Найо Марш - Семейка Лампри
На самой верхней табличке значилось: «№ 25 и 26. Лорд и леди Лампри», а рядом уведомление: «Дома».
Генри увидел, куда смотрит Роберта, перевел рычажок сбоку — надпись сменилась на «Нет дома» — и улыбнулся:
— Так, пожалуй, лучше.
— Они ушли? — удивилась Роберта.
— Нет, — успокоил ее молодой человек. — Это просто… — Он глянул в сторону входной двери. — Тихо.
Роберта проследила за его взглядом. У входа стоял невысокий мужчина в котелке, сравнивал номер дома с адресом на конверте. Затем стал подниматься по ступенькам.
— Всем в лифт. Быстро, — скомандовал Генри и открыл дверцу.
Из-за небольшой конторки поднялся солидный швейцар в темно-зеленом мундире с несколькими медалями.
— Доброе утро, Стэмфорд, — приветствовал его Генри. — Там у Мейлинга в машине багаж.
— Я о нем позабочусь, сэр, — ответил швейцар.
— Спасибо. И учтите, — Генри понизил голос, — его светлости нет дома.
— Хорошо, сэр.
Юноша кивнул:
— Тогда поехали.
Швейцар закрыл за ними дверцы лифта, Генри нажал кнопку, и кабина, протяжно скрипнув, медленно поползла наверх.
— Стэмфорд не лифтер, — пояснил Генри. — В основном в его обязанности входит присматривать за квартирами с гостиничным обслуживанием на первом этаже. Ну и, конечно, он нужен для вида.
Через три дня фотографии этого лифта появятся в шести самых популярных газетах, а также среди документов Скотланд-Ярда. Лифт осветят фотовспышки, его тщательно измерят, все поверхности покроют дактилоскопическим порошком, а потом опечатают. Он скоро станет знаменитым. О нем узнают миллионы.
Роберте же лифт показался шикарным. На видном месте красовался старый механизм управления подъемом кабины — вделанная в стенку элегантная рукоятка, но выше располагались современные кнопки.
Они вышли на хорошо освещенной площадке. Генри открыл светло-зеленую дверь с номером двадцать пять — напротив была такая же с номером двадцать шесть, — и Роберта, переступив через порог, оказалась в прошлом, вернувшись на четыре года назад в поместье Лампри в Новой Зеландии. Здесь точно так же пахло смесью ароматов масла, турецких сигарет и свежесрезанных цветов. У девушки перехватило дыхание. Она увидела знакомый стол, гравюру на стене, зеленого китайского слоника.
Гостиная была просторной и светлой. В двух каминах — в начале и конце комнаты — потрескивали поленья. Радовали глаз цветы.
Из оцепенения ее вывел до боли знакомый и родной голос леди Чарльз:
— Боже, это ведь наша милая Робин Грей!
Роберта мигом оказалась в ее объятиях.
Они все были здесь. Леди Чарльз в красном шелковом халате и с сеточкой на волосах, казавшаяся еще стройнее, чем прежде, видимо, только недавно поднялась с постели.
Рядом ее супруг, точно такой же, каким Роберта помнила его по утрам. В руке газета, в глазу монокль, редкие волосы аккуратно зачесаны назад. Его светлые близорукие глаза ласково глядели на Робин, когда она приблизилась для поцелуя. Затем ее по очереди расцеловали близнецы, повзрослевшие, по-прежнему белокурые и улыбчивые. После них ее затискала Пэт, славненькая, пухленькая. А одиннадцатилетний Майкл, кажется, облегченно перевел дух, когда Роберта просто протянула ему руку для пожатия.
Затем они все разместились у камина. Шарлотта в кресле, Генри на своем старом месте, на коврике, близнецы плюхнулись на диван, Пэт пристроилась на подлокотнике кресла Роберты, Фрида приняла элегантную позу у камина, а лорд Чарльз принялся расхаживать по комнате, рассеянно глядя перед собой.
— Мы настолько рады видеть тебя, дорогая, — произнес Генри, — что мне захотелось процитировать известные слова Урии Хипа из «Дэвида Копперфилда»: «Смотреть на тебя так же приятно, как слушать звон колоколов старой церкви».
Все рассмеялись.
— А ты почти не выросла, — сказал Колин.
— Что-то не получается, — смущенно проговорила Роберта.
— Зачем тебе расти, ты и так красавица, — с улыбкой заметила Шарлотта.
— Она и правда красивая, — закивала Фрида. — Я тоже так думаю.
— Ну, — протянул Стивен, — не знаю, как насчет красоты, а вот привлекательной я бы ее точно назвал.
— Что вы взялись обсуждать внешность Робин? — с укором проговорил лорд Чарльз. — Вряд ли ей это нравится, хотя я тоже считаю, что она выглядит восхитительно.
— Правильно, папа, — согласилась Пэт и погладила Роберту.
— А как ты находишь меня? — спросила Фрида, принимая эффектную позу. — Я красивая?
— Не хвали ее, — предупредил Колин, — а не то она совсем загордится. Ведь наша Фрид нимфоманка.
— Дорогой, — воскликнула в шоке леди Чарльз, — что за слова?!
— Послушай, Колин, — мягко проговорил отец, — было бы совсем неплохо, если бы ты воздерживался от выражений, смысла которых не понимаешь.
— В любом случае, — рассудительно проговорила Фрида, — вам повезло, что я такая красивая. Ведь для актрисы внешность — это все. Так что не исключено, что в ближайшем будущем вы перейдете ко мне на содержание.
— Спасибо, что напомнила о главном, дорогая, — произнес Генри. — Я забыл сказать, что там внизу околачивается судебный пристав. Папа, я предупредил Стэмфорда, что тебя нет дома.
— Тогда я, пожалуй, сегодня не буду никуда выходить, — пробормотал лорд Чарльз. — Интересно, кто натравил его в этот раз? Неужели опять «Смит и Уикли»? Я же написал им подробное письмо, где объяснил, что…
— …обстоятельства сложились не в нашу пользу, и мы пока не можем оплатить счета, — продолжил Стивен.
Лорд Чарльз кивнул:
— Да, примерно в таком духе.
— Майк, — подала голос леди Чарльз, — сходи, деточка, вниз и посмотри, нет ли там джентльмена…
— В котелке? — нетерпеливо уточнил Майк.
— Да, мой милый, он должен быть в котелке.
— И что, мне спросить, не судебный ли он пристав?
— Ни в коем случае, мой ангел. Просто посмотри и возвращайся.
— Ладно, мама. — Простодушно улыбнувшись, Майк запрыгал к выходу на одной ноге. — Я могу так двигаться несколько миль.
— Хорошо, хорошо, только, пожалуйста, на упади на лестнице. — Леди Чарльз повернулась к Роберте. — Правда, он у нас прелесть?
— Мне кажется, к нам поднимается лифт! — воскликнул Колин.
— Да просто Майк решил покататься, — успокоил его Стивен. — Думаю, соседям не понравится.
— Спорим, это судебный пристав! — тотчас возразил Колин. — Баскетта предупредили? Как бы он не проводил его сюда.
— Сомневаюсь, — добродушно проговорил лорд Чарльз. — За пятнадцать лет службы у нас Баскетт вдоволь насмотрелся на судебных приставов.
— Но вот же звонят в дверь, — всполошилась леди Чарльз.
Генри улыбнулся;
— Успокойся, мама. Это всего лишь доставили багаж Робин.
— Слава небесам. Робин, дорогая, тебе, наверное, хочется посмотреть свою комнату. Фрид, детка, проводи ее. Комнатка маленькая, но тебе там будет комфортно. А я, пожалуй, пойду переоденусь, вдруг действительно заявится судебный пристав.
Тем временем вернулся Майк, по-прежнему прыгая на одной ноге и что-то напевая.
— Ну как, видел пристава? — спросил Колин.
— Не-а, — буркнул младший брат. — А вот спорим, что она, — мальчик показал на Роберту, — вас не различает.
— Это правда? — Близнецы посмотрели на гостью.
— Почему же, — смутилась она, — я вас различаю. Но только по разговору.
— Что значит по разговору? — Стивен пожал плечами. — Я вот, например, теперь почти не заикаюсь.
— Не в этом дело. У вас вообще голоса разные. А когда вы молчите, тоже можно различить, если посмотреть у каждого за ухом.
— Ну, так нечестно! — возмутился Майк. — Ты заранее знала, что у Стивена там родинка. Как будто он не вымыл за ушами. Ха-ха-ха!
— Пойдем к тебе в комнату, — предложила Фрида. — Мне надоело смотреть, как они дурачатся.
IIКомната Роберте понравилась. Фрида показала и все их апартаменты, состоящие из двух квартир. Во второй (номер двадцать шесть) были одни спальни. Они посетили жилище няни, бывшую кухню. Фрида сказала, что она по-прежнему перед отходом ко сну потчует всех членов семьи «Оувалтином», шоколадно-молочным напитком, который считает очень полезным. Няня сидела у электрической плиты, превращенной в подобие письменного стола, — заметно поседевшая, лицо покрыто паутинкой морщин, — и раскладывала пасьянс. Роберту встретила так, словно минуло не четыре года, а всего лишь четыре дня.
Они посидели, поговорили о том о сем. Фрида упомянула судебного пристава.
— А этому что понадобилось? — встревожилась няня.
— Будет требовать, чтобы папа оплатил счета, — ответила Фрида.
— Так пусть его светлость заплатит и покончит с этим.
— Но в том-то и дело, няня, что у него сейчас нет денег.
— Чепуха какая, — буркнула няня и посмотрела на Роберту. — А вы, я вижу, мало подросли, мисс Робин.
