Виктория Платова - Инспектор и бабочка
…что кошки.
Субисаррета старается не думать об ориенталах, интуитивно чувствуя, что ничего хорошего эти мысли не принесут. Одну из кошек видели около номера Кристиана эксцентричные норвежцы, они же поведали инспектору о кровавых следах, таинственно возникших и так же таинственно исчезнувших. В ночь убийства Виктор отправился на этаж в сопровождении кошек, а до этого передавал им консервы. Некоторое время кошки сидели в обществе ночного портье на ресепшене, это зафиксировала камера и своими глазами видел Субисаррета, – и только Варади до последней минуты оставался в неведении. Поведение кошек не назовешь странным, оно вполне естественно для животных. Неестественны лишь реакции людей, которые ведут себя так, как будто никаких кошек поблизости нет. Ориенталы добавляют мистики в это дрянное дело, так же как и проклятое окно в Ируне, что если
окно и есть дверь?
Эта мысль приходит к Икеру неожиданно, но лучше бы она и вовсе не приходила. Он не потерпит мистических обертонов в деле о вполне реальном убийстве. Покончили с Альваро вовсе не кошки и не фотографическая Рита Хейворт с холодильника, а тот, у кого достало сил проломить голову спящему. Орудие преступления тоже до сих пор не найдено, и это удручает Субисаррету не меньше, а может, и больше, чем все остальное. Рано или поздно мотив преступления выяснится, но что делать, если не будет найдена вещь, опустившаяся на затылок Альваро и в конечном счете убившая его?
Найдись она в самое ближайшее время – это существенно продвинуло бы следствие. Так же как и поимка венгра Варади. И Лали… Инспектор еще не решил, как относиться к Лали, к ее словам, которые трудно даже назвать показаниями. С одной стороны, девчонка очень помогла ему, рассказав о манипуляциях Лауры с багажом покойного. С другой… Она знает больше, чем говорит. Неизвестно, к чему это относится – собственно к информированности или к тем свойствам натуры, которые делают обычных людей медиумами и экстрасенсами.
Назвав Кристиана-Альваро Хлеем, девчонка в один заход выявила его сущность – «измененный». Но на все уточняющие вопросы инспектора следовал один и тот же ответ – «Я просто знаю». Стоит ли принимать на веру сказанное, покажет время.
Субисаррета вдруг подумал, что ему хотелось бы увидеться с Лали еще раз. И хотя общение с ней выглядит довольно специфически и требует усилий, – оно не в пример содержательнее, чем пустопорожние беседы с Каспером и Гретой. Икер не остался бы с ними и лишней минуты, если бы не трость. После провала фотографической миссии Микеля Субисаррета решил было, что ловить нечего, но спасение пришло неожиданно – в лице старика с тростью. Улисс (или лучше все же называть его Костасом Цабропулосом?) поднял ее – и этого достаточно, чтобы завладеть столь желанными отпечатками. Большого труда это не составит, стоит лишь сказать старикам, кем на самом деле является Икер. Осталось лишь вклиниться в монолог Греты, отчего-то превозносящей инспектора на все лады:
– Вы чудесный человек, Икер. Такой отзывчивый, такой добрый. Я была бы счастлива, если бы мой сын был похож на вас.
– У тебя нет сына, Грета, не фантазируй, – тотчас откликнулся Каспер.
– У нас нет даже кошки, и все из-за тебя…
– Мы много путешествуем, а животное связало бы нам руки.
– Другие путешествуют и с кошками – и ничего. Как-то устраиваются, – Грета с завидным постоянством возвращалась к кошачьей теме: очевидно, один из ориенталов Дарлинг взволновал ее не на шутку.
– Мы слишком стары, чтобы что-то менять в своей жизни, а тем более таскать за собой кошку.
– Поговорите с теми людьми, Икер. Может быть, они уступят нам свою красавицу? – старуха пропустила замечание мужа мимо ушей.
– Не думаю, что это хорошая идея. Но я хотел бы серьезно поговорить с вами.
– Серьезно поговорить? – хихикнула Грета, кокетливо поправляя панаму. – Я ни секунды не сомневалась, что вы – серьезный человек. Мы с Каспером как раз спорили вчера, чем вы занимаетесь. Каспер считает, что вы журналист. А я думаю, что вы состоите на секретной службе. Понятное дело, вы ничего определенного не скажете каким-то незнакомым старикам. Но кто из нас ближе к истине?
– Я действительно состою на службе…
– Ну, что я тебе говорила, Каспер? – Грета торжествующе рассмеялась.
– …я служу в полиции.
Странное дело, эта новость не обезоружила стариков, и пауза продлилась совсем недолго, всего-то несколько секунд.
– Вот видишь, Каспер, я была права.
– Прости, дорогая, но секретная служба и служба в полиции не одно и то же. Но что-то подобное предполагал и я. Если где-нибудь появляются желтые ленты – ищи поблизости журналиста или полицейского.
– Вы оба были правы, – в голосе Субисарреты зазвучали примирительные нотки. – Почти. Я служу в полиции и как раз сейчас расследую… м-мм… происшествие в гостинице.
– Вы хотите сказать – преступление? – поправил инспектора Каспер. – Ведь там произошло преступление…
– Только не говорите мне, что речь идет об убийстве! – Грета закатила глаза. – Иначе нам придется немедленно съехать, хотя мне и нравится гостиница.
– Съезжать вовсе не обязательно, вы в полной безопасности…
– То-то мне постоянно снятся кошмары! И просыпаюсь я от тяжести в груди, а про давление и говорить не приходится. Оно все время скачет. Но главное мучение – сны, если бы я рассказала их вам, вы бы не поверили, Икер.
– Успокойся, Грета, – видно было, что Каспер недоволен болтливостью жены. – Вряд ли полиции интересны страшилки, которые ты видишь по ночам. У нее есть дела поважнее.
Грета оставила замечание мужа без внимания и снова обратилась к Икеру.
– Мне снятся какие-то каменные истуканы – толстогубые, со страшными лицами, они сидят у меня на груди. Мне снятся свернувшиеся в кольцо змеи, они так и норовят обвить шею. Одна такая змея попыталась задушить меня и наверняка бы задушила, если бы не мой отважный Каспер, который догадался разбудить меня…
– Еще бы, – хмыкнул старик. – Как же было тебя не разбудить, если ты храпела, как полк солдат?
– Я не храпела, а задыхалась… А твое замечание неуместно, дорогой. Икер может подумать обо мне бог знает что… А мой вчерашний сон? Помнишь, я рассказывала тебе о нем? Утопленник в стоячей воде, что может быть хуже?
– Утопленник? – насторожился Икер. – Так что там с утопленником?
– Вам правда интересно?
– Чрезвычайно.
– Вот видишь, Каспер! – Грета торжествовала. – Сейчас я расскажу вам, как обстояло дело в моем сне. Уж не знаю, кем был тот утопленник, лица я не видела. Но он плыл по реке, – очень грязной, замусоренной корягами и всякими бумажками…
– Бумажками?
– Это были отдельные листки. Но суть не в них. Там еще был каменный мост, и, когда утопленник проплывал под мостом, я увидела свесившуюся кошачью лапу…
– Она пыталась дотянуться до утопленника? – спросил Икер.
– В том-то и дело, что нет. Вокруг утопленника вились бабочки, а кошачья лапа просто отгоняла их…
– А лица утопленника вы не увидели?
– Нет, он плыл лицом вниз. Разве это не кошмар? Есть от чего подскочить давлению, не так ли?
– Ты – психосоматик, Грета, – заявил старик. – Все твои болячки – от головы и неуемного воображения. Ты помешалась на этой гостиничной кошке – вот тебе и приснилась ее лапа.
– А утопленник? – парировала Грета. – Не станешь же ты утверждать, что я помешана на вздувшихся трупах из реки? Или бабочки…
– Бабочек мы видели вчера в Аквариуме. Так что все имеет свое объяснение.
– А утопленник? – Грета все еще не хотела сдаваться. – В Аквариуме не было никаких утопленников. Да я вообще никогда их не видела. А что вы скажете о моем сне, Икер?
По спине Икера пробегает холодок: говорить о сне Греты – все равно что говорить о своем собственном ночном кошмаре, где фигурирует уточка-Альваро. Альваро, как и человек из Гретиного сна, плывет лицом вниз, но это единственное сходство, которое можно назвать стопроцентным. Оно ошеломляет. И бабочки ошеломляют, хотя во сне Икера они копошились в затылке Альваро, а здесь – летают над его поверхностью.
Вьются — так сказала Грета.
Из Гретиного сна неясно, что бабочки предпримут в дальнейшем: улетят прочь в поисках новой жертвы или, наконец-то, опустятся на затылок. Ее сон – продолжение сна Икера или его начало?..
– …Что скажете, Икер? Эти ночные кошмары выбивают меня из колеи…
– Может быть, вам имеет смысл пить успокоительное?
Не слишком хороший совет, это видно по лицу Греты.
– Каспер говорит мне то же самое. Все мужчины одинаковы!
– Просто я небольшой специалист по снам, – попытался смягчить ситуацию Икер. – Но, вроде бы, вода – это не так уж плохо.
– Грязная! Грязная вода, и эти листки бумаги на ней… Они удручают.
