Виталий Гдадкий - Серебряная пуля
— Скорее всего, вы получили Силу при кратковременном контакте со стариком. Видимо, такое возможно.
— Короче говоря, у вас одни домыслы. А у меня факты — я этот амулет никогда не видел и не держал в руках. И никакой Силы в себе не чувствую. Но вы все равно мне не верите. И что дальше?
— Надеюсь, вам не нужно объяснять, что я должен проверить свои предположения.
— Не нужно. Будете пытать?
— Не исключено… — Воловик криво осклабился; при этом в его оловянных глазках появился маниакальный блеск. — Но прежде мы попробуем другие методы. Наука, знаете ли, не стоит на месте.
Я лишь обреченно вздохнул. Все ясно. Сейчас меня накачают какой-нибудь химической гадостью, и я буду петь как оперный тенор. Хорошо хоть, Воловик иголки под ногти решил пока не загонять. Вот именно — пока…
И все-таки я ошибся — в подвале не было «жучков». Иначе Воловик точно спросил бы, о какой штуковине шла речь в нашем разговоре с Пехой. А еще я порадовался за своего боевого товарища. Будь он подсадной уткой, наша беседа уже стала бы достоянием Воловика. Так что с этой стороны все было отлично. Но обратная сторона медали меня не радовала. Я намеревался сыграть на ложной информации и даже план разработал. Но теперь все летело в тартарары, и мое будущее виделось мне в мрачных тонах.
«Быки», стоявшие позади, крепко взяли меня под руки и уложили на кушетку. Оказалось, что там есть еще и специальные зажимы для ног и рук. Щелкнули замки, и я оказался в роли подопытного кролика. Здоровилы вышли, а вместо них появилась… Анжела! В белом медицинском халате она была похожа на стоматолога, который всегда наводил на меня ужас. Вот ведь какая ирония: я не боялся ранений, иногда лез в самое пекло, а когда приходил в зубоврачебный кабинет, то дрожал от страха как заяц. Когда же врач включал бормашину, мне хотелось завопить дурным голосом и немедленно сбежать.
— Как вы чувствуете себя? — профессионально осведомилась Анжела. — Надеюсь, у вас здоровое сердце?
— Спасибо за заботу, — ответил я ровным тоном. — До встречи с вами не жаловался.
— Вот и хорошо… — Она достала из шкафа шприц, ампулу, и я мысленно содрогнулся.
Укол Анжела сделала вполне профессионально, я даже не почувствовал. Возможно, потому, что был сильно напряжен. Воловик подкатил свое кресло к кушетке и смотрел на меня с нездоровым любопытством. Анжела стояла рядом; видимо, в присутствии босса шестеркам сидеть возбранялось.
Действие укола я начал ощущать спустя две-три минуты. Сначала горячая волна прокатилась по всему телу, а затем хлынула в голову, да с такой силой, что я невольно застонал от боли в мышцах. Но боль прошла очень быстро, и вместо нее появилось желание посплетничать. Воловик и Анжела вдруг показались мне прекрасными людьми; мало того, я их полюбил, будто они стали мне родными и близкими.
И только где-то в глубине подсознания все сильнее и сильнее звучало: «Берегись! Опасность! Держись!» Язык, который несколько секунд назад готов был трепаться без остановки и на любые темы, неожиданно укоротился, мышцы с пугающей быстротой стали наливаться силой, и я понял, что ко мне снова пришло то состояние, которого я опасался. Мне даже показалось, что могу освободиться от зажимов одним рывком, но я не стал делать этого. Ведь за дверью дежурили «быки» со стволами, а пуля как была дурой, так дурой и осталась. Ей все равно кого валить — какого-нибудь хмыря или человека, обладающего Силой. Тем более что я не колдун и не характерник.
Но благодаря новому состоянию я смог взять под контроль свои ответы на вопросы, которые Воловик высыпал на меня, как горох из мешка. Он много чего спрашивал, и я старался не врать. Ведь не исключено, что он хорошо знаком с моей биографией, благо в ней нет никаких темных пятен и скелетов в шкафу. Однако это была только разминка. Воловик проверял, как действует препарат. А затем он приступил к главному: стал расспрашивать про амулет.
Конечно же моя «искренняя» исповедь почти ничем не отличалась от того, что я утверждал ранее. С каждым моим ответом лицо Воловика все более мрачнело. Наконец он не выдержал и рыкнул на Анжелу:
— Сколько ты ему вколола?!
— Двойную дозу, как вы приказали, — ответила она растерянно.
— Но ведь он лжет!
— Простите, шеф, но это невозможно! Препарат неоднократно проверен. Двойную дозу не выдерживают даже профессионалы, специально натренированные контролировать свои эмоции.
— Дерьмо! Дерьмо! — Воловик вскочил, едва не опрокинув кресло. — Все равно он брешет как пес! Меня не проведешь! Коли еще одну дозу!
— Не проблема… — Анжела пожала плечами. — Только после этого его можно будет преспокойно отвезти в психушку. Или на кладбище, если сердце не выдержит.
— Коли! — злобно рявкнул Воловик, но тут же и остыл. — Ладно, оставь его… — буркнул он, возвращаясь к столу. — Он нужен нам живым. Пусть отдохнет. Позже попробуем другие способы. Ты у нас на этот счет большая выдумщица… — На его лице появилась жестокая ухмылка.
Анжела бросила в мою сторону загадочный взгляд, от которого у меня мурашки пошли по коже, и вышла. Появившиеся «быки» освободили меня от оков и отвели в подвал. Держа в памяти свое беспамятство в парке после разговора с Чириком, я боялся, что могу потерять сознание, тем более что та гадость, которую вколола мне рыбоглазая сучка, продолжала бродить по жилам, но все обошлось. Сила, если можно так назвать то, что предохранило меня от действия «сыворотки правды», все еще поддерживала меня в нужном тонусе.
Пеха встретил меня встревоженным возгласом:
— Что с тобой?!
— Ничего. Все в норме.
— Какая норма?! На тебе лица нету. Ты выглядишь как покойник.
— Главное, живой и даже не изувеченный.
— Тебя что, пытали? — догадался Пеха.
— Вроде того. Влили в вену какое-то дерьмо. До сих пор поджилки трясутся.
— Вот твари!
— А ты ожидал, что мне стол накроют? Нас с тобой не к теще на блины зазвали. Надо терпеть.
— Ты говорил, что у тебя есть какая-то информация…
— Тише!
— Понял. — Пеха перешел на шепот: — Ну и как?
— Никак. Жду удобного момента.
Мне нельзя было быстро колоться. Пусть Воловик думает, что я шибко крутой. Тогда мое признание под пыткой будет выглядеть правдоподобно. Что даст мне некоторый шанс. Однако был и другой вариант, тем более что Сила, вместо того чтобы сойти на нет, как это бывало раньше, на этот раз только прибывала. Видимо, ее проявления всегда сопутствовали большому нервному напряжению. Но как, каким образом Африкан смог передать мне это состояние?! А в том, что это его забота, я уже не сомневался.
— Жди… пока я не получу пулю в лобешник, — проворчал Пеха. — Может, тебе и удастся спрыгнуть каким-то образом, но мне точно конец.
— Ты считаешь, что я хочу спасти только свою шкуру? Ну ты молодец…
— Не обижайся. Я просто констатирую факты.
— Констатируй. А пока скажи, у тебя, случаем, спички в карманах не завалялись? Я просто не поверю, что ты не заначил спичечный коробок.
Пеха здорово умел отводить глаза. В армии он развлекал нас разными фокусами, и это получалось у него не хуже, чем у цирковых артистов. Разные мелкие вещицы исчезали в руках Пехи прямо на глазах солдат, и потом найти их на его теле мы не могли. Это было настоящее волшебство.
— А что толку? Сигареты остались на кухне, но туда меня не заводили.
— Так есть у тебя спички или нету?!
— Конечно есть! Прихватил на всякий случай.
— Будь ты девкой, расцеловал бы! Мне нужен свет. Сделай из соломы несколько факелов.
— Зачем?
— Узнаешь…
Вскоре наша темница осветилась, и я с удовлетворением коротко хохотнул — все нормально, не ошибся! Свет в подвале включался снаружи, но освещение, как это и полагалось в помещениях подобного типа, было подведено к мощной лампе с помощью трехфазного кабеля в резиновой оболочке. Отмерив от мотка толстой медной проволоки нужное количество метров, я разбил колпак светильника, чтобы добраться до оголенных проводов, методом тыка нашел запитанную фазу и нуль и подсоединился. Теперь в руках у меня было оружие куда мощнее того шокера, которым эта стерва Анжела свалила меня с ног.
— Ну ты даешь… — Глаза у Пехи полезли на лоб. — Будем драться?
— А нам не оставили выбора. Сам ведь говорил, что дождемся пули в лобешник. Конечно дождемся, если будем изображать баранов на скотобойне.
— Я их зубами грызть буду!
— Зубами, думаю, не придется. Слушай мой план…
Ожидание долго не затянулось. Наверное, Воловику не терпелось снова взять меня в оборот. Вот сволочь! В подвале вспыхнул свет, загремел засов, и на пороге появилась внушительная фигура одного из моих конвоиров. Второй стоял позади и с вдумчивостью сытой коровы жевал жвачку.
Едва отворилась дверь, я выскочил из своего укрытия сбоку от дверного проема и, как змея, ужалил «быка» оголенными концами медных проводов в шею. Он затрясся, словно эпилептик, и беззвучно рухнул на бетонный пол коридора. Второй конвоир при всей своей силе и мощи не отличался быстротой реакции и сообразительностью. Он сначала тупо глянул на бездыханное тело товарища у своих ног, а затем потянул пистолет из кобуры.
