Константин Ковальский - Тандем
Данилу развернуло вокруг своей оси, и он упал на пол.
Юлий сбил с ног Инквизитора, и они покатились по полу, рыча, словно взбесившиеся бультерьеры, пытаясь вырвать пистолет друг у друга.
Бах!!! Бах!!!
Клубок тел распался, и уже два тела корчились на полу: Богдан вертелся юлой, скребя ногами и глухо завывая, а Юлий, зажимая стремительно набухавшую кровью рубаху, оттолкнул ногой пистолет и, скрючившись от адской боли в простреленном боку, скрипел зубами.
Богдан затих. Из его кармана выпала маленькая черная коробочка, с помощью которой он менял голос, звоня по телефону. В комнате остро пахло порохом. Данила встал на колени, затем, опираясь правой рукой о стол, поднялся на ноги. Левая рука беспомощной плетью повисла вдоль тела. Все решилось за какие-то секунды.
Иллюзионист, зажимая правой ладонью рану, присел около Зацепина:
– Ты живой?
Юлий сплюнул вязкую ярко-красную слюну и, улыбнувшись разбитыми губами, прохрипел:
– Хорошо ты с картой… Я понял…
Данила осмотрел свое плечо. Рана оказалась сквозной, пуля лишь пробила дельтовидную мышцу, не задев кости. Но кровь уже залила всю руку, стекая по пальцам и капая на пол. Зацепин закашлялся. Выглядел он похуже иллюзиониста.
– Машку… развяжи, – прохрипел старлей.
– Сейчас.
Данила вытащил мобильный телефон и набрал 03.
Едва он успел продиктовать адрес и сообщить об огнестрельном ранении, связь вырубилась. На дисплее загорелось изображение разряженной батареи. Черт! Зацепин застонал.
– Уже едут, Юлик, потерпи.
Данила подошел к лежащей без движения Маше. На миг его бросило в дрожь: неужели пуля, предназначавшаяся ему, убила Марию? Но, осмотрев ее, он успокоился. Когда началась стрельба, сознание Марии великодушно отключилось. Он рывком отодрал ленту с ее губ, и это привело ее в сознание. Она испуганно уставилась на него широко открытыми глазами, не в силах произнести ни слова.
– Все нормально, – успокоил ее Данила.
Она вытянула шею, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь за спиной иллюзиониста.
– Юлик?..
– Живой. «Скорая» уже едет.
Данила попытался развязать ее, но одной рукой сделать это было нереально. Тогда он взял все еще торчавший из паркета кинжал и разрезал веревку. Мария потерла одеревеневшими руками запястья с красными кровоподтеками и уже собственноручно перерезала путы на ногах.
– Вот и все, – пробормотал Данила, устало приваливаясь к подлокотнику дивана.
Никакого длинного кинематографического поединка не было. Как и предсмертной многозначительной фразы, оживаний трупа и тому подобных голливудских штучек. Один бросок карты, четыре выстрела. Результат: два раненых и один мертвец.
Инквизитор был мертв. Его двоюродный брат, которого он собирался найти и который сам искал встречи с ним, но так и не решился на нее, лежал в луже крови совсем рядом. Все кончено.
Маша вдруг всхлипнула и заревела, но у Данилы, а тем более у ее мужа не было сил, чтобы ее успокаивать.
– Повезло Варфоломею, – вдруг подал голос Зацепин.
Маша подняла мокрые глаза и с испугом посмотрела на мертвое тело Инквизитора.
– Он… Он…
– Что?
– Он убьет… Варфоломея.
Данила испугался, что у Маши поехала крыша.
– Он мертв. Все закончилось.
– Нет. – Мария, заикаясь, продолжала тыкать пальцем в сторону того, что совсем недавно было страшным кошмаром всех колдунов и гадалок.
– Варфоломей скоро умрет. Он сказал: «Из-за этого ублюдка все началось».
– Что началось? – не понял Данила.
– Он сказал… Варфоломей – племянник какой-то Вероники, и то, что он поменял имя, ему не поможет… Я не совсем поняла, он сам с собой разговаривал.
Данилу охватило нехорошее предчувствие.
– Что еще он сказал?
– Театр, где выступает сегодня Варфоломей, заминирован.
Глава шестая
Ни боги, ни будды, ни предки, ни призраки, ни ангелы, ни демоны не смогут прожить за тебя твою жизнь и умереть твоей смертью. Ни предвидение, ни чтение мыслей не помогут тебе понять, какой же из путей воистину твой.
Вот что узнал я.
Все прочее вам предстоит постигать самим.
Судзумэ-но-кумо, 1860– Что?!
Зацепин приподнялся от удивления, но тут же со стоном повалился назад.
Даниле стало плохо, когда он представил переполненный шестью сотнями людей зал. Ладно – Варфоломей. К нему Данила не испытывал особой жалости. В конце концов, именно из-за этого морального урода началась история Инквизитора. Он был виноват даже в большей степени, нежели его тетя Вероника, которая только исполняла его «заказ». Но несколько сотен невинных людей? Это брат переборщил. Хотя кто знает – сколько там той взрывчатки? И где он ее взял? Нужно предупредить ментов. У Зацепина должен быть мобильный!
– Юлик, позвони…
Обернувшись, он увидел старлея лежащим без сознания. Как не вовремя! А если самому позвонить? Нет. Никто не поверит разыскиваемому преступнику, разве что – анонимно?
Данила поднялся.
– Перевяжи меня, – попросил он Марию, и та побежала за аптечкой.
Морщась от боли, он просунул раненую руку с быстро набухавшей кровью повязкой в рукав куртки и застегнул «молнию».
– Возьми у Юлия телефон и звони в милицию. Расскажешь все про театр.
Она открыла рот, намереваясь возразить, но у него не было времени на бесполезные споры.
– Звони и жди врачей.
Уходя, он сунул в карман пистолет Инквизитора.
* * *– И тогда я услышал голос свыше: «Ты проводник, ты выполняешь на Земле важнейшую миссию». И это так! Сегодня я поделюсь с вами своей силой! Я покажу вам, как правильно использовать свою энергию и пользоваться силой космоса! Научу вас защищать свое тело и свою душу с помощью… с помощью…
Варфоломей сбился с мысли, устремив взгляд в конец прохода, по которому в сторону сцены шел брюнет с бледным лицом. Руки он держал в рукавах короткой кожаной куртки. Не сводя с экстрасенса испепеляющего взгляда, он приближался решительно и неотвратимо, словно посланец рока.
Люди, заполнившие зал, стали оборачиваться. По рядам прокатился шепот узнавания и недоумения.
Иллюзионист поднялся на сцену и подошел вплотную к экстрасенсу:
– Что же ты замолчал, вестник богов?
По проходам уже пробиралась охрана, что немного приободрило умолкнувшего оратора:
– По какому праву…
Данила вытащил руки из карманов, и Варфоломей в ужасе отшатнулся – они были полностью покрыты кровью! Иллюзионист наклонился к микрофону:
– Дамы и господа, представление окончено! Прошу всех покинуть помещение!
Народ в зале недовольно загудел. Данила нахмурился.
– Все. Чудес сегодня не будет. Расходитесь по домам.
Известие о возможном теракте Даниле озвучивать не хотелось. В давке могли погибнуть люди. А вдруг никакой взрывчатки нет?
Мускулистые охранники вскарабкались на сцену, но иллюзионисту удалось привлечь их внимание и заставить усомниться в разумности их действий.
– Абракадабра, – пробормотал фокусник, и в его руке появился пистолет. Охрана нерешительно застыла на месте.
– Я сказал – всем покинуть помещение!!! – рявкнул Данила в микрофон. «Пальнуть, что ли, в воздух?» Но люди при виде столь железного аргумента уже повскакивали с кресел и, толкаясь, бросились к выходу.
– Вот так-то лучше, – удовлетворенно сказал иллюзионист и вытер рукавом вспотевший лоб, оставив на нем кровавую полосу.
Вдали послышался вой милицейских сирен. Значит, Маша дозвонилась и ей поверили. Зал почти опустел. Варфоломей, трясясь от страха и ненависти, процедил:
– Ну, ты мне за это…
Данила ударил коротко, почти без замаха. Но рукоять пистолета была железной. Варфоломей рухнул на сцену, закашлялся и выплюнул несколько окровавленных зубов.
– А вот теперь действительно все, – сказал Данила, отшвыривая пистолет в сторону и поднимая руки. В зал уже вбегали люди в милицейской форме.
* * *Прошло две недели. Юлий – теперь уже капитан – шел на поправку. Киреев чувствовал себя похуже, но его жизни уже ничего не угрожало. Андрея два дня как выписали, и только несколько шрамов на руке напоминали о том, что совсем недавно он на несколько секунд разминулся со смертью, дублируя во время опасного трюка Данилу.
Дело закрыли. Инквизитора больше не существовало. Любители потусторонних сил, практикующие магию, могли спать спокойно. Варфоломей подал на иллюзиониста в суд, но его шансы выиграть дело сводились к нулю. Вовремя приехавшие саперы обезвредили взрывное устройство, и Данила стал героем. А героев, как известно, не судят.
Данила заканчивал подготовку к новому шоу и старался забыть о недавних событиях, хотя сделать это было очень нелегко. Сейчас он направлялся к Оперному, где его ждали ребята из балета.
– Погоди, дорогой, куда спешишь? Давай я тебе погадаю, не обману, всю правду скажу!
Иллюзионист остановился и посмотрел на невысокую смуглую цыганку, одетую в свои разноцветные одежды.
