Джон Криси - Странный уик-энд инспектора Роджера Уэста
— Имена этих женщин?
— Нелли Вильсон и Дорис Блек У вас есть определенная причина задавать этот вопрос, суперинтендант?
— Нет...
«Боже мой, как наш Артур умеет лгать», — подумал Уэст, и воспользовался возможностью задать вопрос:
— Ваша фабрика на первый взгляд кажется огромной. Как это случилось, что у вас был только один сторож для ее ночной охраны?
— Вопрос по существу, мистер Уэст! Я должен признаться, что ваша репутация полностью оправдывается... Да, у нас только один ночной сторож и этого совершенно достаточно, уверяю вас. Ничто в нашем деле не может привлечь грабителей. Мы никогда не держим здесь денег. Каждый вечер наш кассир относит свою кассу в банк и каждое утро приносит ее, когда приходит на работу. Фактически, ночной сторож был нам нужен только лишь из соображений пожарной безопасности... Огонь — это единственная опасность для нас.
— Понимаю.
Обходя все помещения по маршруту Иенсена, они опрашивали каждого начальника мастерской. В ответ на вопросы все они отвечали, что все находится в полном порядке и было так, когда они начали работать утром.
Когда они вернулись в помещение конторы, Тентендена ожидал полицейский.
— Что случилось, Джеме? — спросил его суперинтендант.
— Я подумал, что будет лучше, если я сразу извещу вас о личности второй жертвы.
— Вторая жертва? — воскликнул Ричардсон пронзительным голосом.
Тентенден повернулся к нему и кивнул головой.
— Да, да, вторая жертва. Сейчас необходимо, чтобы мистер Уэст и я прошли в конструкторское бюро.
— Конечно... Кого вы хотите видеть?
— Чарли Блека.
— Чарли?
— Да. Он имеет к этому прямое отношение, так как вторая жертва, это его жена, Дорис.
— Дорис?.. Почему она?.. Я знал ее совсем ребенком, она поступила на фабрику сразу по окончании школы.
Пока Ричардсон оставался пригвожденным к месту и без конца повторял имя молодой женщины, Тентенден увлек своего товарища к Влеку.
Это был мужчина шестидесяти лет, прекрасной наружности, с вьющимися седыми волосами, которые обрамляли его загорелое лицо. Он казался неспокойным.
Приближаясь к нему, Уэст заметил его красные глаза. Можно было подумать, что он плакал.
— Ничего не говорите ему сейчас, Артур, — неожиданно попросил Уэст. — Я хочу сначала допросить его.
Ричардсон
У Чарли Блека было озабоченное лицо. Он бросил беспокойный взгляд на трех мужчин, приближающихся к нему, так как Ричадсон в последний момент решил сопровождать детективов. Он первым заговорил:
— Добрый вечер, Чарли. Вот мистер Уэст из Скотланд Ярда приехал помогать Тентендену в ведении расследования.
— Очень тяжелая история, — констатировал Блек мрачным тоном.
— Действительно, и наша задача состоит в том, чтобы помогать этим господам. Малейшая деталь может оказаться важной. Они будут расспрашивать всех.
— Это естественно!
Уэст кивнул головой и сказал немного иронически:
— Что меня поражает с первой минуты моего приезда сюда, это доброе желание всех помочь... Так что я сразу же и возьму вас в оборот, мистер Блек. Вы можете нам сказать, не заметили ли вы что-нибудь не в порядке сегодня утром в вашей мастерской?
— Нет, все было как обычно, за исключением доски, отмечающей присутствие сторожа. Второй обход Иенсена не был отмечен.
— И по причине?
— Да, бедный парень был уже мертв.
— Так что кроме этого ничего больше ненормального?
— Нет, ровно ничего, так как я не думаю, что вы сочтете важным очередную неисправность максикота. Это становится привычкой. Сегодня утром пришлось остановить работу на два часа.
— Этот несчастный максикот становится для нас дьявольски дорогим, пробормотал Ричардсон. — Нужно немедля решиться купить новый.
По-прежнему ведомые директором, оба полицейских направились теперь в склады, в которых накапливалось огромное количество рулонов бумаги и картона, перевозить которые могли лишь поворотные краны, расположенные с каждой стороны помещения.
После быстрого осмотра они вернулись к зданию конторы и тот момент, когда вой сирены известил об окончании дополнительных работ. Почти одновременно несколько дюжин рабочих, мужчин и женщин, вышли из мастерских и направились к проходной, чтобы отметить карточку присутствия.
Сидней Ричардсон определенно торопился покинуть своих компаньонов.
— Могу ли я для вас что-нибудь сделать? — спросил он вибрирующим голосом.
— Если нет, я хотел бы...
Роджер Уэст прервал его жестом.
— Я обещаю вам не занимать вашего времени, мистер Ричардсон, но я хотел бы быть уверенным в том, что никакого ущерба не было нанесено фабрике прошлой ночью.
— Но я вам сказал, что ничего не было украдено.
— Я говорю не только о краже.
— Я вас не понимаю, мистер Уэст. Я вас заверяю, что мы не нашли ничего ненормального сегодня утром, придя на работу.
— Вы мне это уже говорили, и я вам верю на слово. Между тем я заметил, что неисправность максикота вас удивила... Не могло ли еще что-нибудь ускользнуть от вас?
Ричардсон рассмеялся.
— Это максикот вас беспокоит?
— Да, признаюсь. Я хотел бы, чтобы проверили, что неисправность его сегодня утром была по причине слишком интенсивного его использования.
— Это, к сожалению, слишком очевидно!.. У нас есть другой максикот, гораздо более мощный, но он уже несколько недель не работает. Учитывая его большой возраст, это извинительно. Тем не менее, для нас это было тяжелым ударом, и с тех пор мы вынуждены использовать более легкий материал для работ... Но что вы хотите, мистер Уэст?.. Нам предлагают несколько недель ждать, чтобы подсунуть тождественный. Мы не можем ждать, и нам нужно использовать то, что мы имеем, даже если время от времени он бывает неисправным.
Ричардсон не скрывал своего раздражения настойчивостью детектива.
— Проверьте все, тем не менее, — настаивал Уэст. — Мы теперь совершенно определенно знаем, что один или два человека входили сюда сегодня ночью. Они убили ночного сторожа, но как будто ничего не взяли. Нужно попытаться узнать причин их присутствия здесь. Кто, по вашему мнению, смог бы объяснить мне причину неисправности максикота?
— Самый квалифицированный, это Маллоу, заведующий мастерской. К сожалению, его здесь нет. Я видел, как он уехал на машине вместе со своим помощником.
— Нам не повезло. А кто кроме него?
— Блек, конечно, потому что он занимается обслуживанием всех наших машин и устройств. Но и он уже должен был уйти.
Хотите узнать его домашний адрес?
— Он мне известен, — сказал Тентенден.
— Это правда, вы друзья.
Ричардсон усмехнулся.
— В таком случае, может быть, я могу вернуться к своим делам?
— Да, мы теперь уйдем. Спасибо за вашу помощь, мистер Ричардсон, — сказал Уэст. — Да, я забыл: наши люди останутся здесь на всю ночь. Они хорошо прочешут здесь все, чтобы найти следы убийц Иенсена. И так как они будут здесь, я считаю бессмысленным назначать кого-нибудь ночным сторожем.
— Очень хорошо. Я как раз просил двух наших рабочих осуществить охрану, но теперь, раз в этом нет необходимости, я отпущу их домой. Они, вероятно, будут в восторге, так как провести здесь ночь после того, что случилось, им страшно не улыбалось.
Дверь отворилась и секретарша позвала Ричардсона.
— Сэр Ланселот ждет вас у телефона.
Директор ударил себя по лбу.
— Где была моя голова? Я совсем забыл об этом. Сэр Ланселот мой компаньон, и так как он был очень взволнован этим происшествием, я сказал ему, чтобы он позвонил мне вечером. Он, безусловно, спросит, что мы выяснили. Что я должен ответить ему?
— Правду. Мы ничего еще не знаем.
Другая молодая женщина, высокая, тонкая, типично английского типа, с персиковым цветом кожи и фарфоровыми голубыми глазами... глазами, которые до странности были похожи на глаза Ричардсона, подошла к группе.
— Отец! Я еду домой... Мне тебя подождать?
— Нет, Роз, возвращайся одна, у меня еще огромное количество дел.
Предупреди мать, что я запоздаю. Не ждите меня к обеду.
Она вышла из комнаты, кивнув головой обоим мужчинам.
Ричардсон также кивнул им и направился к телефону.
— Это дочь Ричардсона? — поинтересовался Уэст.
— Да, — ответил Тентенден. — Она красива, не правда ли?
И очень мила к тому же. Все в этом городке обожают ее.
— Почему она так обеспокоена?
— Обеспокоена?.. Она?.. Я ничего не заметил.
Между тем Роджер Уэст отгадал правильно. Роз Ричардсон очень беспокоилась о своем отце. Она упрекала себя в том, что раньше не заметила в нем перемену, которая произошла с ним после забастовки. Правда, у нее было и оправдание: она была еще очень молода и была очень увлечена учением... Потом она ездила во Францию, где вела жизнь молодой девушки, у которой есть деньги и нет никаких обязанностей: играла в теннис, каталась верхом, много танцевала...
