Лариса Соболева - Фрейд и его госпожа
– Конечно, – подскочил Шурик.
Он знал, какую книгу ему следует искать. Анонимка не давала ему покоя, Шурик изучил ее от и до, перед глазами стояли склеенные из букв слова – то отдельными разнокалиберными буквами, а то слогами. Только имя Тамара было приклеено целиком, то есть его вырезали цельным, оно не было набрано на компьютере. И даже вырезано не ножницами, а лезвием, судя по характерным краям вырезок и имеющимся на краях заусеницам, которые получаются в результате работы с лезвием. Шурик недаром готовится в криминалисты – заметил! Кстати, некоторые буквы и слоги тоже были вырезаны лезвием. Причем три раза в анонимке встречалось это имя. Значит, слово «Тамара» нужно было найти в каком-то печатном издании, где оно было употреблено не один раз. В каком? Наверняка аноним не рыскал по всем книгам в поисках имени Тамара: это должно быть какое-то известное произведение, о котором он знал… Нет, которое известно всем или, скажем, большинству людей. А большинство знает… «Демона», где героиню зовут Тамара! Да, Шурик искал Лермонтова. Нашел, заглянул в оглавление. Так, теперь номер страницы… Вот заглавие… Шурик перелистывал книгу, вглядывался… Есть! В середине страницы зияла длинная прямоугольная дырка. Но должно быть три следа…
– Два… Три! – сосчитал Шурик и захлопнул книжку.
Не глядя взяв с полок еще четыре книжки, он вернулся в гостиную и, не поворачивая их корешками, показал Полине:
– На пару дней беру, просмотрю и верну.
– Бери, Шурик, бери, – разрешила она.
На четвертый день вечером пожаловал Викентий. Все как раз собирались ужинать, пригласили за стол и его, но он отказался:
– Я ненадолго. А то меня жена скоро выгонит, дома-то почти не бываю. Марианна, квас есть?
– Есть.
– Неси. Твой квас выше всякой похвалы.
– Ну, что, что скажешь? – нервно спросил Кирилл. – Ян признался?
– Не признался. Говорит – не трогал он Антона.
– Вы его хорошо допрашивали?
– Лучше не бывает.
– Он не сказал, как узнал, где я прячу дочь? – спросила Полина.
– Это так важно? Тебя пасли, Полина, люди твоего мужа, а когда ты отправляла деньги, рядом с тобой пристроился один из них и запомнил адрес. Соображай: кому ты могла отправлять деньги? Только тем, у кого находилась твоя дочь.
– А дружки Яна? – не унимался Кирилл. – Вы их взяли?
– Взяли, Кирилл Андреевич, взяли. Спасибо, – сказал он Марианне, забрав у нее высокий стакан с квасом. – Пять человек. И они факт нападения на Антона тоже отрицают, факт убийства Тамары и Зои – тоже, остальное, что числится за ними, признают частично.
– Зачем же им признаваться, чтобы им срок увеличили? Закопали Антона далеко за городом – и концы в воду. Плохо, плохо вы работаете, я на себе это испытал.
– Как умеем, – со смешком развел руки в стороны Викентий. – Судить легко, но ведь в каждой сфере деятельности имеются свои сложности. Ладно, я помчался. Девчонки, не скисайте! Может, мы додавим группу Яна, и кто-нибудь из них расколется.
Когда он убежал, Кирилл скептически вымолвил:
– Додавят, хм! Истязаниями? Под пытками признаешься в чем угодно.
– Ты опять вносишь струю пессимизма в общий настрой, – заметила его сестра.
– А тебе еще непонятно, что надо перестать надеяться? Привыкай: Антона не вернешь, с этим придется жить. Мне только неясно, чего Ян добивался?
Марианна вписалась в семью, она уже не чувствовала себя «второсортицей» и чужеродным телом, поэтому высказала свои мысли на этот счет:
– А чего подобные люди вообще хотят? Забрать что-то, Кирилл Андреевич! Наверное, у Яна были далекоидущие планы, и связывал он их с Полиной. То есть через нее хотел получить то, что у вас есть, потом это продать. Таким людям всегда не хватает денег.
– А меня куда же?
– Туда, где сейчас Тамара.
– Негодяй! – резюмировал Кирилл. – Дамы, а не устроить ли нам завтра выезд за город? Вместе с детьми? Наберем продуктов и… махнем!
– Неплохая идея, – поддержала его Марианна. – Дети будут счастливы, они уже устали все время торчать дома.
Полина не сказала ни да, ни нет, она словно и не здесь была и все земное ее абсолютно не интересовало. О чем она грезила? Наверное, привыкала, по совету брата, к той пустоте, которую чувствовала внутри себя и вокруг…
Неделя прошла весьма однообразно. Никаких новостей сорока им на хвосте не принесла. Постепенно все научились сосуществовать вместе и одновременно каждый сам по себе. Полина пошла работать в библиотеку, как и планировала, к счастью, это место никто не занял. От Марианны она отдалилась, но та не обижалась, понимая, что подруга очень переживает. Кирилл пришел в норму и… начал потихоньку сбегать из дома, по привычке лепеча что-то в свое оправдание с неловкостью человека, лгущего по мелочам. Как ни занята была собой Полина, а заметила это:
– У него новая баба.
– Неужели?! – изумилась Марианна. – Как ты поняла?
– Мне все его симптомы известны. Говорила же, прибери его к рукам, у тебя получилось бы.
– Нет уж, если рядом есть мужчина, он должен быть только твоим, а не чьим-то еще. Кирилл – попрыгунчик, прыгать он будет до старости, и ты прикажешь мне постоянно ждать, когда он попросит меня освободить кровать для очередной Тамары? Я это уже проходила, это неинтересно. Лучше скажи, что это за август такой – тепла почти нет. Думала, детвору повожу на речку, как раз жара спала, они не сгорят, а тут дожди заладили каждый день. Степа уже жаловался, что ему глотать больно.
– А я люблю дождь, гулять по лужам люблю. Так… – Полина допила кофе, отодвинула чашку. – Я иду трудиться.
Марианна поплелась к двери проводить ее, ворча:
– Что за радость – весь световой день проводить в полумраке и пыли? Зонт не забудь.
– Я провожу время среди умных мыслей, там их – до потолка.
Дождь не лил, а накрапывал, Полина даже не раскрыла зонт, побежала к остановке. Работа ей нравилась хотя бы потому, что отнимала время, которое ей не было нужно, к тому же новые лица мелькали и знакомые у нее новые появились. Ее походы на работу были похожи на путешествие в некую чужую страну, где текла иная жизнь, существовали свои нравы и обычаи, причудливые отношения между обитателями этой страны. И туда тянет, как тянет человека ко всему незнакомому.
Во второй половине дня позвонил Викентий на сотовый. Полина разволновалась, ожидая, что услышит новости о…
– Ты нашел Антона? – спросила она.
– Антона? Нет…
– Зачем же тогда звонишь?
– Полина, я попросил Шурика заехать за тобой, он привезет тебя ко мне.
– Зачем? На очную ставку с Яном? Не поеду.
– Не торопись. Я же сказал: он привезет тебя ко мне. Поговорить надо.
– Я на работе…
– Знаю, Марианна меня поставила в известность, я созвонюсь с твоим начальством, телефончик директора дай мне… И выходи, Шурик, наверное, уже ждет.
Да, Шурик уже ждал ее. Полина села к нему в машину, поинтересовавшись:
– Не знаешь, зачем меня вызывает Викентий?
– Не сказал. – Шурик сдал назад, выехал на дорогу. – Пристегнись.
– Ой, извини, я забыла. И не намекнул?
– Ни полслова. Думаю, это что-то насчет всей этой истории… Знаешь, сколько им бумаг заполнять приходится? Горы!
– Не мог другого времени найти, я только поступила на работу.
– Полина, от них же начальство требует бумажки. Сама посуди, если во время суда обнаружатся какие-то просчеты, недоработки, неточности, дело вернется на доследование. И тогда им по новой пахать придется, а кому это надо? Некоторые дела насчитывают десятки толстенных томов, представляешь?
– Не представляю.
– По каждому эпизоду кучу документов предоставляют. Например, находят труп. Нужен протокол с места нахождения трупа, акт судебно-медицинской экспертизы, свидетельские показания…
– Шурик, умоляю, только не про трупы.
– Я же к примеру… К сожалению, образовывать тебя больше не получится, мы приехали. Я с тобой пойду в качестве моральной поддержки.
– Спасибо, Шурик.
Ее удивило мрачное, суровое лицо Викентия. Таким она его еще не видела – обычно он был либо добродушным, либо пассивным. Один раз, у Яна, Полина видела его собранным, жестким, даже грубым, но суровым, с таким каменным выражением лица… нет, не приходилось. Впрочем, она мало его знает. Но она встревожилась. Полина присела на стул, оглянулась на Шурика, тот стоял у входа, опершись спиной о стену, перевела глаза на Викентия, а он все молчал.
