Светлана Алешина - Они написали убийство (сборник)
— Да-а, — шумно выдохнул Абрамцев. — Сколько живешь на свете, столько и удивляешься тому, какая гадость лезет из людей, жаждущих наживы.
— Это ты о чем? — спросил Анатолий.
— О том, что Витек вообще-то был другом Фомина, и если он даже догадывался о том, что его взорвала Петрова, то обязан был об этом заявить! — выкрикнул Абрамцев, глаза его яростно блестели.
— Дело в том, — вкрадчиво ответил Анатолий, — что люди в своих поступках руководствуются не моральными принципами, а обстоятельствами в конкретной ситуации.
— Скажи еще, что нет постоянных друзей, а есть постоянные интересы! — нахмурил брови Абрамцев. — Удальцова любила повторять эту фразу.
— Может быть, она и права, — осторожно согласился Анатолий.
Абрамцев укоряюще посмотрел на психолога, отвернулся и, упершись кулаками о переднюю панель «Вольво», опустил на них голову.
— Разочаровался в человечестве наш Павлик, — ехидно прокомментировал его поведение Анатолий и закурил. — А что так расстраиваться! Моя десятилетняя психологическая практика показывает, что скорее права прагматичная Удальцова, нежели поборник крепкой мужской дружбы Абрамцев. Сколько случаев было! Между прочим, поведение как Фомина, так и Лохмана также это доказывает. Не могли поделить одну женщину, наезжали друг на друга, подставляли…
Абрамцев ничего не ответил, а только тяжело вздохнул. Лариса промолчала. Как всегда при развязке очередного дела, мозг ее был холоден, и она не позволяла себе никаких эмоциональных выплесков. Ее заботило лишь то, чтобы Петрова с Паратовым были разоблачены. Для этого было необходимо, чтобы их разговор прошел в определенном ключе. Чтобы ими были сказаны слова, которые неопровержимо доказывали бы их участие в преступлении.
Еще утром Лариса связалась с майором Николаевым и получила от него согласие на эту операцию. Так что любое признание, произнесенное в квартире Паратова, являлось уликой. Диктофонная запись после решающего разговора прямиком должна была уйти в милицию.
— Ну, а что же у нас насчет Петровой? — спросил Анатолий. — Неужели ее пристрастия окрашены в розовый цвет?
— Я почти уверена в этом, — ответила Лариса. — И это еще один мотив для преступления. Ревность к Борису Фомину.
— Не понял, — произнес Абрамцев.
— По всей видимости, Арину и Елену связывают не только дружеские отношения, — ответила Лариса.
— Лесбос? — коротко спросил Абрамцев с широко раскрытыми от удивления глазами.
— Ну да… А что такого? У нас свободное демократическое общество, — развела руками Лариса. — По крайней мере в этом смысле.
Абрамцев, для которого все это было слишком большим откровением, покачал головой и опять уткнулся лбом в «бардачок»…
…Петрова прибыла к Паратову ровно в шесть. Ее машина припарковалась у подъезда его дома, минутой раньше проехав мимо Ларисиной «Вольво», которая стояла в отдалении.
— Привет, — послышался в наушниках голос Петровой после звука открываемой двери. — Что у тебя стряслось?
— Это не у меня, это у нас! — резко ответил ей Паратов. — Кто-то пронюхал о наших делах.
— По-моему, тот, кто пронюхал, уже нюхать не может по определению, — съязвила Петрова. — Со вчерашней ночи. Я так понимаю, что все прошло нормально?
— Да нормально, нормально! — раздраженно отозвался Паратов. — Я сам видел, как там все горело. Но звонили-то мне сегодня!
— Кто звонил?
— Я понятия не имею, они не представились, но говорили как бандиты…
Лариса усмехнулась, посмотрев на щуплого Анатолия, который по телефону мастерски изобразил крутого парня.
— Что хотели?
— Денег, чего же еще!
— Чушь какая-то, — пробормотала Петрова, закуривая сигарету.
— Что делать-то будем? — нервно спросил Паратов.
— А что говорили, на каком основании требовали денег?
— Обвиняли в этом… в терроризме, короче, — Паратов несколько замялся. — Ну, во взрывах машин.
— А где доказательства?
Паратов промолчал. Петрова задумалась. Вынув сигареты из сумочки, она не спеша закурила и немного погодя сказала:
— Ничего мы делать не будем. Я, кажется, знаю, откуда ветер дует. Эта ненормальная дамочка, владелица ресторана, все сует свой нос не туда, куда надо. Я навела справки и выяснила, что она вечно влипает в криминальные истории и изображает из себя великую сыщицу…
«Ах ты, кошелка этакая! — подумала Лариса. — Кто бы рассуждал о нормальности!»
— Короче, плюем на все это, — подытожила Петрова. — Доказательств все равно нет никаких, иначе бы они упомянули, что имеют против нас. Поэтому пошли они… сам понимаешь куда.
— Но наезжают-то на меня! — упрямо повторил Паратов.
— Слушай, Саша, ты мужик или нет? — резко спросила Петрова.
— А ты не заносись. Это ты меня в дело впутала!
— Если бы не впутала, то сидел бы без денег и клянчил на бутылку у родителей, друзей и бывших жен! — парировала Петрова. — Так что помалкивай.
— Я клянчил у тебя на бутылку? — возмутился Паратов. — Да я…
— Знаю я все, что ты сейчас скажешь! — отмахнулась Петрова. — Про Чечню свою гребаную… Про то, как жизнью рисковал. Только я все это уже слышала миллион раз, мне неинтересно.
— Неинтересно? — яростно проскрежетал зубами Паратов. — Зато мне очень интересно!
— А мне нет! Я не хочу тебя сейчас слушать! Как я могла с тобой жить, не представляю! Ни хрена от тебя никакой пользы ведь нет!
— Ах, так, значит? — еще больше распалился Паратов. — Ну ладно… Только, когда возникла серьезная проблема, без меня не обошлось.
Петрова промолчала. Она в этот момент на самом деле размышляла о том, как быть дальше и что ей делать со ставшим ей ненужным после выполнения своей миссии Паратовым. И, по-видимому, он это почувствовал.
— Ты что так на меня смотришь, а? — неожиданно взвился он.
— В чем дело?
— Ты давай смотри у меня! — прикрикнул Паратов. — Я тебя сейчас…
— Что ты? Что ты вообще можешь? — с презрением взглянула на него бывшая жена. — Я же тебя знаю как облупленного. Ничего ты сам в этой жизни не можешь! Импотент хренов!
— Ах ты, сука! Да я тебя сейчас!
— Что ты меня сейчас? Что? — продолжала изгаляться Петрова.
— Лесбиянка грязная, вот ты кто! — яростно выкрикнул Паратов.
— Ну и что? — В тоне Петровой появились очень спокойные нотки. — Я люблю Арину, я давно тебе об этом говорила. Уж лучше трахаться с женщиной, чем с такими мужиками, как ты.
— Ну, сука, держись у меня!
В наушниках послышался шум.
— Что-то, по-моему, сейчас должно произойти, — медленно произнес Анатолий. — Нужно звонить в милицию, на всякий случай…
Его слова оказались пророческими. Через несколько секунд между бывшими супругами и сообщниками завязалась драка. И у Паратова сдали нервы. Схватив со стола хрустальную пепельницу, он с силой ударил Петрову по лицу. Удар пришелся прямо в темечко, и владелица фирмы «Ротекс», не успев даже вскрикнуть, безжизненным мешком сползла на пол.
— Е..ный в каракульку… — испуганно пробормотал Паратов, увидев, что бывшая жена неподвижно лежит на полу. — Что же это я сделал-то?
И в этот момент Лариса набрала номер майора Николаева.
* * *Паратова арестовали быстро, практически взяв с поличным. Ребята из подразделения майора Николаева браво выломали дверь и повязали его в считанные секунды. Он практически не сопротивлялся, поскольку случившееся вызвало у него шок. Безусловно, было от чего впасть в подобное состояние — удар пепельницей по темечку Петровой оказался для нее смертельным.
Свое участие в преступлениях, которые спланировала его бывшая жена, он не отрицал. Майор Николаев выразил Ларисе благодарность и даже назвал ее «сыщицей экстра-класса», заявив, что без ее участия вряд ли бы смог раскрыть преступление.
Абрамцев после всего случившегося выглядел настолько усталым и разбитым, что Лариса, которая хотела сначала пригласить его домой, не стала в конечном итоге этого делать.
Все было понятно — Павел за последние дни не только потерял своих друзей, но, и как показалось Ларисе, потерял веру в свои идеалы…
Эпилог
Июльские встречи
Арина Борисова пришла в ресторан «Чайка» спустя месяц после всех этих драматических событий.
— Я же говорила, что вы придете сами, — такими словами встретила ее Лариса.
— Мне захотелось встретиться с вами. Я имею на это право?
— Конечно.
Они сидели в пресловутом Зеленом кабинете, где их никто не мог слышать. Лариса угощала гостью обедом, состоящим из голландского горохового супа, жареного угря и сырного ассорти.
— Я потеряла трех людей, которые были мне дороги, — произнесла Арина после того, как был исчерпан набор ритуальных фраз о погоде, одежде и еде. — И только вчера вспомнила о том, что вы советовали мне посмотреть на все происходящее глазами нормальной женщины.
