Питер Аспе - Убийцы Мидаса
– Ну, тебе уже давно не двадцать. Ты должен с этим смириться, – насмешливо улыбнувшись, проговорила она.
Ван-Ин затушил сигарету и пошел в ванную. Конечно, он был уже не молод, но все еще сохранял мужскую силу греческих богов.
– Ты сегодня вечером свободна? – прокричал он из ванной и включил воду.
– Я тебя не слышу, – откликнулась Ханнелоре, забежала в ванную, задернула занавеску и скользнула к нему под душ.
Они стояли под горячими струями целых десять минут. Потом вытерлись и быстро оделись. С мокрых волос Ван-Ина капала вода. Ханнелоре попыталась пригладить их, но безуспешно. Его непокорные волосы торчали во все стороны.
В половине восьмого вечера Ван-Ин ждал Ханнелоре возле здания суда. Он очень спешил, чтобы не опоздать и прийти сюда вовремя. Сегодня у них с Версавелом выдался на удивление тяжелый день. Им пришлось сделать всю канцелярскую работу и еще массу таких же неприятных дел. Но, несмотря на это, настроение у Ван-Ина было просто отличным. Сердце его радостно билось в предвкушении. Если повезет, к следующему утру это сложное, запутанное дело наконец-то закончится.
Им без труда удалось найти ферму Энзо Скаглионе. Его дом был виден с шоссе, соединяющего Торхаун и Диксмиде. К его владениям вела узкая дорожка, посыпанная гравием.
Одна половина фермерского участка была укатана асфальтом и представляла собой автостоянку. На ней могли спокойно разместиться три машины. Вторая половина участка была превращена в сад. Впрочем, садом этот унылый клочок зелени можно было назвать с большой натяжкой. Видно, садовник, которого нанял Скаглионе, страдал полным отсутствием фантазии и вкуса. Напротив дома была разбита длинная клумба с розами. Остальную же часть зеленого участка составлял аккуратно подстриженный газон. Посреди газона росли три березы.
Традиционная ограда из бирючины скрывала земельный участок Скаглионе от посторонних глаз.
Фермерский домик был почти полностью перестроен. В узкие окна вставили крепкие современные рамы, старинную двойную дверь искусно отреставрировали, стены дома покрасили белой краской. В нише над дверью стояла глиняная фигурка Девы Марии.
Ван-Ин оставил свою машину у двери сарая.
– Ты думаешь, он сейчас дома? – спросила Ханнелоре, когда они вышли из машины.
Ханнелоре дрожала от холода, тонкая курточка совсем не защищала ее от холодного, пронизывающего ветра.
– Мы скоро об этом узнаем, – беззаботно ответил Ван-Ин.
Энзо Скаглионе из окна видел, как к его дому по дорожке, усыпанной гравием, подъехала полицейская машина. Он много раз представлял себе этот момент, как появляется полицейский у его дверей, знал, что рано или поздно это произойдет. Сердце его билось так, что готово было выпрыгнуть из груди. Но, когда он увидел, что машина всего одна, немного успокоился. Ведь если бы полицейские приехали из-за того, чего он боялся, то их было бы значительно больше. Машина подъезжала ужасно медленно. И все это время, пока мучительно долго тянулись минуты, Скаглионе пытался понять, где он совершил ошибку. Андриан Френкель, единственный свидетель преступления, был мертв. Голландец по каким-то неизвестным причинам в тот вечер из бара пошел за Фиддлом. И потому Скаглионе не удалось добить немца на месте. К счастью, Фиддл умер в больнице от полученных ран. Скаглионе не мог понять, как копам удалось обнаружить связь между всеми этими происшествиями. Герр Витц уверял его, что Френкель ни о чем не успел сообщить в полицию. А судья, расследующий это дело, – один из главных членов общества «Туле».
Энзо спрятал свой «магнум» в тайник на балке, он сделал его своими руками. Тайник представлял собой небольшое углубление между потолочными балками. Там имелась незаметная постороннему глазу дверца, которую Скаглионе открывал щелчком пальца.
– В доме горит свет, – сказал Ван-Ин, указав на щель в плотно задернутых шторах. – Значит, Энзо дома.
– Будь осторожен, Питер. Надеюсь, ты вооружен? – с беспокойством глядя на него, спросила Ханнелоре.
Он покачал головой. И ей стало страшно, но она знала, что отступать уже поздно.
Ван-Ин внимательно осмотрел входную дверь. Звонка не было, и он постучал в нее кулаком.
Энзо перевел дух, пригладил волосы и направился к двери. Он дождался, пока полицейский постучит второй раз, и только тогда открыл.
– Добрый вечер, – сухо поздоровался он.
– Добрый вечер, мистер Скаглионе. Я комиссар Ван-Ин из полиции Брюгге. – Он специально не стал представлять Ханнелоре. – Мы можем войти?
«На вид самый обычный коп. Может быть, все еще обойдется. Но нет ли тут подвоха?» – с подозрением рассматривая комиссара, подумал Скаглионе.
– Конечно, входите, – пригласил он.
Энзо впустил их в дом и указал на диван, жестом предлагая присаживаться.
– Чем могу быть полезен, мистер Ван-Ин? – как можно спокойнее спросил он.
Энзо сел на стул под потолочной балкой с тайником. Он был готов в любой момент достать пистолет.
– Это неофициальный визит, мистер Скаглионе, – приветливо улыбнувшись, объяснил Ван-Ин. – Вы не возражаете, если я закурю?
– Конечно. Чувствуйте себя как дома. На столике рядом с вами стоит пепельница.
Ван-Ин закурил, а Скаглионе пришла в голову одна неприятная мысль. На Сицилии киллеры иногда надевают полицейскую форму, чтобы втереться в доверие к своим жертвам. Вдруг это именно тот случай? А женщина рядом с ним – это всего лишь прикрытие.
Скаглионе встал со стула и незаметно переместил руку на балку с тайником.
– Вообще-то ко мне не каждый день приходят полицейские, – смущенно заговорил он. – Не обижайтесь, но вы не могли бы предъявить мне свое удостоверение?
– Без проблем.
Ван-Ин сунул руку в карман и вынул удостоверение. Энзо держал палец на дверце тайника все время, пока комиссар рылся в кармане.
– Моя ферма находится вдали от цивилизованного мира, – с нервным смешком проговорил Энзо. – Если что, защитить меня будет некому. Как говорится, доверяй, но проверяй.
Ван-Ин и Ханнелоре пропустили мимо ушей банальную поговорку.
– Могу я узнать о причинах вашего неожиданного визита, мистер Ван-Ин? – спросил Энзо, сел и поправил галстук.
– Думаю, вы прекрасно знаете, почему мы здесь, мистер Скаглионе. Вы ведь читаете газеты, не так ли? – сказал Ван-Ин.
Ханнелоре напряглась, приготовившись к возможному нападению Скаглионе. Одно его подозрительное движение – и она сразу бросится на пол.
Энзо пожал плечами.
– Нет, я не читаю газет, мистер Ван-Ин, – сказал он.
– Вот как? – усмехнулся Ван-Ин. – Но неужели вы не слышали даже о таком громком событии, как взрыв памятника Гвидо Гезелле? Это произошло на прошлой неделе, не припоминаете? – с холодной насмешкой поинтересовался он.
Атмосфера в крошечной гостиной с каждой минутой накалялась все сильнее. Ханнелоре взглянула на Скаглионе. Он заметно нервничал, и это ей очень не понравилось. В таком состоянии он мог повести себя самым непредсказуемым образом.
– Наверное, вы думаете, что я пошел по стопам своего отца, – сухо проговорил Энзо. – Его дурная репутация, похоже, будет преследовать меня всю жизнь.
Глаза его сверкнули, словно начищенные серебряные монеты, освещенные лучом солнца. Ван-Ин ничего ему на это не ответил, молча выпустив целый клуб дыма в потолок.
– Боюсь, что разочарую вас, мистер Ван-Ин, но мой отец бросил нас с матерью, когда я учился в университете, и с тех пор мы не общались. Потом я узнал, что он умер. Я честно зарабатываю себе на жизнь. Посмотрите на мой дом. БМВ, который стоит в гараже, – самая дорогая вещь, которую я смог себе позволить за всю мою жизнь.
Ван-Ин кивнул и с сомнением осмотрел комнату. Действительно, никакой роскошью в этом доме не пахло. В гостиной стояла только самая необходимая мебель. Телевизор по виду был очень старым. Картины, висевшие на стенах, судя по всему, были куплены на дешевых распродажах.
– Если бы я собирался вас арестовать, то пришел бы не один, – сказал Ван-Ин, чтобы хоть немного разрядить обстановку. – По правде говоря, ваше прошлое нисколько меня не интересует.
Энзо сделал неопределенный жест рукой.
– Недавно я узнал, что взрыв памятника – дело рук общества «Туле». Члены этого общества собирались свалить преступление на Валлонское революционное движение, которое перестало существовать много лет назад. И им практически удалось убедить в этом жителей города и даже полицию. Я по чистой случайности узнал, что все это – хитроумный обман.
На Скаглионе упоминание общества «Туле», казалось, не произвело никакого впечатления.
– Чья это была идея? Фиддла? Вандекерхове? Бостоена? Или ваша, мистер Скаглионе? Интересно, каким будет ваш следующий шаг?
– Мистер Ван-Ин, – запротестовал Скаглионе. – Простите, но я совершенно не понимаю, о чем вы говорите.
