Лев Корнешов - Последний полет «Ангела»
— Нет, что вы! — воскликнул Алексей. — Все, что касается Цыркина, крайне важно!
Он подумал: надо же, родственниками были, Цыркин и Черных, притом довольно близкими, однако один пошел с автоматом на советских людей, второй за Советскую Родину лег с гранатами под гитлеровский танк.
— Как вы понимаете, семья погибшего героя пользовалась в городке особым уважением, — продолжал полковник. — И когда в сорок шестом Георгий Цыркин объявился в городе, еще в солдатской форме, с медалями на гимнастерке, с нашивками, за ранения, и остановился у своей тетки — никому и в голову не пришло усомниться в правдивости его рассказов и биографии в целом. Тем более что тетка сразу признала его племянником своим. Он вскоре женился на местной девушке. Кстати, охотно рассказывал, чем занимались с отцом после отъезда из города: поселились в Донбассе, отец работал на шахте, стал даже стахановцем, а он, Георгий, учился в школе, окончил ее в тридцать девятом году, призвали в армию, войну встретил на границе, в первых боях был ранен, попал в плен, чудом выжил, его отправили в лагерь в Германию, бежал с двумя товарищами, пробились они на территорию Польши, партизанили вместе с польскими патриотами. Когда Советская Армия вошла в Польшу, снова стал солдатом. После соответствующей проверки, конечно… Успел повоевать и с японскими милитаристами. Потому и демобилизован был позже многих.
— И все это подтверждается? — изумился Алексей.
— Все, не все, — протянул полковник Касимов, — но многое… Судите сами. Из Ворошиловграда подтвердили факт проживания там Цыркина Карпа и его сына Георгия. Есть фамилия Цыркина Георгия Карповича в списке выпускников средней школы в 1939 году. Военкомат подтвердил его призыв на срочную службу в то же время. Он действительно числился в списках личного состава части, которую указал, она понесла тяжелейшие потери в июне — июле 1941 года, тогда же Цыркин попал в плен. Наконец, подтверждается факт его участия в партизанском движении на территории Польши в 1944 году — правда, краткосрочном и без особых подвигов — и, наконец, зачисление в действующую армию после освобождения Жешувского воеводства — а именно там он был в партизанах, — участие в заключительных боях Великой Отечественной войны, передислокация его части на Дальний Восток. В последний период Цыркин постоянно проживал в Ясногорске, из города уезжал в отпуска или на краткое время по личным обстоятельствам. Вот так, лейтенант, — закончил свой рассказ полковник Касимов.
Алексей не знал, что и сказать. Оказывалось, что человек, которого он так упорно разыскивал, за которым гонялся по городам и деревням, мог документально подтвердить многие неясные стороны, страницы своей жизни. Попал в плен, находился в гитлеровском лагере? Да, и так бывало: оказывались в плену, мучились в лагерях… А этот, к тому же, совершил побег, партизанил, вполне достойно встретил Победу.
Полковник Касимов и другие офицеры молчали, не торопили Алексея с вопросами.
— Что же выходит? — нерешительно проговорил Алексей.
— Мы с абсолютной достоверностью можем утверждать только одно: в нашем городе действительно проживает Цыркин Георгий Карпович, на арест которого по подозрению в преступлениях, совершенных в годы войны, а также в убийстве гражданки Зинаиды Кохан вами получена санкция прокурора.
— Но не мог же он одновременно сидеть в лагере и ходить в подручных у Коршуна? Абсурд.
— Вы, простите меня, сколько работаете в нашей системе, лейтенант? — доброжелательно поинтересовался Касимов.
Алексей покраснел, он догадался, в связи с чем задал этот вопрос пожилой, добродушный полковник, чем-то неуловимо напоминавший майора Устияна. Он честно признался:
— Немного. Совсем немного.
— Не обижайтесь, пожалуйста, я и в мыслях не держу вас обидеть. Просто в нашем деле всегда нужна предельная ясность, ибо малейшая неточность может привести к совершенно непредсказуемым результатам. Так вот, я бы не советовал вам с хода, что называется, пересматривать сложившуюся версию. Мы здесь очень тщательно отработали и документы, и собранные сведения о Цыркине. И при всей видимой достоверности его биографии осталось все же много неясностей. Хочу еще добавить, что мне приходилось за тридцать лет работы сталкиваться с такими чудесами и фокусами в биографиях и «легендах» некоторых заинтересовавших нас людей, что только диву давался — волшебники по части превращений, исчезновений и воскрешений из мертвых.
Полковник полистал пухлую папку с документами, словно освежая в памяти некоторые неясности, теневые стороны фактов.
— Разве у вас нет желания задать нам вопросы? — обратился Касимов к Алексею.
— Конечно, есть, — приободрился от слов полковника Алексей. — Вопросов у меня много. Вот, например, первый из них: упомянули, что Цыркин после войны женился. Как случилось, что он вдовец? И где живет?
— На Кедровой чуть в сторонке от других построил себе домик, небольшой, но крепенький. Участок освоил довольно обширный, обнес его тесовым забором. Я недавно проезжал мимо, присмотрелся — забор словно крепостная стена, в два метра высотой, доски вверху заострены. Женился он в 1947 году, а спустя пять лет, в 1952-м, жена его утонула в речке. Ушла купаться и не возвратилась. Тело нашли через девять дней в омуте. Поскольку признаков насилия не обнаружили, следствие не велось. Цыркин очень убивался по молодой жене, с которой жил дружно и тихо, больше не женился, детей у них не было, живет одиноко.
— И никто у него не бывает?
— Почему же? Иногда приходит женщина — соседка, которая примерно раз в месяц устраивает генеральную уборку, стирку, словом, приводит дом в порядок. Заглядывают, очень редко, дружки по общему увлечению — искоренению путем его уничтожения зеленого змия.
— Пьет?
— Крепко.
— А родственники по линии тетки или жены?
— После гибели жены ее родственников он видеть не пожелал, порвал с ними всякие связи. Дарья Черных, его тетка, умерла где-то в пятидесятых годах, дети ее, как это часто теперь бывает, после окончания школы разлетелись по всей стране. — Полковник ненадолго замолчал, разыскал в папке с документами какую-то карточку. — Есть существенная деталь. Соседи Цыркина опознали Зинаиду Кохан по фотографии, которую вы нам прислали. Эта женщина несколько раз приезжала к Цыркину, останавливалась у него, жила подолгу, по возможности старалась не привлекать к себе внимание.
Алексей готов был расцеловать полковника. Это ведь не след — это тропа и к прошлому, и к событиям в Таврийске. Значит, Цыркин и Зинаида Кохан не просто были знакомыми. Раз она так часто бывала у него, значит, их связывало нечто большее, чем простенькое знакомство.
— Экспертиза подтвердила, что письма, изъятые у убитой Кохан, написаны Цыркиным, — полковник проговорил это внешне невозмутимо, а глаза у него смеялись: какой подарочек молоденькому лейтенанту!
— Значит… — воскликнул с энтузиазмом Алексей, но полковник остановил его жестом руки:
— Кое-что, конечно, значит этот факт, однако что именно — зависит от многих других обстоятельств. В переписке, как вы понимаете, криминала нет.
— В письмах этого типа имеется немало туманных фраз, намеков, которые еще нуждаются в толковании.
— Допустим… Но я бы вам вот что посоветовал… Впрочем, — тактично сказал полковник, — вы и сами это сделаете, не сомневаюсь. Так вот, много значит, опознает ли Цыркина мать Зинаиды Кохан, подтвердит ли она, что это тот человек, который приезжал к ее дочери, в том числе и в дни, предшествовавшие убийству. И я бы обязательно походил с его фотографией по соседям Зинаиды там, где она жила, — не видели ли они его? Может быть, во время своих отлучек из нашего города он именно к ней и наведывался?
Да конечно, это надо будет обязательно сделать, думал, слушая полковника, Алексей. Вот как поворачивается дело, если, его анализирует опытный, человек! А он, мальчишка, совсем было скис, уже начал думать, не напраслину ли возводят на ни в чем не повинного человека, к тому же ветерана войны?
— И еще какие у вас вопросы, лейтенант? — спросил Касимов.
Во время всего разговора капитан Шамшин и старший лейтенант Федан скромно сидели у стены, вдоль которой был выставлен ряд стульев, очевидно, на случай заседаний. Они молча, с явным одобрением слушали своего начальника. Когда Алексей спросил, что собой представляет Цыркин сегодня, Касимов сказал:
— Об этом лучше всего, пожалуй, известно Шамшину и Федану.
— Человек это замкнутый, — включился в разговор капитан Шамшин. — На работе характеризуется положительно, но и работа-то у него такая, что отрицательную характеристику на ней получить трудно. В десять вечера заступает на дежурство у своего магазина, в шесть утра уходит. Выборочные проверки показали, что всегда в положенные часы на дежурстве, если же отлучается, то по вполне убедительным причинам. Попыток ограбления магазина за все годы не было, да у нас такое и не водится.
