Джон Берли - Детектив Уайклифф и охота на диких гусей
— Кроме коллекции, в шкафу еще оставалось немало места, вот отец и положил сюда же свое служебное оружие. Так револьвер и пропал со всеми прочим барахлишком.
— Вор забрался сюда через окно?
Паркин насмешливо протянул:
— Ну, если учесть, что окно мы нашли открытым, а в одной форточке не хватало стекла, это вполне вероятно.
— Дело было ночью?
— Вечером. Меня не было дома, а сестра слушала в своей комнате радио.
— Это произошло вскоре после смерти вашего отца?
— Да, через два-три месяца, помнится. Коллекцию как раз оценивали для передачи в наследство, как и все прочее имущество.
Дверь отворилась, вошла высокая костлявая женщина и остановилась у порога. Фамильные черты и в ней проглядывались явственно, особенно характерны были безжизненные серые глаза навыкате.
— В чем, Гэвин? Что ты делаешь в папиной комнате? — Она говорила, словно мать с нашкодившим сыном.
Паркин, однако, отреагировал появление по своему:
— Знакомьтесь: это моя сестра, это суперинтендант Уайклифф и сержант Керси, — добавил: — Суперинтендант нашел папин револьвер на пляже в Сент-Джуллиот и считает, что из револьвера недавно стреляли.
— Да неужели? — без всякого выражения произнесла женщина. — Но мне очень не нравится, когда в эту комнату заходят.
Заговорил Уайклифф:
— Я собираюсь возобновить дело об ограблении вашего дома. Конечно, я не питаю особых надежд на успех, но мы сделаем все, что в наших силах. И ваш брат был так любезен, что согласился ответить на несколько вопросов.
— Вопросы! Нам уже задавали массу вопросов в прошлый раз, и безо всякого результата!
Гетти была на несколько лет старше брата. Седые жиденькие волосы, иссохшаяся кожа. Последние остатки человеческой теплоты и эмоциональности, казалось, давно покинули ее, как и всякие признаки женственности.
— О коллекции вашего отца знал широкий круг людей?
— Отец собирал ее много лет, — сказал Гэвин. — В основном ему доставались вещи через его японских знакомых, кое-что он прикупил на лондонских аукционах. Он переписывался с несколькими коллекционерами, но… Нет, я не думаю, что о его коллекции было известно многим.
Гетти заговорила с таким выражением, словно ее брат до сих пор и рта не раскрывал:
— Я уверена, что о коллекции знало множество людей. Человек, который пришел оценивать коллекцию для оформления в наследство, сказал, что это знаменитое собрание. Это его собственное выражение: «знаменитое собрание».
Она очень выразительно подчеркнула последние слова.
— А кто это был?
— Его зовут Клемент, — пояснил Гэвин Паркин. — Это младший из двух братьев, что держат антикварную лавку на Бир-стрит. Он специалист в такого рода предметах.
— Этот человек, кстати, проходил свидетелем по делу об ограблении, сэр, — вставил Керси.
— Мы можем опросить торговцев антиквариатом, — сказал Уайклифф. — Прошло уже немало времени, и какие-то из предметов могли попасть в легальную продажу. Тогда у нас появится какая-то зацепка.
Паркин проводил их до машины. Там они остановились и Уайклифф проронил:
— Как вы понимаете, лично я больше всего думаю о револьвере.
И снова ему показалось, что майор чуть-чуть удивился. Но в ответ сказал только:
— Ну-ну, удачи вам, суперинтендант. И всего доброго.
Когда они отъезжали от дома, Уайклифф обернулся и увидел майора, неподвижно стоящего на тротуаре и глядящего им вослед. Трудновато было представить, какую жизнь они с сестрой ведут в этом мрачноватом доме. Интересно, бывает у них хоть иногда нормальная беседа? Смеются ли они вместе? Или хотя бы ссорятся?
— Слушайте, вы говорили что-то насчет ежедневных посещений майором антикварной лавки… — Уайклифф повернулся к Керси.
— Да, сэр. Он, похоже, водит дружбу со старшим братом, то есть не тем, который проводил оценку коллекции… — Керси замолк на то время, пока вписывался в двойной поворот дороги, из-за которой улочка и получила свое «собачье» название. — …В свое время у меня была одна идейка насчет этой связи, но меня за нее начальство отмутузило.
— Ну, и что же за идейка?
— Ну, я рассудил так: майор не упомянут в завещании отца. Неизвестно по какой причине, но все имущество завещано его сестре Гетти.
— Дальше.
— Перед самой смертью отца майор продал свою яхту, которую до того года два держал на пристани в Сент-Джуллиоте. А делать ставки на лошадей — особенно хромых — должно быть, очень дорогое увлечение.
— Значит, вы думаете, что майор мог инсценировать ограбление с помощью своих дружков из антикварного магазина?
— Я подумал, что это вполне возможно, но мой тогдашний начальник с моим мнением, мягко говоря, не согласился и обвинил меня в том, что я пытаюсь завести следствие в ложном направлении.
— Почему?
— Понятия не имею, сэр.
— А эти братья Клементы — мошенники, как вы считаете?
— Не знаю, у меня нет причин плохо о них думать, просто такой вариант показался мне правдоподобным.
Когда они свернули на Бир-стрит, Керси спросил:
— Теперь куда едем, сэр?
— Довезите меня до дому.
Проезжая мимо антикварного магазинчика на Бир-стрит, Керси снизил скорость. Фасад здания тут в последний раз подновляли явно еще до первой мировой. Табличка на одной из витрин гласила: «Мы покупаем и продаем любой антиквариат, и специализируемся в ИСКУССТВЕ ВОСТОКА. Покупаем коллекции. Квалифицированная оценка древностей.»
— Пришел наконец? — проронила Хелен.
— Извини, что не перезвонил тебе. Не получилось.
Хелен готовила соус из белого вина. В комнате магнитофон источал негромкую мелодию.
— Узнаешь, что это? — спросила Хелен.
Уайклифф с раздражением вслушивался. Его бесило, что жена проверяет его музыкальную эрудицию.
— Ну, это какая-то симфония Малера.
— Верно! Какая именно?
— Ну, у нас есть четыре из них, и в этой нет солиста на флейте-сопрано. Наверно, шестая.
— А вот и нет! Это как раз та, с флейтой-сопрано, номер четыре!
— Ладно, все-таки я узнал Малера. А как насчет ужина?
— Рагу из курицы. А что там с этим револьвером?
— Я нашел его на пляже у набережной. Он заряжен и недавно из него стреляли. Я выяснил, что в свое время он принадлежал генерал-лейтенанту сэру Ллойду Паркину. Если все это, конечно, что-то для тебя значит.
— Ну да, это же отец Гетти.
Уайклифф удивился:
— Постой, а ты их знаешь?
Хелен была не совсем обычная женщина; она не изводила себя и домочадцев своими домашними хлопотами, не баловалась светскими приемами, но зато ее невероятно разветвленные знакомства снабжали ее сведениями о жизни в самых различных кругах местного общества.
— Нет, я с ними не знакома, но Джоан Лэнгфорд, которая ходит на художественные курсы, живет рядом с ними на Гаррисон-Драйв. По ее словам выходит, что эта Гетти — какая-то жуткая фря. Она почему-то невзлюбила Джоан и часто вываливает ей на участок всякий мусор. А потом отнекивается и говорит, что это чайки нанесли. С ума сойти, правда?
— А что ее братец? Что Джоан о нем говорит?
— Почти ничего. Разве что ему, бедняге, со многим приходится в жизни мириться. Тебе еще нужно будет выезжать из дому? Или выпьешь виски?
— Нет, боюсь, что придется выехать.
После обеда он поехал в штаб-квартиру уже на своей машине — «ровере», который он выбрал не потому, что знал сравнительные характеристики разных автомобилей, а просто потому, что «ровер» — английская машина, а Уайклифф не очень любил все иностранное. Пусть даже свое отечественное ломается по два раза в месяц. Но «ровер», вообще-то, и не ломался особенно часто.
Диксон, один из тех двух молодых парней, которых Уайклифф оставил у Сент-Джуллиота, уже сидел на рабочем месте и печатал свой отчет.
— Нам ничего не удалось раскопать, сэр. В двух соседних домах полагают, что посреди ночи на набережную заезжал автомобиль. И миссис Клара Бэртон.
— Это из крайнего коттеджа?
— Именно. Так вот, она говорит, что проснулась от звука работающего мотора. Потом стало снова тихо, а через некоторое время снова послышалось гудение, и машина спокойно проехала прочь.
— Наверно, она слышала, как машина разворачивается на пирсе.
— Так я и подумал, и она тоже. Она говорит, парочки иногда проводят по полночи на пирсе в машине, но только они потом не выруливают на набережную. — Диксон помолчал. — Я опросил и ее мужа, но он ничего не слышал. Проспал, судя по его похмельному виду.
— Наверно.
— А некая миссис Паскоу из третьего коттеджа помимо всего этого, слышала еще и крик, вроде бы исходящий откуда-то с пляжа. Но она не придала этому значения, потому что местные парни, говорит она, частенько удят рыбу по ночам на воскресенье, ну и выпивают как следует.
— Кто-нибудь из местных жителей отсутствовал этой ночью?
