Сергей Яковлев - Петля на зайца
А вот — того самого. Наверное, не зря Гена меня предупреждал о возможных эксцессах. В лучшем случае, по репкам прикладами настучат, ножками потопчут от души. Очень надо…
«Идет охота на волков, идет охота…».
Не остановили. Пронесло. Виртуально выражаясь, первый уровень мы вроде бы проскочили. Тихо и спокойно двигаемся дальше, внимательно поглядывая вокруг.
А может, и не нужны мы никому? Тоже — дивные козыри, с которых и «чирик»-то не снимешь. Вон, крутые на иномарках так и шастают туда-сюда, и у каждого тугой лопатник с «баксами». Вот на кого ментам охотиться надо, а не на таких, как мы, зайцев вислоухих. Мало ли, что там Гена наплел по телефону. А на самом деле, мы — как тот неуловимый Джо, который и на фиг никому не нужен.
Дай бы Бог…
Несмотря на вечерний час, движение на дороге было оживленным. Проносились встречные автобусы, легковушки, фуры и бензовозы. Много бензовозов.
В сторону Киришей — порожняком и все на приличной скорости, не менее восьмидесяти. Назад, к Питеру, залитые под завязку голубым золотом — так, вроде, величали наш самый дешевый бензин в эпоху застоя — тянулись гораздо медленней, так что приходилось все время их обгонять.
После того как миновали «гаишников», Коля завозился сзади, извлекая оружие из тайника. Клацал затворами, пристегивал магазины. Боевой мужик! Интересно только, что мы с этими автоматами делать будем, если нас и в самом деле гаишники тормознут? Стрелять по ним, что ли? Как-то не хотца… Ох, не хотца…
Борька отрешенно, немигающим взглядом смотрел на дорогу и думал свои невеселые думы. Залепленное кусками пластыря из аптечки, его раненое ухо выглядело очень забавно. Надо было ему и второе залепить, для симметрии.
— О чем задумался? — для оживляжа спросил я его.
— Жрать хочется…
Ну, Борька! Кто о чем, а вшивый — о бане. Хотя, если честно признаться, перекусить давно бы не мешало. И хорошо перекусить. Пока он не напомнил о еде, я вроде бы и не хотел есть, а вот сейчас… Прямо живот от голода свело!
— А чего же вы, гады, в ларьках не затарились, пока я звонил? Хоть бы колбасы какой-нибудь взяли, печенья.
Борька ничего не ответил, только глубоко вздохнул, а Коля сказал грустно — забыли.
Да, забыли… С этой катавасией скоро обо всем забудешь. Впрочем у меня сразу после телефонного разговора с Геной на душе некоторое облегчение наступило. Уже давно хотелось кому-нибудь в жилетку поплакаться, поговорить по душам, довериться, выложить все свои беды. А то уж как-то совсем сгустилось. Так бывает — терпишь, терпишь…
Тем более, что по Юнгу я экстраверт и мне таиться и молча переживать свои заморочки как-то не с руки.
Полковник Гена. Логинов Геннадий, то ли Алексеевич, то ли Александрович… Надо же — забыл отчество. Тупею к старости.
Однако шустрый какой парнишка — на тещин телефон уже прицепился, АОН подвесил. И о Борьке с Колей все уже знает. Что же ты за гусь такой лапчатый? Когда ты у меня в отряде работал, я, честно говоря, немножко подозревал в тебе гэбиста. Выходит — теперь ФСБ, или ФСК? Ну, Штирлиц!..
И если он тогда полковником гэбэ был, то кто же он сейчас? «Как вас теперь называть?» Шесть лет прошло. А за эти годы такого в России успели навертеть… Руцкой в генералы выбился, Якубовский или Якубович — я их путаю — не тот, который при Сталине маршалом был, а другой, который с бородой и книжки воровал, адвокат — полковником или генералом успел стать.
Ну, с этими-то шуллерами понятно, эти ребята своего, если припрет, и в российские адмиралы определят. Ведь был же прецедент в тридцатые годы, был. Этим — лишь бы водичка помутнее, а там уж они развернутся! Но это так, к слову…
А Гена… А вдруг Гена уже маршал?! Вот бы неслабо было, чтобы наши заморочки сам маршал начал разгребать. «Па-ра-ад — смир-р-на! Р-р-ав-нение — налево! По ба-тальо-н-н-о. Дистанция — на одного линейного! Шаго-ом марш!..»
Ну, маршал — это вряд ли, но генерал-майором товарищ Логинов вполне может быть. Тоже красиво: генерал-майор ФСБ. А может, все же он — армия? А если армия, то кто? Кто, кто?..
Соображать надо, тупица. В армии в такие игры только контрразведка да разведка и могут играть.
КГБ, армия, контрразведка… бред сивой кобылы. Это куда же меня занесла нелегкая? В жизни с этими государевыми засранцами ни разу не пересекался. Вот, влетел!.. И Колю с Борькой, еще впутал. Впрочем, сами впутались. Жизнь так распорядилась.
Бесконечное полотно дороги по полям и по долам уходило за горизонт. Движок тянул нормально, гудел ровно, но почему-то не радовал, как прежде, душу его ровный гул.
«Полоска темных облаков на алом полотне заката, как остров дальний в океане неба. К нему не приплывет корабль мой никогда…».
Перестреляют, как собак бешеных и — кайки… Запросто. Потому, что вооружены и очень опасны. Офигенно опасны! Настоящие бандиты. Так им, то есть нам, и надо!
А не хочется.
Ладно, для простоты будем считать, что навстречу нам доблестная Красная армия идет. Армия — спасительница и освободительница в лице полковника Гены Логинова. И ничего, что без танков, кавалерии и артиллерии — оружия у нас своего хватит.
Что же, навстречу, так навстречу. Нам ведь теперь все равно деваться некуда. Пока двигаемся прямо, на Зуево.
«Ой, да по речке лом плывет, да вдоль деревни Зуево… Ну и пусть себе плывет, железяка… чертова».
Но Борька все же абсолютно прав — есть действительно хотелось. И чем дальше, тем больше, даже сигареты уже не притупляли этого чувства голода… Хоть бы колбасы с хлебом купили, собаки вшивые! Совсем от рук отбились, помощнички. Вернее — подельники… или — соучастники?
«Мы бежали с то-о-бою от же-е-стокой по-о-гони…»
Что же делать-то, Господи? Что делать? Делать что? На этот вопрос только дядя Вова-лысый толковый ответ мог дать. Но, увы, нет его с нами. В ящике он стеклянном, лежит себе заспиртованный и в ус не дует.
Помощнички-подельники, обнажив «стволы», почувствовали себя совсем уверенно и начали докучать расспросами: «Что да кто, да почему?»
Не выпячивая своих глубоких раздумий, относительно Гены, ФСБ и армии, я вкратце пересказал Коле с Борисом результаты телефонного базара с полковником. Орлы совсем приободрились. Стали планы строить, предположения. Зашевелились. Известно — надежда умирает последней.
Нам бы день продержаться, да ночь простоять!
Пересекли какую-то железную дорогу, громыхнув на переезде по рельсам моими красивыми колесами, и, по прикидкам, уже приближались к речке Тигоде. Пока все было тихо. На этом переезде засады нам не устроили. Дальше по курсу тоже вроде бы не отмечалось ничего опасного.
Машины, машины… Одни машины, встречные и попутные. Вдоль дороги — поля, перелески, кое-где даже что-то вроде настоящего леса просматривается.
А может, действительно, бросить ее, машину? Заныкать в какое-нибудь озеро, или в болоте утопить и пешим ходом, поездами и автобусами, к Питеру двинуть? Или назад, в тайгу, податься?
Жалко машину, хорошая она. Где я другую такую возьму? Да еще с такими дисками, да с английским карбюратором! А коробочка — блеск, пятиступенчатая!
Хотя, если — по уму, то так бы и следовало поступить — одно дело нас на машине вылавливать по приметам и номерам, и совсем другое — пешедралом. Что они, проверять все поезда и автобусы будут? Это вряд ли. Не такие уж мы и важные птицы, чтобы массовые облавы, загоны и прочесы на нас устраивать. Да и на попутках проскользнуть можно.
Нет, машину бросать все же не стоит. И жалко, и неумно. А если ее не топить в болотах и озерах? Просто спрятать где-нибудь и все? Само-собой, так и надо сделать. А самим… А самим в лес уйти! Там хорошо, там тихо и покойно…
Я ведь, если в лес уйду — они, суки эти позорные, кто бы они не были — фиг с маслом, найдут меня. Я с пятнадцати лет по тайге шляюсь. Мне кроме топора ничего больше и не нужно — проживу хоть месяц, хоть год… Тем более, что сейчас лето. Я ведь поэтому, наверное, чисто инстинктивно в схрон Колин и кинулся.
А что вышло?.. Птички, зайчики… и три трупа. Убийцей стал!
Но вообще-то непонятно — почему нас должны искать? Ну, меня в городе какая-то мразь оприходовать хочет из-за кассеты этой бл…й. С этим более-менее ясно. Но в сотне верст от города — кому мы нужны? Почему на нас в Колином схороне-то наехали? Непонятно.
Жмуриков камуфляжных еще и не хватились, наверное, а когда хватятся — хрен найдут, глубоко закопаны. И с нами их не связать. Так что, нечего психовать раньше времени. К тому же и Гена, если я правильно понял, нам поддержку и прикрытие обещал. До Питера доберемся, даст Бог, без приключений.
Машинально я взглянул в зеркало заднего вида и на какую-то долю секунды сердце мое замерло — милицейская машина, не «уазик», а «жигуль», мигала синими маячками уже совсем близко, метрах в трехстах позади нас, и явно догоняла. С поста гаишного машина — хватились все же.
