Эдуард Хруцкий - Приступить к ликвидации
- Пять красненьких.
- По сто двадцать отдашь, десять штук куплю.
- Толкнуть хочешь? - улыбнулся Кочан.
- Есть пацаны, возьмут.
- По сто тридцать.
- Давай, - Белов полез за деньгами.
- У меня сейчас нет, приходи через час в Большой Кондратьевский.
- Где там?
- У седьмого дома.
- Давай. Я бы и папирос у тебя взял тоже, пачек десять.
- Могу и больше.
- Больше завтра, сейчас при себе денег мало.
- Я бы тебе папиросы по четыре червонца продал.
- Завтра, а сегодня возьму немного.
Кочан исчез, растворился в толпе, штурмующей кассу с табличкой: "На сегодня все билеты проданы".
У Белова в запасе был целый час. Он вышел на темную улицу. Метель прекратилась. На остановке ожидала трамвая толпа народа. Сугробы почти закрывали окна маленьких, вросших в землю деревянных домов.
Белов зашел в автомат и позвонил Кузину.
- Кочан назначил мне свидание в Большом Кондратьевском через час. Придет с товаром.
- Твое решение? - спросил Кузин.
- Я думаю, надо брать.
- Давай.
МУРАВЬЕВ
В типографии пахло керосином. Запах этот особенно резко ощущался в холодном воздухе наборного цеха. Линотиписты работали в шерстяных перчатках с обрезанными концами пальцев. Иногда они прерывали работу и клали руки на теплый кожух машины, отогревая их.
- Холодно, - сказал директор типографии, - у многих начинается ревматизм и радикулит. Но люди работают в три смены, выполняем фронтовые заказы.
В цехе непривычно горели пятисотсвечовые лампы. После светящих вполнакала муровских малюток Игорю казалось, что он попал в царство света.
- Литеры, интересующие вас, изготовлены на третьем линотипе.
- Это на котором?
- А вон в углу.
Игорь и директор подошли к линотипу. На нем работала молоденькая девушка, укутанная в толстый платок.
- Нина Силина, комсомолка, стахановка, лучший наш работник.
- Она одна печатает на нем?
Директор усмехнулся:
- На линотипе не печатают. Но вам простительно. У них молодежная бригада. Три девушки. Прекрасные девчата, я вам скажу. Трудятся заинтересованно, умно. Борются за звание фронтовой бригады. Я за них головой отвечаю.
- Уговорили. А как у вас охраняется типография?
- Нормально, ВОХР.
- Оружие у них есть?
- А как же.
- Пригласите начальника.
Начальник охраны вошел в кабинет и вытянулся на пороге.
- Разрешите?
- Проходите, пожалуйста, садитесь.
Начальнику охраны было далеко за шестьдесят, но чувствовалось, что форму он носит давно. Гимнастерка сидела на нем с особым, строевым щегольством. Синие галифе ушиты по фигуре, сапоги подогнаны по ноге. На зеленых петлицах теснились белые начищенные кубики.
"Бывший военный", - подумал Муравьев.
Человек сел, внимательно поглядел на Муравьева.
- Вы начальник вооруженной охраны Клевцов Сергей Иванович?
- Так точно. Простите, с кем имею честь?
- Моя фамилия Муравьев, зовут Игорь Сергеевич, я старший оперуполномоченный отдела борьбы с бандитизмом Московского уголовного розыска.
Клевцов все так же молча продолжал глядеть на Муравьева.
Игорь полез в карман, вынул удостоверение, протянул. Начальник внимательно прочитал его.
- Слушаю вас. - Он вернул удостоверение Муравьеву.
- Вы, Сергей Иванович, видимо, знаете, что привело меня сюда.
- Да, я очень огорчен. Бывает, мальчишки-ученики тащат старые болванки, гайки. Один умелец приспособился даже кастеты мастерить. Но шрифт... Такого у нас не было.
- Всякая неприятность случается впервые, главное - чтобы не повторилась.
- Ваша правда, товарищ Муравьев, но нам от этого не легче.
- Сергей Иванович, в бригаде Силиной три девушки. Что вы о них можете сказать?
- Нина Силина вне подозрений. Аня Девятова - тоже, а вот Лена Пименова... - Начальник охраны замолчал, раздумывая. Игорь не торопил его, давая собеседнику собраться с мыслями. - Лена Пименова... Лена Пименова... Вроде и неплохая девушка. Показатели у нее хорошие... Общественница. Но...
Он опять замолчал.
- Так что вас смущает?
- Понимаю, что значит неосторожное слово. Лена девушка неплохая, но, простите, хахаль у нее...
- Вы его знаете?
- Видел. Он ее после первой смены встречал несколько раз. Хлыщеватый тип такой. С баками, усики в стрелочку. Одет дорого. Пальто пушистое, шляпа из велюра. Я ее спрашиваю, почему твой-то не на фронте, а она бронь у него. Артист Москонцерта. Ну мне что, артист и есть артист. Только внучка заболела у меня, я поехал на Тишинку отрез шинельный сменять на жиры. Вижу, этот артист там со шпаной крутится. Кожаное пальто на нем, кепка букле. Одним словом, все как надо.
- Постойте, Сергей Иванович, - Игорь даже поверить не мог в столь неожиданную удачу. - Где он живет или фамилию его знаете?
- Нет.
- А Лена продолжает с ним встречаться?
- Думаю, да. Неделю назад торчал этот "артист" у проходной.
- Пименова сегодня в какую смену работает?
- Она в ночь.
- Где живет?
- По-моему, на Соколиной горе. Я сейчас вам адрес принесу.
Соколиная гора, прикинул мысленно Игорь, значит, до метро "Сталинская", а там на трамвае. Пилить и пилить, час с лишним, если не больше. И он решил попросить у Данилова машину. Ему повезло, начальник оказался на месте.
Он выслушал Муравьева.
Помолчал.
- Ну что ж, - сказал Данилов, - дам тебе машину. Вроде потянул ты нитку. Запомни, что Минин тоже из Москонцерта. Прими это как рабочую версию.
- Как у ребят?
- У Никитина глухо, а Белов тоже вроде зацепился. Через пятнадцать минут Быков подъедет, я с ним Самохина пришлю. Чувствую, выходим мы.
Начальник повесил трубку. "Неужели вышли?" - подумал Муравьев.
БЕЛОВ
Седьмой дом зиял черной пустотой проходной арки. Сергей сразу же оценил тактические способности Кочана. Сдал товар и растворился в темноте арок, сквозных подъездов, узких щелей между домами. Безусловно, Кочан знал географию района, как коридор в своей коммуналке. Но Сергей очень надеялся, что и Кузин знаком с ландшафтом своей территории. Кочана решили брать сразу при передаче книжек и папирос. Шло время, а он не появлялся. Сергей начал пристукивать сапогами, ноги прихватывал мороз.
- Слышь, - окликнул его голос за спиной, - дай прикурить.
Сергей обернулся и увидел крепкого парнишку в темном пальто, серой кепке и светлом атласном шарфе. Белов достал спички, протянул. Слабый огонек вырвал из темноты поднятый воротник пальто, косую челку, падающую из-под кепки на лоб.
- Кочана ждешь?
- Меньше знаешь, - процедил Сергей, - дольше живешь. Иди, я с тобой дел не имею.
- Меня Кочан прислал.
- Товар у тебя?
- Нет.
- Так зачем ты в чужие дела суешься?
- Ты на меня не тяни. Понял? - с угрозой сказал парень.
- Да я с тобой по масти своей вообще говорить не должен. Ты, фрайерок, иди себе по вечерней прохладе. А если что имеешь с меня, скажи. Я с тобой без толковища разберусь.
- Битый, - в голосе парня послышалась нотка уважения, - Кочан говорил, ты с Бахрушинки. Это я так. Пошли, Кочан во дворе ждет.
Этот вариант они с Кузиным тоже предусмотрели. Они прекрасно понимали, что Кочан со своей кодлой, возможно, захотят просто грабануть залетного парнишку. А там, если он действительно с Бахрушинки...
- Куда пойдем? - спросил Белов.
- А вон, в кирпичный.
Впереди за двухэтажными деревянными домами возвышался темный силуэт пятиэтажного дома.
- Показывай дорогу, - резко сказал Сергей.
Парень зашагал впереди. Они миновали двор с палисадником, забрались на горку. Ноги скользили, и Сергей пару раз чуть не упал.
- Куда? - зло спросил он у провожатого.
- В подъезд.
Вошли в освещенный синим светом подъезд. Белов сразу же заметил желтую куртку Кочана и еще одного парня увидел. Лестничная площадка была довольно широкой, Сергей быстро поднялся и остановился, прислонясь к стене.
- Ну, - сказал он, - Кочан, принес товар?
- А как у тебя с хрустами?
- Где товар?
- Ишь разбежался.
Сергей краем глаза заметил, как двое начинают заходить с боков.
- Давай хрусты, бачата, снимай прахоря тоже и дуй отсюда, пока мы добрые, - угрожающе придвинулся к нему Кочан.
В руке одного из парней блеснул нож.
- Ты что... Ты как... - нарочито испуганно сказал Сергей, - перо-то зачем... Деньги отдам... Бачата берите... А прахоря? Холодно же, ребята...
- Мы тебе дадим перековаться, - в голосе Кочана послышалось торжество, - там старые валенки стоят, не замерзнешь.
Белов сунул руку в карман, словно собирался достать деньги, коснулся пистолета, снял предохранитель.
- На, бери, - сказал он и, выдернув пистолет, ногой ударил Кочана в живот. Перепрыгнул через упавшего и, повернувшись, скомандовал:
- Брось нож! Руки вверх!
На полу корчился от боли Кочан, двое других прилипли к стене с поднятыми руками, с ужасом глядя на пистолет в руке Белова.
Хлопнула дверь, вспыхнули карманные фонари.
- Ну, сопляки, - сказал вошедший Кузин, - на грабеж пошли. Ну-ка, посвети, - попросил он одного из оперативников. - Компания известная. Лешка Шведов и Колька Бодуев. Берите их, ребята, в отделении поговорим.
