Наталья Солнцева - Прыжок ягуара
– Я видел за домом ржавую канистру, но подумал, что она пустая. Может, ошибся?
Еще мгновение, и огонь охватит деревянную постройку. Дрова и уголь отлично горят. Савельев взял топор и яростно принялся рубить стену. Доски были старые, но крепкие.
– Не успеем… – повторил Лавров, ощущая свое бессилие.
Шли секунды, а невидимый враг медлил. Отставной капитан врубался в стену, только щепки летели. Приговаривал:
– Знал я, что от этого семейства лучше держаться подальше… Они и мертвые за собой тянут!
– У него нет зажигалки, – глухо молвила Глория. – Он ищет спички, чтобы поджечь сарай.
Мужчины поняли, о чем она, и переглянулись. У них появился шанс?
– Где он сейчас? – спросил Лавров.
– Пошел в дом… за спичками.
– Я же говорю, он зверь, – оживился капитан. – У зверя какие мозги? Человек бы сначала спичками обзавелся, а потом…
– Ломаем дверь, Савельев. Давай, поднажми!
Они дружно, подбадривая друг друга, атаковали дверь. Глория в это время сняла с шеи шнурок с узелками и лихорадочно пыталась завязать «парализующий узел», описанный в манускрипте по «Вавилонской магии». Зря она отмахнулась от такой важной вещи. Теперь у нее на все не больше трех минут.
Мужчины ломали дверь, а поджигатель уже быстро шагал от дома к сараю со спичками в руках. Спасительные секунды истекали, отсчитывая последние мгновения. Шнурки мелькали у Глории в руках…
– Готово! – выдохнула она.
За дверью послышалось злобное рычание, но спичкой никто не чиркал. Глория раскашлялась. Ее затошнило от запаха бензина.
Она не помнила, сколько длился штурм двери. Наконец та с треском распахнулась, и перед ошалелой троицей возник застывший человек с жуткой гримасой на лице и спичками в скрюченных пальцах. Месяц обливал его голубоватым светом. На первый взгляд это был Каретников, но на самом деле существо, похожее на Каретникова, куда больше смахивало на зверя. Его окружала дымчато-пестрая аура, и казалось, что у него выросли звериные уши и хвост…
Лавров подскочил и вырвал у него спички. При этом сыщику показалось, что вместо ногтей он увидел на пальцах противника когти. По телу существа прокатилась судорога, нос сморщился, загривок напрягся, а губы растянулись в жутком оскале. Его конечности словно свинцом налились и отказывались подчиняться. В воздухе сильно пахло бензином. Брюки Каретникова были в темных потеках. Обливая сарай, он пролил бензин на себя. От малейшей искры он мог превратиться в живой факел.
Савельев в ужасе перекрестился и попятился. Лавров выругался. А Глория прижала к груди замысловатый узелок на шнурке. Каким-то чудом ей удалось «связать» этим узлом зло, едва не погубившее их всех…
Но сколько это продлится, она не знала. В манускрипте об этом не было ни слова, а собственного опыта она не имела.
«Поторопись!» – шепнул кто-то ей на ухо.
Она отбросила футляр в сторону, подняла вверх кипу и помахала им перед Каретниковым. Того передернуло. Видно было, как он пытается оторвать ноги от земли или хотя бы пошевелить руками, но у него не выходит.
– Чур меня… – вырвалось у Лаврова. – Чур!..
Он уже не мог понять, человек перед ним или зверь. Может, лунный туман придавал столь причудливые очертания фигуре Каретникова? Или у того в самом деле вместо кожи шерсть, а вместо рта – зубастая пасть? Зверь стоял на двух ногах, обутых в фирменные кожаные туфли. Но сыщик мог бы побиться об заклад, что видит сильные, напружиненные звериные лапы. Образ хищной кошки и человека будто слился в одно, и это жуткое существо, словно гость из преисподней, готово было броситься на присутствующих и порвать их в клочья. Оно бы так и поступило, если бы не узел.
Если бы не узел, поспешно завязанный Глорией, они бы уже горели заживо в дровяном сарае.
Вопрос «Что ты делаешь?» застыл у Лаврова на губах.
Горящие зрачки зверя были прикованы к шнуркам в руках женщины. Казалось, только его глаза не поддались узелковым чарам и жили отдельно от застывшего оцепенелого тела.
Савельев пошатнулся и осел на землю. Глория что-то крикнула. Лавров не понял что. У него закружилась голова и заложило уши.
– Спички! – кричала она. – Поджигай!.. Поджигай!!!
Он, словно во сне, чиркнул спичкой о бок коробка. Вспыхнул огонь, отразился в узких вертикальных зрачках зверя, которого сотрясала крупная дрожь.
– Бросай! – крикнула Глория, отступая назад. – Бросай же!..
Лавров выпустил горящую спичку, и она, словно в замедленном кадре, плавно опустилась вниз, подобно перу жар-птицы. От этого огненного пера занялась бензиновая лужица в траве у сарая. Ослепительно полыхнуло пламя, охватило дощатые стены, с воем и треском ворвалось внутрь, к аппетитным сухим поленницам и углю.
В тот же миг Глория размахнулась и что-то бросила в огненный дверной проем. Блеснули на лету золотистые шнурки, и кипу исчезло в багровом зеве сарая.
– Ты что? – поразился Лавров. – Зачем?
Следом за кипу в пламя полетел ее шнурок-талисман с магическим узлом, связывающим Каретникова. С тем начало твориться невероятное. По всему его телу прошла судорожная волна, лицо исказилось в ужасающей гримасе, ноги наконец оторвались от земли, и человек-зверь с бешеным рычанием прыгнул в гигантский костер. Алые языки взвились в ночное небо, вокруг фонтаном рассыпались искры.
– Аминь… – прошептала Глория.
Она стояла вся в багровых сполохах, словно повелительница огненной стихии, и наблюдала, как пламя пожирает то, что еще пару минут назад было сараем.
– Он же сгорел…
Лавров не слышал своих слов, оглушенный треском и грохотом. Крыша сарая завалилась и погребла под собой Каретникова, – вернее, тело Каретникова, захваченное существом по имени Ай Апек.
– Это мог бы быть ты, – обронила Глория.
Она приблизилась к оторопевшему сыщику, сняла с его шеи талисман и тоже бросила в огонь.
– Он тебе больше не понадобится.
Роман уставился на пламя, пытаясь разглядеть в огненных вихрях не то человека, не то зверя. Казалось, это извивается гигантская рыжая кошка, бьет хвостом, рычит, воет…
Глория взяла Лаврова за руку и прошептала:
– Ай Апек – Великий Дымчатый Ягуар, хранитель золота инков, – ушел.
– Он теперь свободен?
– Если это было последнее кипу, которое привезли с собой Себастьян Бежевичи и принцесса Умина, то да.
– А если нет? – допытывался Роман.
– Во всяком случае, нам с тобой больше опасаться нечего.
– Нет кипу – нет Ай Апека?
– Примерно так…
Он только сейчас заметил, что взмок от обжигающего жара, и отер лицо краем тенниски. Подул ветер. Клубы дыма окутали его и Глорию.
Савельев продолжал сидеть в дыму и кашлять. Лавров оттащил его подальше от горящего сарая.
– Нужно вызвать пожарных.
Проснулись соседи. Залаяли собаки. Какие-то женщины голосили на всю улицу:
– Пожар!.. Горим!..
– Спасите, люди добрые…
– Горим!.. Беда!..
– Господи Иисусе…
Заключение
– Он нас не выдаст? – кивнул Лавров на сидящего сзади капитана, который еще не оклемался после своих злоключений.
– Он ничего не сможет вспомнить, – покачала головой Глория. – Дважды встретиться лицом к лицу с Ай Апеком – слишком сильное потрясение для Савельева. Ведь у него не было узелкового талисмана.
– Соседка нас видела…
– Мы приезжали днем, а пожар случился ночью. Спросонья люди плохо соображают.
– А труп Каретникова?
– Он сгорел.
– Не полностью! – возразил сыщик.
– Каретников сам прыгнул в огонь…
– Его машину найдут в лесу! И выяснят, что…
– …он попросту рехнулся с горя. Не смог пережить смерть Камиллы и покончил с собой у нее на даче. Как тебе такая версия?
– Отличная, – саркастически изрек Роман. – Никто ничего не заподозрит. Главное, мы успели смыться незамеченными.
Они втроем ехали в машине в Москву. Глория держала на коленях серебряный футляр. Она решила оставить его себе на память.
– Ай Апек охранял кипу. Я не сомневалась, что он кинется за ним куда угодно, даже в огонь.
– Если бы он был из плоти и крови, я бы тебе поверил, – вздохнул Лавров. – А так в огне погиб Каретников.
– То уже был не Каретников. Зверь полностью подчинил его себе. Каретникову не повезло: он встретился с Камиллой в недобрый час. Он был обречен. Зверь выбрал его в качестве…
Она запнулась, подбирая подходящее слово.
– В качестве материального носителя? – подсказал сыщик.
– Не люблю технические термины.
– Иногда без них не обойтись.
Роман покосился на Савельева и перешел на шепот. Что бы ни говорила Глория, а осторожность не будет лишней. Впрочем, бывший моряк не проявлял интереса к разговору. Он равнодушно уставился в темноту за окнами, рассеиваемую огнями фонарей и встречных авто.
– Почему Ай Апек выбрал именно Каретникова?
