Дик Фрэнсис - Испытай себя
— Возможно, но до сих пор мы не нашли ни одного свидетеля, который видел бы что-либо полезное для следствия.
— Билет на право парковки?
— В автомобиле не было. Мы не знаем, когда машина приехала на стоянку. В среду она могла простоять где угодно, затем, когда наш парень узнал, что мистер Гудхэвен жив, он взял и перегнал ее на новое место.
— Гм… Это означает, что у нашего подопечного была уйма времени для маневра.
— У этих конноспортивных ребят весьма гибкий график — всегда можно выкроить часок, — заметил Дун. — К тому же после полудня они, как правило, свободны.
— Я не тешу себя надеждой, что моя лыжная куртка и ботинки до сих пор в машине, или я не прав?
— И след простыл. Извините. Ваши вещи уже давно где-нибудь в низовьях Темзы. Здесь нечему удивляться.
Он вновь оглядел комнату, но на этот раз свой интерес выразил словами:
— Насчет этих ваших путеводителей… Мне бы хотелось взглянуть на них.
Книги были в столовой. Я отправился за ними, но нашел только три: «Джунгли», «Сафари» и «Арктику». Остальные могут быть где угодно, объяснил я, поскольку их все читают.
Он раскрыл «Джунгли» и пробежал глазами по одной из глав, в которой содержались советы хорошо оснащенным путешественникам: «Ни в коем случае не наступайте босой ногой на землю. Принимайте душ в резиновых тапочках. Ложась спать, не выставляйте обувь за полог москитной сетки. Не пейте воду без предварительной обработки… не чистите сырой водой зубы… не мойте ею фрукты и овощи, избегайте подозрительных кусочков льда».
— «Ни в коем случае не переутомляйтесь», — громко прочитал Дун. — Как понимать этот совет?
— Изнуренный человек перестает цепляться за жизнь и прекращает борьбу за выживание. Если вы не довели себя до ручки, то, скорее всего, выживете. Например, если вам предстоит очень долгий путь, то идти надо медленно либо вообще отказаться от идеи похода.
— Слабоватый совет, — покачал головой Дун.
Я не стал спорить, хотя прекрасно знал, что ежегодно много людей умирают от переутомления, не понимая, как это ни парадоксально звучит, убийственной силы слабости. Суточные переходы следует заканчивать пораньше, чтобы с избытком хватило сил на установку тента, на сооружение пещеры в снегу или платформы на дереве. Применительно к упавшему от переутомления и не позаботившемуся об убежище человеку расхожее выражение «устал до смерти» смело может быть использовано не в переносном, а в прямом смысле.
— «Пища, — продолжал читать Дун. — Рыболовство, охота, расстановка капканов и силков. — Он перевернул страницу. — В джунглях, подвешивая рыболовные крючки, можно ловить птиц. Не забывайте о приманке. Без приманки все ваши усилия будут тщетными».
Дун поднял глаза.
— Тот конверт — это приманка, не так ли?
— Хорошая приманка, — кивнул я.
— Мы не нашли конверт. В этом доке не вода, а жидкая грязь. Мои ребята сказали, что она не просматривается ни на дюйм.
— Они правы.
Секунду он смотрел на меня с недоумением.
— Ах да! Я совсем забыл, что вы в нее окунались.
Он вновь взялся за книгу:
— «Охотиться можно с помощью дротика или лука со стрелами, но это требует значительных практических навыков и многочасового ожидания появления добычи. Капканы значительно экономят время… Классический капкан на крупного зверя — это яма с заточенными сверху кольями. Капкан маскируется под нетронутое естественное покрытие, сверху кладется приманка».
Дун вновь поднял глаза.
— Очень наглядно графически проиллюстрировано и тщательно изложено.
— Боюсь, что да.
Дун опустил голову и вновь уткнулся в книгу:
— «Предназначенные для капканов заточенные колья (а также дротики и стрелы) рекомендуется некоторое время прокалить в горячих угольях — от этого волокна дерева уплотняются и становятся прочнее». — Дун перестал читать и ехидно заметил: — Вы здесь ничего не пишете о заточке старых велосипедных рам и металлических оград.
— Не так уж много найдешь в джунглях велосипедных рам. Э-э… эти железяки были заточены?
— Специально их никто не затачивал, — вздохнул Дун и продолжил чтение: — «Если из-за твердого или заболоченного грунта не представляется возможным выкопать яму, для ловли дичи можно использовать сеть. Сеть следует закреплять таким образом, чтобы птица в ней моментально запутывалась. Изготовить сеть можно из гибких и прочных волокон некоторых растений…»
Дун молча прочитал еще несколько страниц. Он периодически покачивал головой, но, как мне показалось, не оттого, что не был согласен с текстом, а от сожаления по поводу его доступности массовому читателю.
— «Как освежевать змею», — прочитал он. — Бог мой!
— Вкус у поджаренной змеи такой же, как у цыпленка, — заверил я его.
— Вы ели змей?
— Совсем недурно, — кивнул я.
— «Первая помощь. Как остановить сильное кровотечение. Точки прижатия… Обширные открытые раны следует зашивать, пользуясь иголкой с ниткой. Чтобы ускорить свертывание крови, наложите на ранку паутину». Паутину? Я в это не верю.
— Чисто органическое вещество, — сказал я. — Не менее стерильное, чем бинт.
— Только не для меня, благодарю.
Он отложил «Джунгли» и принялся за «Сафари» и «Арктику». Многие из рекомендаций относительно устройства капканов переходили из книги в книгу, варьируясь в зависимости от географического положения и условий местности.
— «Нельзя есть печень полярного медведя, — с изумлением прочитал Дун. — В ней содержится смертельная для человека доза витамина А». — Его губы скривила усмешка. — Это может стать новым джентльменским способом убийства.
— Прежде пойди поймай этого полярного медведя…
— Ну что же, сэр, — Дун закончил чтение и отложил книги в сторону. — Мы проследили ход мыслей относительно устройства капкана, но кто, на ваш взгляд, реализовал их на практике?
Я покачал головой.
— Я буду называть вам имена, а вы изложите мне свои доводы «за» и «против».
— Хорошо, — нерешительно согласился я.
— Мистер Викерс.
— Тремьен? — каким-то ошеломленным голосом переспросил я.
— Именно. Почему бы нет?
— Ну, это не тот человек.
— Как я вам уже говорил, я не знаю этих людей в той мере, в какой их знаете вы. Поэтому изложите ваши соображения.
Я задумался.
— Тремьен Викерс — сильный, несколько старомодный, прямой и одновременно добрый. Анжела Брикел никогда бы не смогла стать героиней его романа. Если — а в моем сознании это «если» колоссальных размеров, — так вот, если ей удалось соблазнить его и затем сообщить о предполагаемом отцовстве, и даже убедить в этом, в стиле Тремьена было бы просто отправить ее домой к родителям, обеспечив деньгами. Тремьен не уклоняется от ответственности. Кроме того, я не могу себе даже представить его увлекающим какую-либо женщину в глухой лес, чтобы заняться там сексом. Абсурд. Пытаться же убить Гарри… Я не находил слов, язык не повиновался.
— Хорошо, — сказал Дун.
Он достал блокнот и в верхней части чистого листа аккуратно вывел заголовок: «ДОВОДЫ КЕНДАЛА». Ниже написал: «Тремьен Викерс», против фамилии поставил крест — таким манером он вычеркивал предполагаемых убийц. Далее следовала фамилия Нолана.
— Нолан Эверард, — сказал он.
Здесь сложнее, подумал я.
— Нолан смелый. Он мобилен решителен… и вспыльчив.
— И он грозился убить вас, — спокойно добавил Дун.
— Кто вам об этом сказал?
— Добрая половина конноспортивного мира слышала эту угрозу.
Вздохнув, я поведал Дуну и о своем намерении участвовать в скачках.
— Когда же он напал на вас, — продолжил свою мысль Дун, — вы на глазах всей этой публики заломали его, как ребенка. Мужчине трудно такое простить.
— Сейчас мы с вами говорим об Анжеле Брикел и Гарри, — сухо напомнил я.
— Поговорим о Нолане Эверарде. Прежде всего «за».
— За… Ну, он убил Олимпию; естественно, он не собирался этого делать, но именно он явился причиной ее смерти. Он не стал бы ввязываться в новую историю перед судебным разбирательством. Если Анжела Брикел соблазнила его — или же наоборот — и начала угрожать ему, требуя признания отцовства… Не знаю. Здесь снова большое «если», но, в отличие от Тремьена, определенная возможность допустима. Нолан и Сэм Ягер часто спят с одними и теми же девушками, здесь у них тоже нечто вроде соперничества. Нолан периодически выступает в скачках на Гвоздичке, лошади, принадлежащей Фионе и в свое время находившейся на попечении Анжелы Брикел. У него были прекрасные возможности заниматься с ней сексом даже в фургоне для перевозки лошадей — парень он отчаянный. За эти мои рассуждения у него есть все основания подать на меня в суд.
— Он этого не услышит, — категорично сказал Дун. — Наша беседа носит строго конфиденциальный характер. Если кто-нибудь спросит, была ли у нас с вами беседа об этом деле, я буду отрицать.
