Дарья Калинина - Много шума и... ничего
— Лена, ну при чем тут ребенок? — проникновенно проговорил Лысый. — Если мы с Суренычем виноваты, то мы и ответим.
— Ответите? — удивилась Лена.
— За то, что поссорили тебя с Ленчиком.
— Поссорили? — снова удивилась Лена. — Напротив, мы с ним собираемся быть вместе весь остаток своих дней. Дети и муж будут жить с нами. Места всем хватит. И Ленчик согласен.
— Не в этот, а в прошлый раз, — с досадой объяснил Лысый. — Это ведь мы с Суренычем подговорили его сестру прогуляться перед твоим домом с Серегой. Хотели, чтобы ты приняла его за Ленчика и приревновала. Но мы не знали, что на тебя это настолько сильно подействует и ты, собрав вещи, исчезнешь на целых двадцать лет.
— Так это вы подстроили? — поразилась Лена. — Ну вы даете!
— А ты что, не знала? — удивился Лысый. — А мы думали, что ты из-за этого уехала.
— Дураки вы оба, — беззлобно бросила Лена. — Неужели вы думали, что я спутаю своего Леньку с его братом? Просто мне захотелось в Москву, подальше от бабки, а то она меня совершенно истерзала своим военно-коммунистическим воспитанием.
— А зачем же ты моего сына преследовала? — вмешался Суреныч.
Пришел черед удивляться Лене.
— Твоего сына?! Так Фима — твой сын? То-то я все думала, кого же он мне напоминает. Но мне и в голову не могло прийти, что у тебя может быть такой сын. Но теперь с этим покончено.
— Не увиливай! — разъярился Суреныч.
— Я просто хотела красиво попрощаться с Фимой, все-таки мы знакомы уже два года, и у нас было немало приятных минут. Поэтому я и приехала. Завтра Ленчик выписывается из больницы, врачи говорят, ему уже лучше. Вот я и решила, что прощаться нужно сегодня, потом времени не будет.
Простите, что заявилась без приглашения.
После этого Лена горячо поцеловала Фиму и попыталась обнять Суреныча и Лысого, но те уклонились. Видя, что компания, собравшаяся на площадке, отнюдь не скучает, к ним присоединился и Даниил. Больше всего на свете он не любил скучать, а сидеть в одиночестве в кустах, знаю по собственному опыту, очень скучно. При виде Даниила я ощутила мощный позыв оказаться рядом с ним. А уж следом за мной из своего укрытия выползли и Вася с Андреем. После того как нас ввели в курс дела и объяснили, кто здесь и что, Андрей сказал:
— Если вы, Елена Константиновна, появились тут без приглашения, то откуда ты, Фима, знал, что она будет ждать тебя именно здесь?
— А я вовсе и не знал, — ответил парень.
— Как это? — в свою очередь удивилась я. — А зачем сюда пришел?
В ответ Фима начал мямлить что-то невразумительное.
— Почему ты вертелся возле нашей машины и сверял номера? — продолжала настаивать я.
— И что это такое? — продолжил Андрей, намереваясь поднять с земли вещицу, оброненную Фимой.
— Ни с места! — раздалось из кустов, и на площадке появился лейтенант Игнатенко в сопровождении еще трех человек. — Не трогай, — приказал он уже спокойнее.
При виде милиции Фима засуетился. Он попытался отпихнуть Андрея, который замер с протянутой к земле рукой, и поднять вещицу. Убедившись, что схватить ее уже не успевает, Фима попытался бежать. Но парни из милиции оказались тоже не промах. Фима не успел сделать и нескольких шагов, как его уже догнали и скрутили. Суреныч, конечно, заволновался и начал кричать. Лысый с Даниилом попытались взять Елену Константиновну под свою защиту, а нам с ребятами оставалось только с любопытством наблюдать за действиями остальных.
— Позвольте вам представить того, кто уничтожил ваши машины, — обратился лейтенант к Суренычу и Лысому, приподнимая за шиворот Фиму.
— Мой сын?! — поразился Суреныч. — Но зачем?
— Это он уже нам расскажет. Однако думаю, что не ошибусь, если скажу, что действовал он по указке вот этой женщины, — и лейтенант ткнул пальцем в Елену Константиновну.
— Я?! — "возмутилась она. — При чем тут я?
— А разве не вы снабдили мальчика технологией изготовления самодельного взрывного устройства, которое мы видим перед собой?
— Перед собой мы видим презерватив, — с достоинством проинформировала его Лена. — А я, как вы понимаете, их изготовлением не занимаюсь.
— А вам известно, что в бензине резина, из которой он изготовлен, постепенно растворяется. В результате заключенное в нем вещество попадает в бензин, что в замкнутом помещении приводит к воспламенению, а следовательно, и к взрыву? У меня есть справка, что в мае этого года вы взяли с работы некоторое количество этого вещества. Причем этого количества было бы достаточно для устройства десятка взрывов. И в тот же день вы отправили бандероль в Питер на имя Акопяна…
— Ну и что? Фима сказал, что запорол в школе на лабораторной по химии сразу весь школьный запас. Вот я и прислала. Конечно, я удивилась, что его используют в школе. Однако у меня в то время была куча других забот, кроме как ломать голову над странностями школьной программы. Кроме того, я хорошо знала: чтобы устроить такой взрыв, надо точно знать дозу, а это еще никому не удавалось.
Практически такой взрыв устроить просто невозможно.
— Однако парню это удалось, — поднимая с земли оброненный Фимой предмет, сказал лейтенант.
Перед нами покачивалось продолговатое изделие резиновой промышленности, однако никакого порошка в нем не наблюдалось. Там была лишь небольшая пружинка с остроугольным утолщением на конце. Пружина была изогнута с помощью резинового шнура. С другой стороны к пружине был приварен маленький диск с прилепленной к нему капсулой.
— Очень интересно, — промямлил лейтенант. — И как это действует?
Все молча уставились на Фиму. Он тяжело вздохнул и неохотно начал рассказывать:
— Резиновый шнурок в бензине постепенно истончается все больше и больше. И наконец наступает момент, когда пружина распрямляется и ударяет по капсуле. Если бензина достаточно, то будет вам ваш взрыв.
— Вот так история, — ошарашенно произнес лейтенант. — Значит, порошок, который выслала гражданка Сухарева, здесь ни при чем?
— Она тут ни при чем, — подтвердил Фима. — Во-первых, Лена не подозревала, для чего на самом деле он мне нужен. А во-вторых, вы же слышали, что она вам сказала. На практике такой взрыв неосуществим. И это чистая правда. Можете быть уверены, что я испробовал все, но порошок в бензине лишь шипел.
— Фима, я горжусь твоими неожиданными познаниями в науках, но зачем ты взорвал именно нашу машину? — тихим голосом спросил Суреныч. — Ведь это же была и твоя машина.
— Да не собирался я ее взрывать. Но вспомни, на рынке ее сначала купил Васькин отец. Тогда я и подбросил ему свою бомбу. Я же не знал, что ты на следующий день поедешь и выкупишь у него эту чертову машину. Я так все рассчитал, чтобы резина растворилась как раз к тому времени, как они выедут из города. В результате их поездка отменится и мне не придется второе лето подряд корпеть над учебниками и учить эти формулы. А если хотите знать, так виновата вовсе не Лена, а Васькина мама. Это она рассказывала мне про огромные возможности, которые скрыты в химических элементах. Ну и Лена тоже виновата, но только в том, что проговорилась, рассказала, чем занимается, сообщила про вещество. Я все в точности рассчитал, даже то, что взорваться машина должна вечером, когда все нормальные люди отправляются спать. Я жертв не хотел.
— Ну а мою машину? — перебил его Лысый.
— С вашей промашка получилась. Когда дядя Слава пригнал свою «Волгу» из ремонта, я решил, что надо повторить процедуру. Совсем мне невмоготу стало учиться. Я рассуждал так: если бы машина взорвалась, то Васькиной маме было бы не до меня.
Вот я и подбросил ночью вторую взрывалку. Только на этот раз я выбрал такую фирму, резина которой должна была уже к утру раствориться. Дело в том, что я весь год экспериментировал с изделиями разных фирм и с точностью до минуты мог сказать, какая резина когда растворится. Сколько я их перевел, и не сосчитать. Если бы я все покупал, то просто разорился бы сам и разорил всю семью.
— Так это ты взламывал ларьки и крал из них презервативы? — воскликнул Андрей. — Это тебя мы ловили всем курсом!
— И меня еще в это дело втянули. Никогда вам этого не прощу, — возмутился Вася.
— Ну извините, — пролепетал Фима. — Я же не знал. Я старался никому проблем не создавать и в один и тот же ларек не забираться. Не хотелось вводить в лишние расходы продавцов и их хозяев.
— Не отвлекайте его, — попросил Лысый. — Так что там с моей машиной?
— Да ничего, вы сами виноваты. Зачем ее перекрасили? Вот я в темноте их и перепутал. У вас ведь была черная «Волга», а вы ее сделали белой? Я знал, что дяди-Славина светлая «Волга» единственная на турбазе. Вот и не стал смотреть на номера. Дождался, пока все улягутся спать, и пошел на стоянку. Откуда же мне было знать, что у вас машина стала такого же цвета, как у дяди Славы? Я вашего приезда не видел.
