Евгений Аллард - Найти бесогона
– Как ты лихо сумел все распутать, – улыбнулась Милана, показав очаровательные ямочки на щёчках. – Кстати, совсем забыла. Для тебя есть сюрприз.
Она что-то поискала в сумочке и выложила передо мной лист гербовой бумаги.
– Ого, орден Мужества! – присвистнул я. – Твой муж – молоток, не обманул. Как он умудрился так быстро все сделать?
– Ему это несложно, – усмехнулась Милана. – В Москву вернёмся, будет вручение.
– «Нет, ребята, я не гордый. Не загадывая вдаль, так скажу: зачем мне орден? Я согласен на медаль. И то не к спеху. Вот закончили б войну, вот бы в отпуск я приехал на родную сторону», – задумчиво процитировал я Твардовского. – Надо же, так мучил дурацкой ревностью и на тебе. Отпустил без скандала, да ещё такой шикарный подарок мне сделал. Спасибо.
– Олег, поверь, это наша жёлтая пресса сделала из него чудовище. На самом деле он добрый, великодушный, даже порой сентиментальный. Он сам пришёл ко мне и сказал, что согласен на развод, оставит мне дом, деньги. Чтобы я не нуждалась ни в чем. И мы по-прежнему будем работать вместе.
– А ты говорила, что он мстительный и злопамятный, сделает все, чтобы ты больше нигде ни у кого не снималась…
– Он может отомстить, если его до ручки доведут. Станешь мстительным, если о тебе каждый норовит гадости сказать в прессе, или в интернете облить грязью. Наша пресса только этим и живёт, что подогревает интерес обывателей разными сомнительными историями, большей частью выдуманными. Конечно, ему ужасно неприятно.
– Как ты его горячо защищаешь, я начну ревновать, – сказал я с улыбкой. – Тяжело расставаться? Менять привычную жизнь. Может, передумаешь?
– Олег, это нелегко, пойми. Мы так долго были вместе, что называется, и в горе, и в радости. Но я уже решила. И моя жизнь не так уж сильно изменится. Дмитрий уже готовится снимать новый фильм, и со мной, и с тобой. Он показывал мне сценарий. Очень любопытно.
– Нет уж, увольте меня от съёмок. Я здесь так вымотался, что бабки, известность даром уже не нужны.
– И ты будешь меня отпускать на съёмки? – лукаво улыбнулась Милана. – Не побоишься, что я сбегу от тебя? Найду кого-нибудь ещё?
– Если чего и стоит бояться, то новых поползновений Мельгунова, – абсолютно серьёзно пояснил я.
– Ну, если Розенштейна рядом не будет, он ничего сделать не сможет. Не волнуйся.
Взгляд зацепился за подсвеченную последними лучами солнца мрачную башню маяка, напоминающую догорающий факел. Одно дело я так и не смог довести до конца.
– Олежек, проснись, тебе звонят.
Я схватил мобильник и услышал ликующий голос Влада:
– Олег, мы поняли, как это можно сделать! Приезжай!
Я с неудовольствием выключил мобильник.
– Ты уже уходишь? – Милана всё поняла.
Я обнял её сзади, мягко поцеловал в шею.
– Мне ужасно не хочется уходить, малыш, но у меня дела. Извини.
– Олег, это не опасно?
Я запнулся, врать не хотелось, но и пугать тоже.
– Думаю, что нет. Обычное дело. Сильно не наедайся, а то растолстеешь, и я разлюблю тебя, – пошутил я.
Я спустился по ступенькам гостиницы в серьёзных раздумьях, не стал брать такси. Дождался, когда постукивая на стыках рельс, подошёл старенький, дребезжащий трамвай. Нашёл удобное местечко у окна, и допотопный транспорт потащил меня к дому Колесниковых. Подобный неторопливый метод перемещения всегда давал возможность спокойно размышлять и находить нужное решение. Этот город стал мне почти родным, я с тоской ощущал, как мне не хочется уезжать.
Дверь открыла Екатерина и, бросив на меня быстрый, изучающий взгляд, тихо предупредила:
– Они в кабинете.
Я рассказал моим гостеприимным хозяевам о Владе, и они любезно предоставили ему комнату в их доме. В случае чего, он мог спрятаться в убежище. Сергей сидел за столом, заваленным схемами, картами. Увидев меня, Влад вскочил с кресла и радостно воскликнул:
– Олег, это гениально просто! Взгляни, – он начал показывать на схеме. – Все находится в контейнерах на платформе, к которой прикреплён балласт – вот здесь. Стоит его отсоединить и вся эта конструкция всплывёт к чертям собачьим!
Я взглянул ещё раз на схему, и покачал недоверчиво головой:
– Не верится мне, что вся эта здоровенная махина так легко всплыть может. Там камень, железо, золото, морёный дуб.
– Пластик, Олег! Все это из пластика. На облегчённом металлическом каркасе. Прекрасная имитация, я это выяснил ещё, когда в городе находился, – воскликнул Влад.
– Совершенно верно, – подтвердил Сергей. – Мой друг тоже об этом говорил.
– Да, но придётся нырять, чтобы отсоединять этот как его … балласт, – пробормотал я растерянно.
– Нет! Это можно сделать автоматически с пульта управления. Аварийное всплытие – ввести определённый код и нажать рычаг. Вот здесь, – объяснил Сергей. – Я расскажу, как это сделать.
– А где пульт?
– Вот этого мы не знаем, – подал голос Влад. – К сожалению.
– Это пульт управления? – поинтересовался я, ткнув в правый угол схемы.
Влад бросил на меня недоверчивый взгляд и протянул:
– Да. А я считал, что ты в этом ни бум-бум.
Я не стал обижаться.
– Я знаю, где он находится. Именно такой, – я постучал пальцем по схеме, не обращая внимания на подковырки Влада. – Я видел точно такую панель на маяке.
– Вы были на маяке? – удивился Сергей. – Ах, ну да, любопытство репортёра, – добавил он с иронией.
– Мне было интересно посмотреть внутри, дверь была открыта, я прошёл по лестнице и оказался наверху, – объяснил я смущённо.
– А обслуживающий персонал? Он-то где был в это время? – не поверил Влад.
– Они отошли поесть. Короче говоря, план такой. Проникаем на маяк, вырубаем техников, нажимаем что нужно и вуаля – все всплывёт, люди смогут выбраться.
– Подожди радоваться, есть маленькая проблемка, – удобно расположившись в кресле, пояснил Влад.
– И какая же?
– Если платформа всплывёт днём, то люди, которые уже давно отвыкли от солнечного света, ослепнут. Если ночью – они не разберутся, куда бежать, начнётся паника. Так что думай.
– А сколько нужно времени на то, что бы эта платформа всплыла?
– Два, максимум три часа, – ответил Сергей.
– Значит, надо включить всплытие за пару часов до рассвета. Будет не очень светло, люди привыкнут. И уже не темно, так что все будет видно.
– Но маяк наверняка охраняется, – сказал Влад. – Как мы туда проберёмся?
– Да, это точно, может охраняться, особенно сейчас, – в задумчивости я уселся на край стола, внимательно рассматривая чертежи. – Если бы можно было забраться со стороны моря. Угнать катер, подплыть сбоку, закинуть верёвку на балкончик вверху… – начал я рассуждать вслух.
– Э, для этого альпинистское снаряжение нужно. А где мы его добудем ночью-то? – протянул разочарованно Влад.
– Я могу вам предоставить, – тихо сказал Сергей. – Несколько лет назад я увлекался, но сейчас, вы сами понимаете, Олег, это не для меня, а продавать жалко. Я думал, Вадик подрастёт, тоже увлечётся.
Я удивлённо поднял на него глаза.
– Нет, этого не может быть.
– Чего не может быть? – проворчал Влад.
– Это же класс! Такая удача! Прямо сейчас и пойдём, до рассвета ещё несколько часов. Мы успеем.
Влад преспокойно сцепил на животе пальцы, буквально сверля меня взором. Я перевёл глаза на Сергея, он тоже как-то странно изучал меня. Повисла длинная неловкая пауза.
– Олег, а зачем вообще все это нужно? – прервал молчание Сергей. – Не лучше ли пойти официальным путём? Вы нашли материалы, неопровержимые доказательства этого бесчеловечного шоу. Влад – свидетель. Зачем рисковать?
– Да, дарагой, я тебе один умный вещь скажу, – имитируя акцент Фрунзика Мкртчяна, произнёс Влад. – Тока ты не обижайся. Ни свою жизнь, ни уж тем более твою, я не променяю на сотню жизней этих ублюдков, которые там находятся. Поверь, я поболе тебя там пожил. Большая часть людей там – отбросы. Не нужно им спасение. Они прекрасно там существуют, с бесплатными харчами, койкой и уверенностью в завтрашнем дне.
– Влад, какого черта! Я не прошу тебя, чтобы ты участвовал! Только покажи мне, где включить это хреновое всплытие, и ты свободен, – раздражённо воскликнул я. – Отбросы там или нет. Что касается официального пути, то в этом деле замешаны такие большие люди, что, боюсь, всё спустят на тормозах. Этот концлагерь под водой будет поглощать все новые и новые жертвы. Влад, ты ведь там погибнуть мог. Забыл? Надо сейчас не о комфорте своей задницы думать, о душе.
– Дурак ты. Если идти, так вместе. Я тебя просто отговорить хотел от этой затеи. Но если ты такой упрямый осел, то одного тебя я не отпущу. И не надейся. Если судьба сдохнуть, то, по крайней мере, выполняя благородное дело. Может нам орден дадут. Посмертно.
– Влад, хватит кривляться. Или идёшь, или нет! – теряя терпение, прорычал я.
