Диля Еникеева - КАЗАНОВА, или Российские 9 1/2 недель
— Черт бы тебя побрал, ты с ума меня сводишь... — пробормотала Лариса.
— Черт бы тебя побрал, ты уже давно свела меня с ума, — в тон ответил Казанова, легко поднял ее на руки и понес к себе. — Я так люблю носить тебя на руках. К чему бы это?
— Он носил ее на руках, а потом бросил, - ответила она одним из Аллиных «иронизмов», и тут же прикусила язычок: а вдруг Игорь не уловит игры слов, а догадается о ее опасениях?
Больше всего на свете Лариса боялась, что он почувствует, как колотится ее сердце, но любовник наконец опустил ее на пол и стал отпирать дверь. Она вошла в знакомую квартиру с одной лишь мыслью: а вдруг отсюда только что ушла очередная красотка?..
А Казанова времени зря не терял:
— Как всегда, твои трусики — мой боевой трофей.
Лариса позволила раздеть себя, незаметно оглядывая спальню. Нет, напрасны были недавние треволнения, не ступала сюда нога соперницы – такие вещи женщины ощущают «верхним чутьем».
Успокоенная Лара закрыла глаза и покорилась, пока руки Казановы быстро расстегивали ее одежду. Только чуть кольнуло в сердце — какие опытные у него руки... Не путается в застежках, как некоторые мужчины, неумело дергая то “молнию”, то крючки на бюстгальтере. Нет, подобно опытной камеристке, Казанова знает, где, что и как все расстегивается одним быстрым движением.
Скольких же женщин он раздевал?
— Ты многих женщин раздевал? — не удержалась Лариса.
— Не очень, а что?
— Такое впечатление, что ты в своей жизни расстегнул тысячи всяких застежек.
— Вообще-то обычно все сами раздевались, — беспечно отозвался неутомимый ловелас.
И опять кольнуло в сердце. Надо же... А она считала себя не ревнивой.
Казанова с его потрясающей интуицией сразу все понял. Быстро развернул ее к себе и своим характерным движением приподнял за подбородок.
— Малышка, ты что, ревнуешь к прошлому?
Спрятав лицо на его груди, Лара едва слышно вздохнула и промолчала.
— Это что-то новенькое в нашем репертуаре, принцесса. — Умница Игорь тут же перевел все в шутку.
Он никогда не лез ей в душу, ни о чем не расспрашивал и ни о чем сам не рассказывал.
— Хватит глупостей, малышка.
Любовник перенес ее на кровать, и его руки, губы и язык заскользили по ее телу.
Да что же такое с ней, почему она с ума сходит от его прикосновений и заводится с полуоборота, чего с ней никогда не бывало?!
— Я люблю тебя, черт бы тебя побрал, — сказал Казанова через час, откатываясь в сторону и тяжело дыша.
— И я люблю тебя, черт бы тебя побрал, — ответила она, без сил откидываясь на подушку. — Ты меня околдовал, что ли? Зелье какое подсыпал?
— Сама колдунья с русалочьими глазами и еще кого-то обвиняет в колдовстве! Кстати, почему ты не носишь мой браслет?
«Больше всего мужчину привязывают к женщине дорогие подарки, которые он ей дарит», - мысленно усмехнулась Лариса, но как умная женщина, воздержалась от иронии в столь щепетильном вопросе.
— Игорь, это очень дорогое украшение. Изумруды не носят как повседневное украшение. Я меняю деловые костюмы, меняю и аксессуары.
— А я хочу, чтобы ты носила мой браслет, - с нажимом произнес Казанова. - Я специально ездил с ним к одной древней бабке. Она его заколдовала, чтобы ты меня любила.
Удивленная Лариса подняла голову:
— Что, правда?
— Правда.
— Да не ври!
— Да вру, конечно.
Она не знала, верить ей или не верить...
— А ты хотел, чтобы я тебя любила?
— Я и сейчас этого хочу.
— Но я же тебе уже это сказала.
— А, знаю я, что бабы говорят в койке, когда кончают!
Оскорбленная его цинизмом, Лара резко села. Но Игорь одним движением опрокинул ее на себя и поцеловал в макушку.
— Купилась?
Лариса уже не знала, как себя вести. То ли сделать вид, что приняла все за шутку, то ли впрямь обидеться...
Любовник развел бедрами ее бедра, чуть подтянул повыше, нашел ее губы и слегка коснулся губами.
— Люблю тебя, малышка, — шепнул он.
Пара уверенных движений, и тут же его бедра сжали ее. Ощутив первое соприкосновение, она всем телом рванулась навстречу и опять поплыла по волнам...
Казанова принес коньяк и лег рядом, поставив оба бокала себе на грудь.
— Игорь, ты никогда не куришь при мне.
— Не хочу, чтобы любимая женщина ощущала вкус табака, когда я ее целую.
— Но я ведь тоже курю.
— Ты хочешь сигарету?
— Хочу. Но тогда ты будешь ощущать вкус табака, целуя меня...
— Давай курить вместе, раз ты хочешь.
Передав ей бокал, Казанова подтянул поближе столик на колесиках, поставил на него свой бокал, взял пачку “Парламента”, прикурил сигарету и протянул Ларисе, но тут же спохватился:
— Прости, малышка, я машинально прикурил тебе из своей пачки, а ты же любишь “Салем”. Сейчас принесу.
Забрав у нее сигарету, он ткнул ее в пепельницу, пошел к бару и вернулся с пачкой “Салема”.
Пораженная Лариса молча следила за ним. Она ни разу не доставала при нем свои любимые сигареты, откуда же Казанова знает ее вкусы? Или у него всегда наготове сигареты с ментолом – для дам?
Он пригубил свой бокал и снова лег, поставив его себе на грудь. Лара села на постели. Курила, мелкими глотками пила коньяк и смотрела на любовника.
Почувствовав ее взгляд, Игорь чуть повернул голову и посмотрел вопросительно.
— Откуда ты знаешь, какие сигареты я люблю? — спросила она.
— Я многое про тебя знаю, моя принцесса, — с загадочной улыбкой произнес Казанова.
Зачем-то Ларису потянуло на откровения... Обычно сдержанная, она уже не раз прокалывалась с Казановой. Он так легко догадывается, о чем она думает, от него трудно что-то скрыть. Наверняка Игорь и сейчас все поймет, если она полезет к нему с расспросами...
И все же Лара не удержалась:
— Знаешь, когда я тебе позвонила, я ведь не знала, один ли ты.
— А если бы был не один, то что?
— Алка мне сказала, что это ерунда. Если эта женщина для тебя ничего не значит, ты быстро от нее избавишься.
— Без проблем!
— Значит, я на дачу, а ты сюда – очередную развлекалочку?
Казанова допил свой бокал, отставил его на столик и приподнялся на локте, внимательно глядя на нее.
Лара тут же пожалела о своих словах и вообще о том, что затронула эту тему. Но ведь в сердце покалывало, и где-то маленькой змейкой притаилась ревность... И так хочется докопаться, все узнать, хотя потом будет больно, очень больно… Но какая женщина об этом заранее думает?! Сначала спросит мужчину о том, что ее гложет, требует правды, а узнав — плачет... Все дочери прародительницы Евы такие: “Расскажи мне все!” — а потом обида, ревность, слезы.
Любовник по-прежнему молча смотрел ей в глаза. Уже нельзя было свести все к шутке, уже слишком затянулась пауза...
— Ты хочешь правды или красивой лжи? - Он еще пытался протянуть ей спасительную соломинку — ну, ухватись же за нее, сведи все к шутке, ты же умная женщина, зачем тебе это чисто бабское выяснение отношений?!
Но Ларису уже понесло.
— Правды, — ответила она, глядя ему в глаза.
Казанова вздохнул и снова откинулся на спину. Один раз он уже сказал ей правду... И к чему это привело? Ларочка тут же встала с холодно-непроницаемым лицом, быстро оделась и ушла, хотя он буквально на коленях умолял ее остаться. Нет уж... Больше он такой ошибки не повторит. Женщинам вообще нельзя говорить правду. Можно лишь ту ее часть, которую они желают услышать.
— Правда в том, что я тебя люблю и всегда хочу. Это единственная правда, которая имеет значение, все остальное враки и глупости!
Лара еще что-то порывалась сказать, но Казанова коснулся языком ее соска, чуть потянул вверх, еще сильнее, так что она даже застонала от легкой боли, потом захватил ртом грудь и, то отпуская, то снова втягивая в себя, добился, что Лариса снова часто задышала. Его рука скользнула по ее животу, заставила раздвинуться бедра, и вот уже она выгнулась навстречу, застонав от предвкушения наслаждения. То чуть ускоряя, то замедляя темп, он довел ее до полного исступления. Она стонала, кричала, кусала его плечи, выгибалась дугой, задыхаясь, произносила ласковые слова, которые обычно говорят в такие минуты женщины... Любовник намеренно мучил ее в долгом сладостном экстазе, пока Лара не обмякла, полностью обессиленная...
Глядя, как она лежит с закрытыми глазами, разметав свои роскошные волосы по его подушке, Казанова думал о том, что это самая сладостная, самая сексуальная, самая красивая и самая непредсказуемая из всех женщин, что у него были до нее.
На людях, в деловой обстановке — Снежная королева, в его постели — потрясающе чувственная, а на самом деле — какая она? Загадочная, закрытая, неожиданная... То нежная, ранимая — он лишь однажды видел, как Лариса плачет, пряча от него слезы, то как улитка — закроется в своей раковине, и к ней вообще не пробьешься.
