Никита Филатов - Танец с саблями
- Ну что вы, господа! Это всего лишь игра.
- Да, конечно. У кого не налито?
Поначалу, удавалось все нейтрализовывать шутками и обильным возлиянием, однако алкоголь только на время приглушал остроту ситуации - и она вскоре с новой силой напоминала о себе.
Повизгивали немногочисленные дамы - впрочем, это само по себе не тревожило: дамы определенного сорта всегда визжат, по поводу и без повода.
- Ох, и будет у нас вечерочек... - нехорошо поежился вынырнувший из-за камней "прикомандированный" оперативник. - Поскорее бы хоть расползлись!
- Ночка тоже предстоит... ещё та! - лишил его иллюзий майор Виноградов. Вместе с остальными милиционерами он пристроился на валунах неподалеку от буйной кампании.
- Слышите? - Пропорционально выпитому, посыпались претензии, постепенно переросшие в угрозы. Да и победители, поначалу лишь снисходительно кивавшие в ответ, тоже начали заводиться...
- Повнимательнее, мужики! Гасите самых буйных, я потом расскажу, как отписываться, - инструктировал вверенный личный состав Владимир Александрович.
Уже стемнело и отслеживать обстановку на "праздничном ужине" становилось все труднее.
- А-а, бля! Петух драный, ты это кому сказал?
- Н-на...
Первая потасовка закончилась очень быстро, но уже через четверть часа здоровенные, злые от собственной трезвости бойцы ОМОНа обрабатывали резиновыми "демократизаторами" очередной сцепившийся на земле клубок тел...
И утром все было так же, как предполагали.
- Спасибо, товарищ майор!
- Не за что.
- Ну, я надеюсь, что...
- С бойцами разобрались?
- Все в порядке! Они не в претензии.
- Значит, инцидент исчерпан, - пожал плечами Владимир Александрович:
- Всего доброго!
- Простите. Честно, ещё раз прошу прощения - пьян был до безобразия. Понимаете...
- Всего доброго, - повторил Виноградов и не дослушав похмельные откровения самого наглого из вчерашних нарушителей спокойствия отправился туда, где собирали нехитрый багаж коллеги:
- Ну - как? Нормально?
- Без проблем! - ответил тот прапорщик, что был у омоновцев за старшего. - Скоро едем?
- Пошли грузиться.
Отработавшие свое на "обеспечении мероприятия" милиционеры довольно организованно потянулись к причалу.
- Постойте-ка... - придержал Виноградова за рукав форменного бушлата прапорщик.
- Что-нибудь случилось? - поинтересовался Владимир Александрович, оставшись с ним один на один. Ясно было, что сейчас речь пойдет о том, каким образом ночные дебоширы компенсировали стражам порядка моральный ущерб.
- Ваша доля! - и в карман майора перекочевало нечто шуршащее. При таких обстоятельствах в органах внутренних дел не принято ни благодарить, ни пересчитывать, поэтому он только кивнул и двинулся вслед за остальными.
Можно было, конечно, отказаться от денег, тем более, что поделенная на всех сумма "штрафа" выглядела по Виноградовским масштабам просто смехотворной... Но, во-первых, любой труд должен быть оплачен, если и не из казны, то за счет самих правонарушителей. А во-вторых, излишнюю щепетильность товарищи по оружию восприняли бы с недоумением и опаской чего это он выделывается? может, ещё и заложит!
- Товарищ майор! Будете?
- Нет, спасибо.
Рейдовый катер уже отвалил от причальной стенки и теперь неторопливо описывал огромную дугу в направлении форватера.
- Может, чуть-чуть? Вроде, службу оттянули...
- Чисто символически? - искренне поддержал омоновцев оперативник. Видимо, это он позаботился о том, чтобы было не скучно возвращаться: экспроприированная со вчерашнего застолья водка, какие-то копчености в промасленной газете, хлеб... Первая откупоренная бутылка в руке представителя уголовного розыска слегка подрагивала в такт судовой вибрации.
- Нет, ребята. Мне по прибытии ещё к начальству идти, докладывать об успехах.
- Понятно, - вздохнул кто-то из притиснутых в угол бойцов. И недвусмысленно шевельнул стаканом:
- Ну? Будем здоровы!
Предоставленная в распоряжение милиционеров каюта размерами напоминала посылочный ящик. Люди сидели практически друг на друге, стиснутые до невозможности и отделенные лишь тоненькой переборкой от дизеля - поэтому каждое движение приходилось делать с превеликой осторожностью и даже ближнему своему что есть силы кричать на ухо. Неосторожный и непоседливый рисковал больно ткнуться в чей-нибудь автоматный ствол или кончик собственной резиновой дубинки.
- Не пьете, так хоть закусите с нами, - предложил прапорщик.
- Ну, это - с удовольствием, - Виноградов немыслимо изогнувшись дотянулся через могучие плечи коллег до стола и перетащил поближе газетный кулек. Выбрав самый увестистый и симпатичный ломоть буженины, он приготовился было передать закуску обратно, как вдруг наткнулся взглядом на фотографию:
- Во, блин... Ни хрена себе! - сначала Владимир Александрович даже подумал, что обознался.
- Чего там такое? Тараканы?
- Мужики, разбирайте-ка закуску скоренько. Мне эта газета нужна.
- Товарищ майор, гальюн наверху, сразу направо! - прокомментировал невидимый сотрапезник. Но шутку не поддержали - что-то в тоне и выражении лица Виноградова подсказывало: лучше этого не делать.
Прапорщик быстро пересыпал остатки буженины на свободный обрывок другой газеты, а то, что заинтересовало Владимира Александровича, вернул:
- Пожалуйста.
- Так, у кого по второй не налито? - переключил на себя внимание находчивый оперативник из Морского отдела. Застолье продолжилось, а майор перебрался поближе к выходу, прямо на крутые ступеньки трапа. Не понадобилось даже покидать каюту - и здесь, под лампочкой, вполне можно было разобрать типографский шрифт.
Очаровательная Габриэла... Ошибиться Виноградов не мог - качественный, цветной снимок в три четверти, крупный план. Та же улыбка, та же копна темно-русых волос - только вместо купальника или полупрозрачной блузки строгий костюм со значком-эмблемой на лацкане.
Подпись под фотографией лаконично сообщала:
"Синьора Габриэла Лукарелли, новый постоянный представитель штаб-квартиры Интерпола в Москве."
Заголовок статьи, как обычно в современной российской журналистике, ни о чем, кроме дурного вкуса авторов не говорил. А вот из текста майор с удивлением узнал много нового.
Интервью, которому редакция отвела почти целую газетную полосу, начиналось с ответа на вопрос о послужном списке. После чего дотошный корреспондент поинтересовался отношением собеседницы к делению профессий на "женские" и "мужские" - и получил по этому поводу столь же исчерпывающую информацию.
Затем госпожа Лукарелли с теплотой отозвалась о высоком профессионализме российских коллег, с которыми ей пришлось сотрудничать в различных уголках планеты. В качестве одного из примеров приводилась "совместная операция по розыску и задержанию опасного международного террориста Василия Френкеля в Испании минувшим летом".
Представительница Интерпола почти слово в слово повторила то, что не так давно Виноградов слышал в Прибалтике от господина Боота, её шефа: и о первоочередных задачах мирового полицейского сообщества, и о растущей повсюду опасности экономического экстремизма...
"Корыстное, преступное, проникновение в компьютерные сети подчас куда опаснее взорванного террористами нефтехранилища. А злонамеренная дестабилизация валютного рынка может повлечь за собой такие последствия, по сравнению с которыми даже самый массовый захват заложников покажется детской забавой, - предупреждала читателей госпожа Лукарелли. - Мы должны быть во всеоружии."
В конце интервью сообщалось, что собеседница разведена, увлекается восточными единоборствами и живописью эпохи позднего Возрождения, отлично стреляет из всех видов оружия, любит спагетти, а из напитков предпочитает кубинский ром с колой.
- Это точно, - припомнил Владимир Александрович лихие попойки на терассе "Каса Пачин". - Это она любит...
- Кто? - на всякий случай обернулся от набирающего силу застолья оперативник. Вряд ли он мог допустить, что Виноградов разговаривает сам с собой.
- Да нет, я так, - майор отмахнулся и сложил газету пополам. Потом опять развернул, посмотрел на засаленный снимок. На всякий случай запомнил дату в верхнем углу страницы и с наслаждением скомкал бумагу:
- Ну, козел... Мальчишка!
- Мужики, заканчиваем! Скоро Питер, - посмотрел на часы спохватившийся сыщик.
Действительно, катер уже подходил к пассажирскому терминалу...
Разумеется, из начальства никого на месте не оказалось. Так что, оценить помятый, но образцово-трезвый вид возвратившегося из ответственной "командировки" майора было некому. Разоружившись, Владимир Александрович положил на стол перед дежурным по Управлению короткий рапорт:
- Вот, передай моему шефу... Задержанных нет, замечаний по личному составу тоже. Спецсредства не применялись.
