Наталья Солнцева - К чему снится кровь
В жизни – веселый, остроумный, утонченный и обаятельный – он был любимцем друзей, знакомых и поклонников его редкостного таланта. Однако в последние годы с ним начали происходить странные вещи: депрессии, эмоциональные срывы, творческие кризисы и болезненные подъемы истощали тело и душу художника.
Похоже, сам Корнилин начал бояться того, что писал. Он жаловался друзьям, что его кто-то преследует, стал нервным, раздражительным, надолго прятался от всех, не желая никого видеть. Его стали посещать жуткие видения и кошмары. Он закрывался по ночам в своей мастерской и писал картины, полные трагизма и самой мрачной фантазии.
Харьковская выставка, приуроченная к празднику Ивана Купалы, вызвала взрыв восхищения, интереса и непредсказуемых эмоций. Зал едва мог вместить всех желающих любителей живописи. Через два дня после триумфа Артур Корнилин скончался при невыясненных обстоятельствах.
– Сейчас нужно ехать к Валерии, показать ей статью и репродукции, – вздохнул Влад. – Может быть, она хоть что-то вспомнит!* * *Художника Артура Корнилина Валерия не признала. Сколько ни смотрела на его «Автопортрет», сколько ни напрягала память, – все оказалось напрасно.
– Нет. Никогда не видела, – заключила она. – У меня среди людей искусства знакомых вообще не было. Почему вы меня об этом спрашиваете? – она переводила недоуменный взгляд с Влада на девушек. – Вы чего-то недоговариваете?
Влад искоса взглянул на Никиту, который спокойно слушал, пытаясь понять, в чем же, собственно, дело.
– У меня от Никиты секретов нет. – Валерия улыбнулась и положила руку ему на плечо. – Говорите все, что считаете нужным.
«Круг посвященных расширяется, – подумал Влад. – Что ж, мы с Сиуром предполагали, что именно так все и будет. Деваться некуда, придется рассказывать».
Он перевернул страницы журнала и показал Валерии и Никите «Натюрморт с зеркалом». Воцарилось напряженное молчание. Никита нахмурился: он сразу уловил сходство женщины в зеркале с Валерией. Но она утверждает, что не знает художника и никогда его не видела. Это, скорее всего, правда. Как же тогда ее лицо попало на полотно?
– Ничего не понимаю, – наконец, отозвалась Валерия. – Лицо действительно похоже на мое… Но это не я! Меня никто никогда не просил позировать. Ни разу в жизни. А даже если и попросил бы, то ни за что не получил согласия. Я не люблю мир богемы и не имею с ним дела. Думайте обо мне, что хотите, но я говорю то, что есть. Возможно, это просто похожая на меня женщина…
– Посмотри, – Людмилочка подошла к ней со своей знаменитой лупой. – Здесь у нее на лбу – висюлька. Видишь? На ней знак, как на рубиновой серьге. Этот знак не простой, он что-то обозначает. Мы не знаем что.
– Я тоже не знаю… – голос Валерии дрогнул. – Но уже начинаю бояться. И почему зеркало вытекло, а там, в пустоте, отражается мое лицо? Мне как-то не по себе…
Никита взял ее за руку.
– Успокойся. Все разъяснится так или иначе и встанет на свои места. Мы будем думать. Все вместе.
– Здесь еще есть колокольчик с очень интересной ручкой. Как ты думаешь, Валерия, что это? – Людмилочка ждала ответа.
– Будда?.. Не может быть!
– Ты продолжаешь настаивать, что это просто совпадения?
Все уставились на Валерию. Она почувствовала слабость и головокружение… Конечно, это никакие не совпадения, а новый виток кошмара, который, она считала, уже закончился. Для нее, во всяком случае.
– Я ошиблась…
– Пока не будет произнесена последняя реплика этой таинственной драмы, никто – по своему независимому решению – не сможет поставить точку в истории, которая слишком давно началась, чтобы так быстро закончиться, – сказала Тина.
Это была правда, в которую Валерия не хотела верить.
– Где проходила выставка картин этого художника? – спросил вдруг Никита.
– В Харькове, – ответил Влад, который думал о том же. – Там Артур Корнилин жил последнее время, там писал свои картины и там пожелал устроить персональную выставку, которая имела оглушительный успех. Ты, Никита, считаешь, что мы должны поехать туда и расспросить самого Корнилина, почему он нарисовал Знак и Будду? И что он обо всем этом знает? И, самое главное, где он видел Валерию и почему решил поместить ее лицо в вытекшее зеркало?
– Как мы его спросим? – недоумевала Людмилочка. – Он же умер…
– Поговорим с его вдовой. Может быть, в картине зашифрованы еще другие символы, которые нам неизвестны? – предположил Никита. – Вот на своем собственном портрете он изобразил себя чуть ли не в латах времен Рыцарей Круглого Стола. А вокруг шеи – змея! Это же не просто так? А?
– Черт! Действительно, змея вокруг шеи. Я и не заметил. Ты, Никита, умный мужик. А что ты еще можешь сказать о портрете?
Никита внимательно рассматривал репродукцию.
– Что это такое сзади, похожее на копье? Видите? Острие копья, нацеленное в спину! А тот, кто держит это копье, – за рамкой картины. Художник изображает таким образом неведомую опасность, которая подстерегает его. Лучше, чем сам Артур Корнилин, нам никто ничего не разъяснит. К сожалению, он мертв…
– Все равно нужно ехать в Харьков. Артур Корнилин умер через два дня после открытия выставки. Обстоятельства смерти не известны. – Влад обвел взглядом присутствующих. – Но есть жена, друзья, близкие – кто-то что-то знает, видел, слышал. С кем-то Корнилин делился своими переживаниями. Мало ли?
Никита потер переносицу. Новость оказалась слишком неожиданной и неприятной.
– Да… видно, все это гораздо серьезнее, чем я думал. Но у нас нет выбора. Чем скорее мы выясним обстоятельства смерти других людей, тем меньше вероятность того, что кто-то будет выяснять обстоятельства нашей. Мне бы, во всяком случае, не хотелось. Жизнь вдруг оказалась неожиданно щедра ко мне, и я понял, что ею нельзя рисковать попусту…
ГЛАВА 36
Сиур решил отвезти Алексея домой и заодно проведать Ларису. По дороге они обсудили все, что могли.
– Как ты можешь объяснить то, что с тобой случилось?
– Не знаю. – Леша пожал плечами. – Гипноз… Наваждение какое-то. Неужели я действительно отсутствовал две недели?
– Около того.
– Как ты меня нашел?
– По наитию. Если бы не это… В какой-то момент у меня возникло озарение: я как будто увидел, что и как произошло… правда, довольно смутно. Хорошо, что я себе доверяю.
– Многие поступают наоборот.
– И это их главная ошибка…
Лариса обрадовалась, увидев мужа здоровым и невредимым. Она уже накрыла стол: пельмени, салат, его любимые грибы, пирожки с маком. Половину она приготовила сама, кое-что купила. Посреди стола стояла бутылка шампанского.
Сиур посидел немного, убедившись, что все в порядке и тень девочки Элины не омрачает это счастливое застолье. Он был рассеян, размышляя над тем, что рассказал ему Влад. Итак, новое убийство, – на этот раз жертвой оказался ювелир Ковалевский. Появилась и новая владелица фигурки Будды. Похоже, что в подвале снова пропал человек – парень, который пытался, как и многие до него, отыскать сокровища боярина Темного. Существуют ли на самом деле эти сокровища?
Они с Владом договорились, что обязательно исследуют подвал еще раз. Кроме того, будет лучше, если вторая рубиновая серьга присоединится к первой. Слишком много информации, слишком много дел, которые необходимо сделать в первую очередь. Возможно, придется ехать в Харьков, выяснять, что там произошло с Артуром Корнилиным, странным автором таинственных картин…
Сиур предполагал, что его хотели выманить из Москвы, и теперь уверился в этом еще больше. За время его отсутствия кто-то явно попытался вывести ситуацию из-под контроля.
Вечерело. За окнами сгущалась темнота, подсвеченная неоном. Леша проводил шефа к машине.
– Спасибо…
– Ларисе лишнего не говори, – предупредил его Сиур. – Пусть думает, что ты задержался в служебной командировке.
– Так и было…
* * *В недостроенном коттедже, где Сиур и Тина провели свою первую ночь любви, горел камин. От деревянных стен пахло смолой и лесом, огонь свечи плясал свой древний танец, мелькая светом и тенью на потолке. В чашках дымилось горячее вино.
– Сиур…
– Что?
– Я боялась, что ты не вернешься…
– Это было давно, – усмехнулся он, – в Помпеях. И то не по моей воле. Я никогда не опаздывал на свидания с тобой.
– У меня был чудный золотой гребень… – мечтательно произнесла она. – Как приятно было расчесывать им волосы! Сейчас таких уже не делают.
Между бесконечными ласками она задала свой вопрос:
– А почему ты все-таки не пришел… тогда?
О, женщины! Сколько бы ни минуло лет, это ничего не меняет. Они хотят знать, почему не было выполнено обещанное.
– Кажется, туннель обвалился, – ответил он, закрывая ее губы поцелуем. – Старые катакомбы не выдержали подземных толчков. Меня засыпало…
О, загадочный и тайный язык любви! Самый древний из всех, ведомых людям. Как много он может выразить! И какие бездны скрывает невысказанное. Непостижимо его молчание… И сколько огня в каждом его звуке. Этот огонь – первозданный, вечный посредник между Богами и людьми. «Сокровище сокровенное и ларец, его скрывающий…»
