гугле».
Она нашла его в «Википедии», в рубрике «Шведские преступники», но в статье ничего не говорилось ни о жене, ни о невесте. Она набрала в поисковой строке «жена Филиппа Андерссона», получила много результатов, но не нашла ни намека на то, что убийца с топором был женат.
Она вздохнула. Прямо скажем, улов пока жидковат.
Она зашла на сайт шведской полиции, чтобы посмотреть, не найдет ли она там какие-нибудь групповые фотографии полицейских, но обнаружила лишь несколько фотографий убеленных сединами почтенных господ с титулами вроде руководитель Национальной полиции или директор департамента полиции, а также фотографии нескольких блондинок — старших директоров и начальников отделов уголовного розыска.
«Черт, пока что-то ничего не получается».
Она нашла распечатку о фирмах, где работал Давид Линдхольм, и решила отыскать имена и удостоверения личности всех женщин, которые так или иначе были связаны с этими фирмами.
Сначала она нашла файл компании «Высокий полет», фирмы парашютного оборудования, которой Давид руководил вместе с Кристером Бюре и безвременно ушедшим Альготом Генрихом Хеймером, известным также как Хенке.
Анника решила посмотреть, какие женщины были в жизни Хеймера, и дело сдвинулось с мертвой точки.
Альгот Генрих Хеймер оставил жену Клару Сусанну и трех дочерей, которым теперь было 23, 21 и 19 лет. Их звали Малин Элизабет, Лиза Катарина и Клаудия Линн.
