Игорь Середенко - Богомол
— Я смотрю, вы хорошо знакомы с английским языком? — сказал Матвеев.
— Не так хорошо, как хотелось бы, — ответил Чен. — Я могу любой язык освоить за несколько месяцев. К тому же мы часто путешествуем, поневоле совершенствуешь свои познания.
— Невероятно, — удивился сержант.
— А с каких районов Китая вы приехали? — поинтересовался Матвеев.
— Эмейские горы. Это далеко отсюда, — ответил Чен. — Сейчас мы держим путь в монастырь, который расположен высоко в этих горах, наш настоятель когда-то слышал о нём.
— Но, на картах этот монастырь не значится, — сказал Матвеев.
— У нас, наверное, старые сведения, когда-то там был монастырь. Может быть, мы и ошибаемся, — ответил Чен.
— Скорей всего вы правы. Я сам недавно узнал об этом монастыре. Говорят, что он некоторое время не работал, — сказал Матвеев.
— Нам об этом ничего неизвестно, — ответил Чен.
— Мы, как археологи хотели бы побывать в таком историческом месте. Говорят, что этот монастырь довольно древний, — сказал Матвеев.
— Это верно, по моим данным ему около 200 лет, — сказал Чен.
— Хорошо бы нам попасть в этот монастырь, — сказал Матвеев с намёком.
— Как правило, все монастыри не любят мирян. Все дело в традициях, — ответил Чен.
— Побывать в этих местах, и не посетить такой древний монастырь было бы непростительно для меня, как почитателя древности, — сказал Матвеев. — У меня есть предложение к вам. Не согласитесь ли вы взять нас с собой. Нам крайне важно было бы посетить такой монастырь.
— Если вы обещаете не разрушать монастырь ломом и лопатой в поисках артефактов, то мы всегда рады помочь, — усмехнулся Чен. — Вы можете облачиться в монашеские одеяния и пройти с нами, представившись, как паломники с какого-то дальнего монастыря. Это может пройти, документов, удостоверяющих личность не потребуется, лишь желание побывать в монастыре и помолится с нашими братьями. Подобные монастыри принимают охотно всех, независимо от направления в религии, будь-то странствующий буддист или добрый христианин.
— Это замечательная идея, — сказал Матвеев. — Мне бы даже в голову не пришло, так осуществить наше желание.
— Я даос, — ответил Чен. — Для меня превыше наука, которая идет во благо моим верованиям. К тому же вы полезное дело осуществляете. Только там постарайтесь не раскрыться. Среди монахов встречаются и люди с плохим сердцем. Так же, как и среди мирских — много святых людей. Так что, большого греха я в этом не вижу. Однако правила этого монастыря мне не известны, и монахи там могут посмотреть на это иначе чем я. Поэтому будьте осторожны и уважайте законы и традиции монастыря.
— Я вас понял, — сказал Матвеев. — Спасибо за совет.
— Завтра на рассвете мы покидаем эту деревню и отправляемся в горы к монастырю, — сказал Чен.
— Я понял вас. Мы присоединимся к вам на рассвете, — ответил Матвеев.
— Не забудьте монашеские одеяния, без них вас не пропустят, — добавил Чен.
Когда уже стемнело, в номер к сыщикам зашёл студент археолог Рахимов, доложить о проделанной им работе.
— Я достал только два монашеских одеяния, — сказал Рахимов.
— Замечательно юноша, — сказал Матвеев.
— Они мне достались с большим трудом, — в его глазах была видна некоторая растерянность.
— Надеюсь, вы не убили монахов, что бы овладеть этими одеждами? — спросил, улыбаясь Матвеев.
— Не было в этом необходимости. Они к этому моменту уже были мертвы, — шутливо ответил Рахимов, хотя улыбка так и не появилась на его уставшем лице.
— Что?! — удивился сержант Дремов.
— Не волнуйтесь, — сказал Рахимов. — Я снял эти одеяния с давно умерших монахов. Один я достал из погреба, где лежало тело последнего шестого погибшего монаха, меня тогда интересовало — нет ли на его одежде пятен крови, а со вторым одеянием пришлось повозиться. Я раскопал могилу год назад, и там…
— Можете не продолжать, — сказал Матвеев. — И, что вы хотите за это?
— Я хочу пойти с вами в монастырь, — ответил неуверенно Рахимов, его губы слегка сжались.
— Но ведь здесь только на двоих человек? — удивился сержант.
— Ну что ж, я это предполагал, — сказал Матвеев. — Тем более что нам понадобится связной в деревне — на всякий случай, а рация и телефоны в этих горах могут не работать. Хорошо вы пойдете со мной, — уверенно произнёс капитан.
— Как? — удивился Дремов, выпучив глаза и приоткрыв рот. — Разве я остаюсь?
— Да, мой друг. Вы мне нужнее здесь, — ответил Матвеев. — Если мне нужна будет помощь, то именно на вас я могу рассчитывать в ней. А вы Рахимов мечтали быть сыщиком? Вот это и будет для вас настоящим делом. Я представлю нас в монастыре, как монахов, для этих двух китайцев мы будем археологами, а вы будете моим помощником. Тем более что ваши познания в археологии и знании древностей могут стать полезны. Для всех же остальных, то есть в монастыре, мы будем монахами и паломниками из далёкого монастыря.
— Ну что ж, я согласен, — ответил Рахимов. — Я бывал ранее в нескольких монастырях, что ни будь, придумаю.
— Только без этих штучек, — сказал Матвеев.
— Каких штучек? — удивился Рахимов.
— Я на счет монашеских одеяний. Вы ведь украли их? — сказал Матвеев.
— Ну, это же во благо науки, — ответил Рахимов.
— Вот именно, — сказал Матвеев, — в дальнейшем, все действия лишь с моего ведома и согласия на то, понятно.
— Я понял вас, — ответил Рахимов. — Тогда позвольте дать вам совет.
— Я слушаю.
— Вам придётся на время отказаться от вашей курительной трубки.
— Почему? Она всегда со мной.
— Она не идет монаху. А вы ведь именно им хотите казаться.
— Точно, парень прав, — согласился сержант.
— Да? — удивился Матвеев, тяжело вздохнув. — Ну ладно, если это так, то придется от нее отказаться и перейти на сигареты.
— Монахи вообще не курят, — сказал Рахимов.
— Это печально. Я этого не знал. Придется и от этого отказаться. Подлечу в горах свое здоровье. Там говорят хороший и чистый воздух. Кстати, и от пистолета придется отказаться. Вот сержант, держите, — он передал оружие в руки сержанта. — Мало ли что, вдруг обнаружат. Тогда все пропало. А другой возможности у нас может и не быть. Связь будем поддерживать в условленном месте, которое я вам укажу. Вы сержант пойдёте с нами, до монастыря. А потом вернетесь. Хорошо изучите этот путь. Вам придётся ещё не раз ходить по нему для связи с нами. Каждые два дня вы будете приходить к тому месту, где мы с вами расстанемся. Так мы будем держать с вами связь.
— Я понял вас, — ответил сержант, пряча пистолет.
— А воздух там не такой и хороший, — сказал Рахимов. — Мне приходилось бывать на среднегорье. Это около трех тысяч километров над уровнем моря. Здесь, скорее всего, пониже будет — полтора, а может быть два километра. Разреженный воздух. Адаптация наших организмов наступит через несколько недель, а может и раньше. Поначалу будет тяжело дышать. Придётся привыкать.
— Разве? — удивился Матвеев. — Я этого не знал.
Утром, на рассвете, пятеро человек вышло из деревни в направлении гор. К вечеру они добрались до небольшого горного ручейка, который был расположен вдоль еле заметной тропинки. Китаец то и дело останавливался, что бы разглядеть старую изрядно помятую и пожелтевшую карту. Вместе с сумерками начали виднеться темные силуэты башен монастыря, а затем и мрачные его стены.
Матвеев попрощался с сержантом, сказав ему что-то наедине, и догнал остальных. Сержант молча стоял не шелохнувшись, глядя на тёмный монолитный силуэт монастыря, рисуя в своём воображении причудливые картины зловещих убийств, ужасающих кровавых ритуальных традиций, с которыми может столкнуться его напарник в холодном и мрачном монастыре.
— Вам надо переодеться, — сказал Чен.
— Вы правы, — ответил Матвеев.
Археолог и капитан достали монашескую одежду, и одели её поверх своей.
— Чен, а можно поинтересоваться, — спросил Рахимов. — Почему ваш помощник все время молчит?
— Он почти не говорит на английском, — ответил Чен. — Он владеет только китайским языком.
— Теперь понятно, — ответил студент.
Вчетвером они двинулись дальше. Сержант остался у ручья. Он провожал их взглядом, а через десять минут его уже не было видно.
Монастырь был расположен на небольшом плоскогорье, в окружении густого тяжело проходимого леса. Лесные великаны окружали стены монастыря подобно молчаливым стражникам, хранящим вековую тайну. Сам же монастырь напоминал неприступную крепость в окружении полчищ тёмных, лохматых и грозных великанов, заполонивших эти величественные и неприступные горы. Не часто здесь можно встретить одиноких путников, смельчаков, случайно забравшихся в джунгли непроходимого леса. Эти места были спокон веков местом паломничества монахов аскетов, желающих обрести покой под сводами вековых деревьев, высоко в горах, вдали от цивилизации, в местах нетронутой природы, где лес всё ещё находится в девственном первозданном виде, каким он был десятки сотен лет тому назад. Казалось, ничто не нарушит этот многовековой устой, катализатором которого без сомнения являлся мрачный древний монастырь, раскинувший свои зловещие объятия в этом забытом и сумрачном месте. Скопление тёмных туч придавало этому уединённому ландшафту серость и угрюмые тона тёмных фигур, отбрасывающих при лунном свете, причудливые тени. Луна изредка выглядывала из-за грузных, нависающих своими лохмотьями тюремщиков, медленно и лениво плывущих над тёмными призраками неподвижных готических построек зловещего монастыря, окружённого таинственной пеленой мрака.
