Антон Леонтьев - Вендетта. День первый
Анастасия пропустила его реплику мимо ушей.
– Вы волк-одиночка и работаете всегда один. Однако если бы вам поступило предложение, от которого вы не смогли бы отказаться... и это предложение предусматривало бы, что отныне вы работаете на одну могущественную организацию...
– Я бы потребовал увеличить предложенный мне гонорар в два раза, а потом немедленно согласился, – осклабился Артем Полторанин. – А что за организация?
Анастасия осталась довольна ответом журналиста.
– Что ж, Артем Яковлевич, я вижу, вы оправдываете свою ужасную репутацию. Итак, я предлагаю вам возглавить мой личный пиар-отдел.
Новость не ошеломила Полторанина. Он подошел к ней по-деловому.
– Ого, вы намерены снова вернуться в большой бизнес, Анастасия Всеволодовна? До недавнего времени вы находились в изгнании... а потом произошла та пикантная история с выборами нового главы совета директоров... Прелестная тема, просто прелестная! Но, если не ошибаюсь, раньше ваш пиар-отдел возглавляла Татьяна Вениаминовна Куницына. Танечка у нас святая и суперпрофессионал. Неужели вы действительно хотите, чтобы после нее отдел оказался в руках такого обалдуя и мерзавца, как я?
– Назовите вашу цену, – заметила Настя. – Сколько вы хотите получать в месяц?
– Я беру только в долларах и наличными! – быстро напомнил Полторанин. – С учетом того, что придется отныне работать только на вас и я не смогу больше заниматься свободным творчеством... надо еще учесть издержки переезда из Москвы в Питер...
– Переезжать вам не придется, пиар-отдел будет располагаться в столице, – пояснила Настя. – Вы получите «Мерседес» в качестве служебного авто и четырех телохранителей. Офис, новая квартира по вашему собственному выбору...
– А также возможность самому отбирать секретарш и референток, – вставил Полторанин. – Вы мне нравитесь, Анастасия Всеволодовна! Знаете, как перетянуть на свою сторону человека! Итак, моя цена...
Он назвал сумму месячного гонорара и на мгновение зажмурился – такой большой она была. Анастасия небрежно заметила:
– Вы будете получать в два раза больше, но с одним-единственным условием – работаете только на меня. Если мне станет известно, что вы продаете кому-то служебную информацию, то...
– Меня что, уволят? – усмехнулся было Артем, а затем, побледнев, добавил: – Нет, вы это серьезно?
– Мертвых не увольняют, – ответила жестко Анастасия. – Предательство карается смертью. Если вас устраивают такие условия, то мы можем немедленно подписать контракт.
– Повысьте гонорар не в два, а в три раза, тогда я с потрохами ваш! – сказал Полторанин, отдуваясь. – Фух, ну и безжалостная вы женщина, Анастасия Всеволодовна! Ах, и совсем забыл спросить, что делать-то придется? Улучшать ваш имидж? Продвигать вас в губернаторы? Или, может, сразу в президенты?
– Работа пиар-отдела, который вы возглавите, будет заключаться в том, чтобы собирать информацию и заниматься уничтожением репутации вот этих двух человек, – ответила Анастасия и положила на стол перед Полтораниным фотографию.
– Глеб и Максим Остоженские! – присвистнул тот. – А вы, прямо скажем, выбрали себе далеко не самых хилых противников. Респект! Однако я думаю... – Скандальный журналист почесал куцую бороденку и продолжил: – Думаю, тогда сумма маловата будет, Анастасия Всеволодовна. И денежек можете подбросить, и количество телохранителей увеличьте. И «Мерседес» обязательно должен быть бронированный.
– Вы получите все, что хотите, – кивнула Настя. – Однако мне нужны результаты, причем скорые и положительные.
Артем заверил ее:
– Да получите вы свои результаты! Любой другой на моем месте отказался бы, потому что связываться с Остоженскими смерти подобно. Но вы сделали правильный выбор – я уж если продажен, так до конца! Значит, хотите помериться силами с нашим «крестным отцом»? Говорят, он на вас зуб имеет, Анастасия Всеволодовна. Ага, война миров, вот что это такое. А я – военный корреспондент из окопов. Так, где ваш контракт? Сейчас же его и подпишу. Только не забудьте вставить пункт о том, что гонорар увеличивается на двадцать процентов каждые три месяца...
Десять минут спустя, когда Полторанин поставил витиеватую закорючку под документами, горничная принесла шампанское. Смакуя пенистый напиток, журналист мечтательно произнес:
– Я глава настоящего пиар-отдела, который должен «мочить» самого могущественного мафиозо России! Зачем вам это надо, Анастасия Всеволодовна? Игра ведь очень опасная, и все закончится поражением одной из сторон. Тут расклад такой: или вы их, или, уж простите за откровенность, они вас. Меня-то не тронут, кто я такой – песчинка. И работу я быстро новую найду, а вот вы...
Настя протянула Полторанину газету. Тот, взглянув на одно из фото, спросил:
– Что вы имеете в виду? Я на кого-то должен обратить особое внимание? Ах, и кто же здесь изображен? Танюша Куницына...
– Я хочу, чтобы вы раскопали все, что только возможно, про нее, – заметила Настя.
Куницына, притворявшаяся ее лучшей подругой, работала на Остоженского. Ведь именно она рекомендовала ей английского профессора и заманила таким образом Игоря и Машеньку в аэропорт, именно она сделала так, что сама Настя осталась в Питере и не полетела в Лондон. Татьяна выполняла заказ дяди Глеба. И в качестве вознаграждения получила место генерального директора одного из частных телеканалов, подконтрольных Остоженским.
– Так, так, наша великая Таня Куницына... – протянул саркастически Артем Полторанин. – Значит, хотите спихнуть телевизионную Мадонну с мраморного пьедестала? Что же, охотно вам помогу. Ненавижу людей, которые всюду заявляют и тебе в нос тычут, что работают исключительно с учетом моральных принципов, а в итоге выясняется, что продажнее тебя самого!
* * *Настя считала, что сделала правильный выбор: Полторанин был продажным мерзавцем, но это-то и делало его чрезвычайно эффективным и, как ни странно, надежным. Однако береженого бог бережет – кабинет, квартира, автомобиль журналиста были оснащены подслушивающими устройствами, а в компьютере, как на работе, так и дома, имелись программы-шпионы. Обжегшись однажды на Татьяне Куницыной, Настя решила больше никому не доверять.
Полторанин обладал поразительной работоспособностью, и у него, что немаловажно, не было слабых мест: возжелай Остоженский оказать на него давление, то потерпел бы крах. Родители журналиста умерли, имелась, правда, старшая сестра, но он с ней не общался не менее пятнадцати лет, и судьба ее была ему абсолютно безразлична. Бывшие жены и нынешние пассии для Полторанина ничего не значили, а детей у него не было. Следовательно, взять его в оборот дядя Глеб не мог.
Журналист очень быстро освоился в новом офисе, сколотил команду из таких же, как и он сам, продажных, но чрезвычайно компетентных типов, и принялся выполнять задание Анастасии. У Полторанина всюду имелись знакомые, друзья и информанты. Он мог раздобыть любой компромат и умел сделать из мухи слона, представив абсолютно безобидный поступок чуть ли не преступлением века.
В распоряжении Анастасии были практически неисчерпаемые средства, предоставляемые ей Ираидой Георгиевной Штокберг. Всего один раз Настя слетала в Европу, где в Андорре, в эксклюзивном отеле, встретилась со своей новой знакомой.
– Милая Анастасия Всеволодовна, я очень довольна вашей работой, – сказала дама. – Однако не забывайте, прошу вас: вы не должны становиться на одну ступень с Глебушкой! Он должен понести заслуженное наказание, однако все должно произойти в рамках законности.
Анастасия не стала посвящать Ираиду Георгиевну в свои планы. Та слишком долго прожила за границей и была слишком старомодна, чтобы понять: для победы над Остоженскими нужно играть по их же правилам.
Она безумно скучала по Игорьку, который вместе с Еленой Павловной находился в далекой Южной Америке, ежедневно разговаривала с Монтевидео. Однако использовала особо выделенную линию, Остоженский наверняка пытался установить, где находится ее ребенок.
Один из типов, совершивших нападение на виллу под Ниццей, наконец-то начал давать показания. Всплыло имя правой руки Остоженского, начальника его аналитического отдела, который лично отдал приказ «похитить мальчишку, а всех свидетелей ликвидировать». Интерпол запросил у Генпрокуратуры России выдачи этого человека, и генерал-лейтенант, несмотря на свои связи с сильными мира сего, не смог предотвратить неминуемое. Остоженский лишился своего лучшего сотрудника – тот, не дожидаясь, когда его передадут в руки французского правосудия, предпочел инкогнито покинуть Россию и скрыться в неизвестном направлении. Настя не сомневалась, что ему помог дядя Глеб, обеспечивший свою правую руку поддельными документами и деньгами.
Глеб Романович, как ей донесли шпионы (в особняке Максима работали две горничные, регулярно поставлявшие информацию Анастасии), был разъярен, даже разбил старинную фарфоровую китайскую вазу, пнув ее от злости. Настя поняла: ее удар достиг цели – противник выведен из равновесия.
