Ирса Сигурдардоттир - Последние ритуалы
— Две? — удивилась Тора.
— Да. Или одна пара, если вам так больше понравится. Сегодня утром улику обнаружили при обыске квартиры Халлдора. Поверьте, этого достаточно, чтобы даже родная мать не сомневалась в его виновности.
Лицо Маркуса стало таким самодовольным, что Тора подумала, а не зевнуть ли ей демонстративно и уйти без дальнейших вопросов — только ради того, чтобы поставить полицейского на место. Впрочем, любопытство победило — как всегда.
— Так что же вы нашли?
— Глаза Гаральда.
Глава 31
Халлдор молча сидел, уронив голову на грудь, и сверлил глазами дырку в полу с той самой минуты, как Тора вошла в комнату для допросов.
— Халлдор, — произнесла Тора с толикой нетерпения. — Я не буду тут вечно. Если не хочешь разговаривать, то мне есть на что потратить время.
Он взглянул на нее.
— Хочу сигарету.
— Нельзя, — сказала Тора. — Курение здесь запрещено. Ты опоздал на десять лет, если пришел сюда покурить.
— От этого меньше курить не хочется.
— Может быть, полиция и разрешит тебе сигарету — потом, где-нибудь в другом месте. Давай перейдем к делу. Согласен?
Он устало кивнул.
— Тебе известно, почему ты здесь?
— Да. Более-менее.
— Надеюсь, ты понимаешь, что у тебя неприятности. Серьезные неприятности.
— Я не убивал, — сказал Халлдор, глядя ей прямо в глаза и не мигая. Поскольку на нее это не произвело впечатления, он стал ковырять на коленке дырку, проделанную дизайнером и увеличившую цену джинсов вдвое.
— Прежде чем говорить по существу, давай кое-что сразу проясним… — Тора выдержала паузу. Она ждала от Дори полного внимания и не стала продолжать, пока он на нее не посмотрел. — Я работаю на семью Гаральда. Это означает, что твои и их интересы совсем не обязательно совпадают. Особенно теперь. Советую тебе найти другого адвоката. Эта наша встреча будет единственной, больше я ничего не намерена делать. Могу назвать имена нескольких квалифицированных юристов, которые обеспечат тебе нужную помощь.
Халлдор прищурился и секунду подумал.
— Не надо. Я хочу говорить только с вами. Копы мне не верят.
— Может быть, потому, что ты им лжешь? — сухо произнесла Тора.
— Я не лгу. Не в главном.
— А определяешь, что главное, а что второстепенное, конечно, ты сам?
Вспышка гнева исказила лицо Дори.
— Главное — что я его не убивал.
— А что у нас второстепенное? — поинтересовалась Тора.
— Разное… — сказал он, опуская голову.
— Если ты считаешь, что я могу быть чем-то тебе полезна, то сделай и для меня кое-что. — Тора наклонилась к Халлдору через разделяющий их стол. — Не лги мне. Я всегда вижу, когда лгут. — Она надеялась, что получилось так же убедительно, как у Маркуса.
Дори кивнул, но его лицо по-прежнему оставалось кислым.
— Хорошо. Но все, что я вам скажу, — между нами. О’кей?
— До некоторой степени. Я уже сказала, что не буду защищать тебя в суде, так что можешь рассказывать мне почти все. Конечно, за исключением тех преступлений, которые ты намерен совершить в будущем. На них даже не намекай.
— Я не собираюсь совершать преступления, — мрачно ответил Халлдор. — Вы обещаете, что дальше вас это не пойдет?
— Я обещаю, что это не пойдет в полицию, даже если сможет улучшить твое положение. Ты уже в кутузке, намного хуже не будет. Впрочем, если тебе от этого полегчает, давай считать, что мы просто обсуждаем смягчающие обстоятельства. Это устраивает? Так ты получаешь помощь, фактически ничего не говоря.
— О’кей, — сказал он с ноткой сомнения в голосе и порывисто добавил: — Ладно, спрашивайте.
— Глаза Гаральда нашли в твоей квартире. Как ты можешь это объяснить?
Руки Халлдора судорожно дернулись. Он нервно почесывал тыльную сторону ладони. Тора спокойно ждала, пока он соображал, признаться ли во всем или отрицать, что имеет отношение к жуткой находке. Тора решила немедленно уйти, если он выберет последнее.
— Я… Я…
— Мы оба знаем, кто ты, — нетерпеливо сказала Тора. — Отвечай, или я уйду.
— Я не смог их послать, — выпалил он. — Не посмел. Тело нашли, и я боялся, что глаза обнаружат при пересылке. Я собирался сделать это потом, когда все утихнет. В то воскресенье я написал кровью заклятие и запечатал в конверт. А позже бросил письмо в почтовый ящик в городе.
Признавшись, он глубоко вздохнул и крепко сжал губы, как будто решил больше ничего не говорить.
— Это все из-за скрепленного кровью соглашения? Неужели ты и вправду старался выполнить этот дурацкий контракт на месть?
Халлдор в ярости посмотрел на нее.
— Да. Я поклялся Гаральду, и хотел сдержать слово. Для него это много значило. — Его лицо стало красным. — Его мать — полнейшая мразь.
— Ты понимаешь, что это абсолютное безумие? — недоумевала Тора. — Как же ты позволил себя втянуть, зачем поддерживал эту бредовую затею?
— Ну поддерживал и поддерживал, — глуповато ответил он. — Я его не убивал.
— Придержи коней, об убийстве мы еще поговорим, — сказала Тора. Дори действовал ей на нервы. — Это ведь ты извлек глаза, я правильно понимаю?
Халлдор неохотно кивнул.
— И унес их домой?
Он снова кивнул.
— А где, позволь спросить, ты их хранил?
— В холодильнике. Внутри буханки хлеба. Я засунул их в хлеб и положил в холодильник.
Тора отпрянула.
— Ну разумеется. В хлеб. Куда же еще? — Ей потребовалось значительное усилие, чтобы отогнать от себя этот образ. — Как ты это сделал? Я имею в виду саму операцию. Как ты вытащил глаза?
— Ничего особенного… — Дори пожал плечами. — Взял чайную ложку и… Вырезать символ было сложнее. Он плохо получался, а я был обкуренный и все время ходил к окну глотнуть свежего воздуха.
— Ничего особенного, — в замешательстве повторила Тора. — Позволь в этом усомниться.
— Да ладно, есть вещи и похуже. Думаете, приятно разрезать другу язык?
Тора не представляла, приятно это или нет, но полагала, что выковыривать чайной ложкой глаза мертвеца гораздо гаже. И вообще, с сегодняшнего дня она помешивает кофе исключительно столовой ложкой.
— Можешь говорить что угодно, но это вряд ли доставляет удовольствие.
— Конечно, нет! — закричал Халлдор. — Мы обкурились до потери рассудка, я же вам сказал.
— Мы?! — поразилась Тора. — Так ты был не один?
Халлдор замолчал, снова поковырял дырку на джинсах, потер ладонь.
Тора повторила вопрос.
— Нет, не один, — скрепя сердце ответил Дори. — Мы все там были: я, Марта Мист, Бриет, Андри и Бряудн. Мы возвращались из «Каффибреннслан» и хотели развлекаться дальше. Марта требовала еще наркоты, Бриет сказала, что у Гаральда кое-что припрятано в студенческой комнате отдыха.
— А Хюги был с вами?
— Нет. Я в тот день вообще его не видел. Ни его, ни Гаральда. Живого, разумеется.
— Вы проникли в здание факультета? — удивилась Тора. — Как вы вошли? Сигнализация не сработала?
— Она и не работала. Такое впечатление, что она никогда не работает. Вы же не думаете, что кто-то и в самом деле марширует ночью по всему зданию и проверяет, не остался ли там кто? Ага, сейчас…
— Торбьёрн Оулафссон, куратор Гаральда, утверждает, что включил систему охраны, — сказала Тора. — Он на этом настаивает.
— Ну, не знаю… Когда мы сунулись, она была отключена. Наверное, ее отключил убийца.
— Чтобы войти в запертое здание, нужен код доступа. В компьютере все фиксируется, и записи показывают, что в дверь никто не входил. — Распечатка с охранного пульта была среди материалов, которые прислали из полиции, и Тора видела ее собственными глазами.
— Мы залезли через окно с противоположной от входа стороны. Оно всегда открыто — какой-то дебил вечно забывает его закрывать. Так по крайней мере объясняет Бриет. Мы и ушли через него. Ни у Бриет, ни у Бряудна магнитного ключа с собой не было.
— А дальше что? — спросила Тора. — Гаральд там был? В отключке? Мертв?
— Ну, мы зашли в студенческую, а он там лежит на полу. Не в отрубоне. Мертвый. Охеренно мертвый. С синим лицом и языком наружу. Без патологоанатома ясно, что его удавили… — Дрожь в голосе Халлдора подсказывала, что его хладнокровие напускное.
— А вдруг он задохнулся во время сексуальных действий? Сам знаешь каких… Вы ничего оттуда не забирали, что могло бы на это указать?
— Нет. Ничего. На шее ничего не было — только мерзкий кровоподтек.
Тора задумалась. Возможно, Дори беззастенчиво ей врет, но если так, то он чертовски талантливый лжец.
— Когда это случилось?
— Около пяти утра. Может быть, полшестого или в шесть. Не знаю. Помню, что вышли из бара примерно в четыре. Сколько мы болтались, сказать не могу. Время нам было по фигу.
Тора глубоко вдохнула.
— А что потом? Ты начал прямо там выковыривать ему глаза и вырезать символ? А как тело оказалось в ксероксной?
