Дмитрий Стрешнев - Крутой секс
44
Нюх не подвел Потерянного. Если бы он выглянул в окно, то увидел бы Севу и профессора, нагруженных сразу тремя чемоданами. Профессор все еще находился под глубоким впечатлением от встречи с Филиппом Марленовичем и связанных с этим событий. Поскольку Филипп Марленович был оставлен не в лучшей ситуации, Потапов продолжал дискутировать сам с собой, верный интеллигентской привычке до конца убеждать себя и окружающих в своей правоте:
— Свобода!.. Справедливость!.. Наш придурковатый народ до сих пор думает, что плюнуть жвачку где попало или бросить пивную банку в метро — высший шик демократического общества! Придумают какую-нибудь вздорную мысль, потом в книжках ее напечатают — и, глядишь, пошла бродить по умам!.. Увы, как ни прискорбно, все опять вот-вот начнет идти по Марксу-Ленину!.. Конечно, можно было попробовать все же переубедить Филиппа. Но я же знаю, что это так же бесполезно, как… как черт знает что!
Могу добавить за профессора: так же бесполезно, как звонить в московскую службу спасения по бесплатному телефону. Не пробовали? Так вот: никогда ответа не дождешься.
Через некоторое время Потапов снова сказал:
— Не понимаю я Филиппа! Мало того, что решил стать великим, — он и других, видите ли, приглашает в свою авантюру! Кому, скажите на милость, нужны эти маневры на встречной полосе? У меня, например, слишком хороший характер, чтобы стать великим человеком!
Севе показалось, что последние слова профессор произнес с некоторым сожалением. В этот момент зазвонил Чикильдеевский мобильный.
— Это Костик, — сказал Сева. — Да ну его, надоел! К тому же, мы уже пришли.
Профессор никак не отреагировал, продолжая талдычить свое:
— Говорят: большое видится на расстоянии. Но больших глупостей, я думаю, это тоже касается!..
Тут путь им преградили молодые люди, похожие на тех, что пытались остановить Потерянного.
— Ресторан закрыт.
— Как — закрыт? — не понял Сева. — Не работает?
— Мероприятие, — объяснили молодые люди.
— Но у нас же там встреча! — воскликнул Сева.
Молодые люди, прищурясь, осмотрели непонятливых лохов с чемоданами.
— Беляшки нанюхались? С вами реальные пацаны разговаривают. Дергайте отсюда!
Один из реальных пацанов твердой как кирпичная стена грудью слегка толкнул Севу. В облике молодых людей было нечто весьма убедительное для двух интеллигентов. Чикильдеев и Потапов послушно отошли.
— Ну, и что теперь? — спросил профессор.
— Надо было поменять место встречи, как предлагал Костик, — сказал Сева.
— А я бы ему не верил, — возразил профессор.
— Да кто вас научил такой подозрительности, профессор?
— Всемирная история. А также некоторые случаи из собственной жизни. Знаете, какие люди бывают?
— Знаю, — на всякий случай сказал Сева, чтобы не ввязываться в полемику.
— Да нет уж, позвольте, я расскажу. У нас в институте как-то выбирали новых членов академии. Один из кандидатов явно никаких шансов не имел. Вечером накануне голосования он объехал всех академиков и каждому сказал примерно следующее: «Я понимаю, что недостоин высокого звания, но чтобы не быть посмешищем, я вас очень прошу, подать за меня ваш голос — чтобы был хотя бы один шар.» Когда стали подсчитывать шары, этот человек оказался избран единогласно.
— Вы меня убедили, — сказал Сева. — Менять план не будем.
— А как же мы войдем внутрь?
— На понтах через кухню.
— Как это? — не понял профессор.
— Увидите.
— Мы опять будем врать? — с неприязнью спросил профессор.
— А что такого? — удивился Сева. — Почему вас это так пугает, если это нужно для дела?
— Было, знаете ли, когда-то такое понятие: репутация, — сказал профессор.
— Ну так можете молчать, а говорить буду я.
Сева и профессор обогнули здание ресторана. Здесь дорогу им тоже перегородили.
— Вы кто?
Не зная точно, как нужно сказать, Сева пожал плечами.
— Я — Сева, а это — профессор.
На строгих лицах вдруг расцвели приветливые улыбки.
— А! Профессор! Проходите пожалуйста!.. А там (кивнули на чемоданчики) — аппаратура?
— Там то, что надо, — снова на всякий случай сказал за Потапова Сева.
— Понятно, понятно… Извините.
Чикильдеева и Потапова повели внутрь, сообщая всем по дороге:
— Профессор! Пропустите! Профессор пришел!
К Севиному удивлению, это слово оказывало магическое действие. Да, дорогие мои, информация — это люди. Одни говорят так, потому что им платят. Другие ошибаются сами.
Разумеется, Сева догадался, что к реальному профессору Потапову волшебное слово не имеет никакого отношения, и на всякий случай шепнул:
— Умоляю, Аркадий Марксович: держите сервак в локале!
— Что? — не понял профессор.
— Сделайте морду кирпичом — и ни слова!
Потапов испуганно кивнул.
Соорудив невозмутимые лица и не отвечая на приветливые восклицания, оба обманщика прошли в кухню, где Сева покрутил головой и сказал:
— Нам бы местечко в зале, но так… сбоку, неприметно.
— Понимаем, — ответили им. — У входа в зал околачиваются двое, но мы вам прилепим бабочки, дадим подносы и проведем. А чемоданчики потом незаметно доставим.
Всё так и было сделано: Чикильдеева и Потапова обрядили в короткие холуйские пиджачки с легкой искрой, и они нагло прошествовали мимо двух громил, дежуривших у входа в зал. Место им подобрали удобное, незаметное, а вскоре непонятно каким образом под ногами оказались и три чемоданчика. Умеют у нас профессионально работать, когда захотят.
Вытянув шею, Сева посмотрел в зал и обрадовался:
— Вон Катя! И Костик — рядом. Значит, третий с ними — тот самый грубый бандит, который со мной разговаривал.
Он выхватил из кармана телефон.
— Костик! Алло! Мы уже здесь!
Счастливо улыбаясь, Сева сделал приветственный жест рукой далекой троице.
— Берите чемоданчик, профессор, и пошли!
— Какой именно? — спросил Потапов.
— Любой!
Гуськом вдоль стены они прошли к столу, за которым восседал Потерянный. Поскольку свободный стул оказался всего один, Сева предложил профессору сесть, а сам остался стоять. Чемоданчик задвинули под стол.
— Как ты, Катя? — разумеется, тут же спросил Сева.
— Нормально, — сказала Катя. — А почему ты так одет? И где твой костюм, который мы купили по дисконтной карточке дяди Сережи?
Как мы помним, Сева расстался с этим костюмом довольно давно. Поэтому, немного смутившись, он пробормотал:
— Я тебе потом все расскажу, ладно?
— Ладно, — согласилась Катя.
— Вижу, что сазан — это ты, — сказал Потерянный, выслушав разговор Севы и Кати и указывая на Чикильдеева. — А это что тогда за ушлепок? — спросил он, повернув палец на профессора.
— Это профессор Потапов, наш хороший знакомый и очень достойный человек, — сказала Катя. — Здравствуйте, Аркадий Марксович!
— Здравствуйте, Катя! — радостно отозвался профессор. — Ужасно рад вас видеть.
— Если бы не профессор, — добавил Сева, — я бы тебя никогда не спас, Катя.
— Это просто какое-то удивительное чудо! — воскликнула Катя. — Как вам удалось встретиться?
— Произошла умопомрачительная история!.. — начал было Сева, но его перебил Потерянный:
— Хватит базлы рассыпать! Не у Пронькиных на даче чаи гоняешь!
— Согласен. Отдавайте Катю — и дело с концом!
— сказал Сева твердым голосом киногероя. — Чемодан — под вами. Это второй. Вдобавок к тому, который вам отдал Костик.
— Ничего подобного, — быстро сказал Костик. — Это первый. Его отняли у меня бомжи и выбросили из окна.
— Стоп! — рявкнул Потерянный. — Я что-то не понял!
— Да все очень просто, Кирилл Петрович, — сказал Костик. — Чемодан, который вы разыскиваете, и который засунули мне в «Жигули», мне пришлось в заброшенном доме отобрать у сидящих напротив вас двух чумриков. Но у меня его тут же отобрали бомжи. В конце концов приключилось так, что чемодан упал из окна, и каким-то образом снова попал к промежуточному владельцу по имени Всеволод… к сазану, то есть.
— А ведь, действительно, так, наверное, все и произошло, — сказал Сева. — Чемоданчик-то словно с неба упал! Иннокентий нам так и рассказывал!
— Это что за непонятное имя? — спросил Потерянный.
— Иннокентий Самокатов. Тот, кто передал нам чемоданчик.
— Я чую, что ты не врешь, — сказал Потерянный, тыкая пальцем в Севу, — а когда я чую, я прав. Значит, врешь ты, фуфлогон.
— Вру я или не вру, Кирилл Петрович, а чемоданчик подлинный! — Костик услужливо нырнул под стол, достал чемоданчик и положил его на колени Потерянному. — И он у вас!
— Похож! — сказал Кирилл Петрович, поглаживая серебристую поверхность и проверив, целы ли замки.
— А что в нем? — спросил Сева, но Потерянный только ухмыльнулся в ответ:
