Наталья Борохова - Адвокат по сердечным делам
Машенька тоже сидела как на иголках. Она знала, что выпутаться из истории, в которую она позволила себя втянуть, будет непросто. Конечно, она всегда может сослаться на свою память, которая еще не восстановилась после того, как рассвирепевший Ладоник выбросил ее машины. Она упала на обочину и ударилась довольно сильно. Конечно, она родилась в рубашке, как ей говорили врачи. Ведь ее обнаружили довольно быстро, и она не успела замерзнуть, что запросто могло с нею произойти в холодный январский день. Машенька валялась в больнице, когда случилось странное событие… Нашлась некая женщина, взявшая на себя вину в том, что с ней произошло! Это была полная нелепость, и девушка сначала даже не верила, что ей так повезло. Но Евгения Швец оказалась честной и совестливой, готовой оказать ей помощь: дать деньги, одежду, предоставить ей кров. Машенька не смогла пройти мимо протянутой ей руки, да и отказаться от предложенных благ было бы выше ее понимания. В конце концов, чем она рисковала?
Когда в доме своей благодетельницы она увидела красивого мужчину в самом расцвете лет, в голове ее забрезжила надежда. Александр Швец идеально подходил на место ее мужа, которое, несмотря на все ее старания, оставалось вакантным. Он был обеспечен и самовлюблен. Она ловко сыграла на этой его маленькой слабости, и он попался в ловушку. Машенька уже грезила о тихой семейной гавани, где они проведут свою жизнь, но все испортило дурацкое приключение с его сыном. Она хотела приручить Ивана, подарив ему пару уроков любви. Кто же знал, что мальчишка прирастет к ней всем сердцем? Он устраивал ей сцены ревности, требуя внимания, и она уже не знала, как от него избавиться. Иван грубил отцу, поскольку видел в нем соперника. Александр ничего не понимал, думая, что сын переживает нелегкий период взросления. Их жизнь превратилась в кромешный ад. Она разрывалась между двух огней, боясь, что мальчишка выкинет какой-нибудь фокус и выдаст ее. Он же боялся признаться родителям в своей связи с Машей, но упрямо не желал уступать свой любовный трофей отцу. Неизвестно, до чего бы они дошли в своих спорах, если бы не постельная сцена, свидетелями которой стали супруги Швец…
– …существуют характерные повреждения, которые образуются на теле человека в случае автомобильного наезда, – продолжал тем временем свои рассуждения следователь. Дубровская и Швец слушали его очень внимательно. – Человек получает два удара: один – об автомобиль, другой – о дорожное покрытие. Так вот, в нашем случае эксперты как сговорились! Да, на дорогу девушка падала, но об автомобиль не ударялась. Чертовщина какая-то, как мне тогда показалось! Но специалисты только руками разводили. Дескать, при соударении частей автомобиля с человеком на теле неизбежно остаются следы от края бампера, фары, облицовки радиатора. Да и локализация следов травм характерная: на бедре или на голени. А тут нет бампер-повреждений, и все тут!
– Но позвольте, – вмешался Василевский. – Разве у моей клиентки не установили сотрясение головного мозга, переломы ребер, множественные кровоизлияния, надрывы и разрывы связок? Послушать вас, так Лебедева легко отделалась!
– Эти травмы она получила при падении на дорожное полотно, – не согласился следователь. – Но ведь она утверждала, что на нее совершили наезд! Мы исследовали ее одежду. Нашли следы истираний и разрывов, словно тело скользило по покрытию дороги, но, опять же, следов от выступающих частей автомобиля не обнаружили! Да теперь-то я понимаю, что им и неоткуда было взяться, если Лебедеву просто выбросили из машины.
– Я потеряла память, – на всякий случай сказала Машенька. – Я ничего не помню!
– Да, но это не помешало вам на допросе утверждать, что вы видели ехавший прямо на вас автомобиль. Вас ослепил свет фар, и вы не успели увернуться. Вы говорили это? – В голосе следователя зазвучали стальные нотки. – Не стоит отпираться, в конце протокола стоит ваша подпись. Боюсь, что у меня к вам появится много неприятных вопросов!
Машенька выглядела сейчас как резиновый пупс, которому маленькая хозяйка нажала пальцем на личико, смяв и исковеркав его. От ее красоты не осталось и следа.
– Это все Швец виновата! – взвизгнула она, показывая на Евгению. – Заморочила мне голову своими признаниями. Как мне было ей не поверить, если она несколько раз, в деталях, рассказывала о том, как все произошло? Между прочим, вы ей поверили тоже!
– Я ошибся и вынужден принести ей свои извинения за те неудобства, которые она претерпела в ходе расследования. Но немалую долю вины несет и она сама, – следователь взглянул на Евгению. – Ведь именно она пришла с повинной к нам в органы. Нам сложно было разобраться в этом деле с самого начала, тем более что Евгения активно направляла нас по ложному следу. Ведь о гражданке Лебедевой мы узнали тоже от нее. Она даже опознала потерпевшую в больничной палате! Как мне было не поверить?
– Я сама не знаю, как это получилось, – призналась Евгения. – Поверьте только, я не хотела никого обманывать. Я просто так переживала из-за своей… трусости…
– Я вам верю, – кивнул следователь.
Василевского этот взаимный обмен любезностями отнюдь не порадовал. Он смотрел на них, презрительно поджав губы.
– Тогда вы, может быть, скажете, кого же все-таки сбила эта миссис Невиновность?
Все непонимающе уставились на адвоката.
– Я сказал что-то странное? – улыбнулся он, получая удовольствие от смятения, отразившегося на их лицах. – Ведь, как сказала Дубровская, произошло два происшествия. В точке А, где обнаружили Лебедеву. Вы теперь утверждаете, что Швец не имела к этому никакого отношения. Но была и точка Б, где попал в аварию злополучный «БМВ». Так где же жертва наезда? Где труп в темном пуховике?
Услышав слово труп, Евгения изменилась в лице.
– Только не это! Я не смогу пройти через это еще раз!
Она умоляюще взглянула на своего адвоката, потом на следователя. Тот смущенно крякнул, не желая причинять женщине боль, но успокоить ее ему – увы! – было нечем.
– Конечно, я прекращу дело по случаю наезда на гражданку Лебедеву, – заметил он. – Но мы вынуждены будем продолжить поиски пострадавшего.
– Прошло уже три месяца. Вполне возможно, что ваши действия не увенчаются успехом, – с надеждой заметила Дубровская. Она понимала, что, пройдя через все перипетии расследования, ее клиентка получила свое сполна. Начинать все сначала – это означало обречь ее на новые муки, которые она вряд ли уже выдержит.
Только адвокат Василевский не имел по этому поводу никаких сожалений. Он только что пережил сильнейшее разочарование и вовсе не был склонен к тому, чтобы искать утешения для других.
– Ну, вы даете! – воскликнул он, хлопая себя рукой по колену. – Было совершено преступление. Под колесами автомобиля – возможно! – погиб человек. А вы сидите здесь, утирая слезы преступнице! «Может быть, его не найдут», – поддразнил он Дубровскую. – Найдут, дорогуша! Обязательно найдут. И вот тогда вы, может быть, еще пожалеете, что не воспользовались недавней прекрасной возможностью… Вы не думали, что вам придется отвечать за чью-нибудь смерть? Нет?
Евгения была бледна как полотно.
– Оставьте ее в покое! – не выдержал следователь. – Во всяком случае, пока не найден пострадавший, мы не можем привлечь Швец к ответственности. Кто может утверждать, совершила ли она преступление или же нет? Пока у нас в руках единственный факт: Евгения Швец разбила свой автомобиль, совершив наезд на неустановленное препятствие.
– Может, это и вправду был олень? – в полном недоумении спросила себя Дубровская.
– В синем пуховике, – подначил ее Василевский.
Все замолчали. Ситуация зашла в тупик.
– К чему сейчас эти гадания? – подал голос следователь. – На данный момент Евгения Швец свободна. А вот к Марии Лебедевой у меня еще будут вопросы…
Шесть месяцев спустя
Елизавета Дубровская ехала по лесной дороге, возвращаясь домой после встречи с клиентом. Ей удалось побывать в одном из красивых загородных поселков, где она успела не только обсудить дело, которое должно было в скором времени начаться, но и насладиться замечательной летней погодой. Стоял теплый августовский день, и солнце уже склонилось к западу, подсвечивая кроны деревьев мягким золотистым блеском. Дорога петляла из стороны в сторону и казалась ей удивительно знакомой, словно адвокат ездила по ней не раз. Ей не пришлось долго напрягать память, поскольку вскоре мелькнул знакомый указатель «п. Клепино», и она невольно сбавила ход.
У обочины дороги стоял человек, выставив в сторону дороги что-то похожее на большой веник. В наступающих летних сумерках его фигура показалась ей странной, застывшей в какой-то нелепой позе. К тому же человек был облачен в теплую объемную куртку, явно не по сезону. Дубровская и не думала останавливаться, поскольку работа адвоката по уголовным делам научила ее осторожности. Она проехала мимо неподвижной, как памятник, фигуры, но уже через несколько метров любопытство взяло верх. Елизавета тихонько дала задний ход, но решила ни в коем случае не вылезать из машины и не открывать стекло. Мало ли что может случиться?
