Лариса Соболева - Фрейд и его госпожа
Она слушала непринужденную болтовню Шурика, массируя мочку уха. Он лишь догадывался, какие злобные кошки скребутся на душе Марианны, хотя по ней этого было не определить, и голос ее прозвучал ровно:
– Я бы согласилась с тобой, что ты гений, если бы у тебя, Шурик, были доказательства.
– Вот тут ты права! – отчего-то обрадовался он. Нетипичное поведение у мальчика, отметила про себя она. – Доказательств нет, так что успокойся.
– А я спокойна.
– Мало того, у тебя и мотива нет! У всех есть, а у тебя… Я думал, твоя цель – Кирилл Андреевич, ты же с ним… угу? Не отрицай, я знаю, подсмотрел однажды. По идее, ты своего добилась – и вдруг отшила любовника, что было заметно не только мне. А как ты Нонну Валерьевну утопила, а? – перескочил Шурик на новую тему старой песни. – Ну, признайся, я заслуживаю того, чтобы знать правду! Мы одни, видишь, на мне «жучков» нет, никто не подослал меня, мой треп доказать невозможно, сама прекрасно понимаешь. Просто я знаю точно: ее убила ты. Как?
Марианна смотрела перед собой отсутствующими глазами, но, может, она мысленно перелетела в ту майскую ночь – а это было очень далеко от сегодняшнего дня, – и, чтобы увидеть бассейн, нужно было унестись от Шурика прочь. Тем временем он пытливо всматривался в гувернантку, удивляясь внезапным переменам в ней. Где ее лучистые глаза? Где теплая материнская улыбка, к которой он привык? Чужое лицо видел перед собой Шурик: черты Марианны заострились, углубились морщины у крыльев носа и на лбу, кожа потускнела. Или раньше он всего этого не замечал? Когда она заговорила, Шурик вынужден был прислушиваться, настолько вяло открывала она рот:
– Я прокралась в бассейн, она меня не видела и ничего не почувствовала. Потом… я выждала, когда она будет близко и ко мне затылком… тогда я прыгнула на нее сверху. Она ушла под воду и больше не вынырнула.
Значит, это был испуг! Шурик представил себя на месте Нонны: как нежданно-негаданно нечто на тебя обрушивается, ты идешь под воду, а от испуга непроизвольно делаешь быстрый, но глубокий вдох… Да тут и совершенно трезвый человек захлебнется насмерть.
– За что ты ее так? – спросил Шурик уже без шутливого оттенка в голосе, как говорил он лишь минуту назад.
– Понимаешь, Шурик… – начала Марианна доверительно. – Существуют люди, не заслуживающие того счастья, что у них есть, они даже не обращают на него внимания.
– А, так ты решила выступить в качестве судьи?
– Не угадал. Я хотела забрать…
Она имела завидного мужа, которого любила, как и он ее; имела большой дом и двадцать соток сада с огородом, не знала нужды в деньгах, так как эти двадцать соток кормили не только Марианну с мужем. Но всего этого было много для двоих. Она легко отказалась от города, переселилась в деревню, работала не хуже крестьянки, освоив премудрости деревенского быта, и ей это нравилось. А поехала за ним потому, что мечтала, как их большой дом наполнится детскими голосами. Где детворе будет удобнее: в пыльном городе и в тесной квартире или на просторе и в большом доме, где они будут расти здоровыми и жизнерадостными? Марианна с энтузиазмом сделала ремонт, одну комнату выделив под детскую, но за два года в ее теле никто не зашевелился, подавая знак: я тут, скоро вы увидите меня.
Она пролечилась у лучших докторов и – наконец! Беременна! Докторов она боготворила, от счастья вся светилась, детская комната стала ее любимым местом. Но прошло три месяца и – выкидыш. Забеременела во второй раз, но теперь счастье свое она как бы ужала, подозревая, что первого ребенка скинула из-за чрезмерной эмоциональности. Прошло четыре месяца и – выкидыш. Марианна приуныла. Когда мужа не бывало дома, она рыдала в голос, и вдруг – опять! Все, теперь она не встанет с кровати, пусть хоть землетрясение случится, хоть метеорит упадет. Ей и ребенку нужен покой. Муж отнесся к этому с пониманием, нанял старушку ухаживать за женой и следить за домом. Однажды, на четвертом месяце, после полового акта… Да, снова – нет. Пережила это Марианна тяжело, но ведь раз она беременеет, то когда-то и выносит? А больше за последующие три года у нее не получилось зачать, доктор (городское светило) лишь плечами пожимал, не понимая причин ее выкидышей, а потом и бесплодия, ведь по всем показателям Марианна была здорова и ее муж – тоже.
Это печально, когда у супругов есть все, но нет желанных детей. Доктор предложил еще один вариант: искусственное оплодотворение, правда, это удовольствие не из дешевых. Подкопили денег, поехали в клинику – есть! Учитывая все рекомендации, Марианна четко им следовала, не позволяя себе расслабиться ни на йоту. Три месяца проходит… Слава богу! Четыре – страшный период – ура! Пятый месяц, животик уже выпирал. Марианна гладила по нему ладонью, уговаривая:
– Ты сильный, мы тебя любим, держись!
А он не удержался. Марианна попала в больницу с нервным срывом, но ничего, оклемалась. И снова потащила мужа на прием к доктору, ведь в мире столько новых технологий появляется, авось у них получится. Доктор изъявил желание поговорить с мужем наедине, но кабинет был небольшой, и Марианна, не стесняясь пациентов в коридоре, приложила ухо к щели.
– Я не знаю, что с вашей женой, – говорил доктор. – Были незначительные нарушения, мы их устранили, она здорова. У меня такое ощущение, что ее организм убивает ребенка, понимаете? Организм сам не хочет его вынашивать. А объяснения, почему так происходит, у меня, извините, нет. И никто не объяснит: мы столкнулись с феноменом. Если у вас есть деньги, поезжайте в Москву, за границу, возможно, проведя новые исследования, там найдут скрытую причину.
По сути, ей прозвучал приговор. К тому же не настолько они были богаты, чтобы ехать за границу. Время притупляет боль, время лечит надежды. За два года Марианна слегка свыклась с тем, что детей у них не будет, она внушала себе: живут же люди и без них, и ничего. А однажды пришел муж, сказал, что им нужно поговорить, при этом он был торжественно-озабоченным. Марианна присела за стол напротив него, а он без всякой подготовки, не глядя ей в глаза, брякнул:
– Галка родила мне дочку, я хочу из роддома привезти ее сюда.
Галка… Разведенка двадцати пяти лет, жила с мамой на параллельной улице. А все-то гадали, кто ей пузо начинил? Потому и поглядывала брюхатая Галка на Марианну с превосходством, знала кошка, чье мясо съела!
– А мне куда? – пролепетала убитая наповал Марианна.
Он пожал плечами, опустив голову, следовательно, предложение у него имелось одно – на улицу. Марианна пошла собирать вещи. Складывая кофточки и юбочки, она заметила мужа в дверях. Кажется, ему стало не по себе, ждал-то слез, упреков и обвинений! Он стеснительно напомнил:
– Ты же можешь к своим поехать.
К своим – это практически та же деревня под громким названием «город». Что ей там делать? Как показаться на глаза пожилым родителям, которые обожали зятя и были уверены: у дочери все хорошо. Но она сказала:
– Могу.
– Я же не сказал: сейчас уходи… Куда ты на ночь глядя?
– А я хочу сейчас. – Марианна подхватила две дорожные сумки. – Счастья вам не желаю, извини.
– Вот, возьми, – застенчиво протянул он ей пачку денег.
А как не взять? Как уехать без денег, как вообще без них обходиться? Марианна и взяла, бросив:
– И на том спасибо.
Она успела на последний автобус, идущий в город, ночь провела на железнодорожном вокзале. К счастью, ситуация не раздавила ее, заставила подумать о себе, чем и занималась Марианна всю ночь, да в ее положении не уснуть было бы даже на мягкой кровати. Утром, сдав в камеру хранения вещи, она купила местные газеты и начала поиски квартиры, позже – работы. Попав в дом Кирилла Андреевича, она была шокирована отношениями хозяев друг к другу и к своим детям.
– Нонна плохая мать была, детей не любила… нет, они ее выводили из себя. Как можно не уделять им хотя бы часа в день, не прийти перед сном и не поцеловать на ночь? Это же мизер, но она только встречалась с ними случайно в доме и все долдонила: «Нельзя, нельзя, нельзя!» Злату ругала, девочка часто плакала, а дети не должны плакать. Удивительно злющая была ведьма, только о себе и думала. За что ей было послано целых три ребенка, а мне – ни одного? Разве она заслуживала этого?
Шурик уже догадался, что крыша вовсе не у Полины поехала, а у гувернантки, наверное, в результате большой нагрузки.
– И ты решила наказать Нонну, – сказал он.
– Нет. Детям нужна мать! Любящая, заботливая, добрая. Которая свою жизнь посвятит им, при которой они не будут плакать.
