Джек Кертис - Банджо
- Я буду в офисе завтра в восемь утра, - сказал Гэс.
Пендергаст поднялся из кресла и, гордо неся перед собой свой живот, направился к двери. У самой двери он остановился, повернулся и сказал тихим, спокойным голосом:
- Фитцджеральду были устроены достойные похороны.
- Спасибо.
- И вот еще что я тебе скажу. Я уверен, что на выборах победит Рузвельт. А это значит - конец "сухому закону". После небольшого молчания Гэс ответил:
- Да, сэр, я понимаю.
Ну что ж, бутлегерству конец; значит, нужно будет начинать что-то новое. Деньги, заработанные на незаконной продаже спиртного, следует пристроить с умом. Надо будет хорошенько подумать. Проституция - это гадко. Кража машин, вымогательство? Мелко. Ростовщичество? Доходно, но требует серьезной защиты. Подкуп, взятки? Слишком хлопотно. Наркотики? Сбыт даже небольших количеств приносит хороший доход. Но у Гэса было предубеждение против них; ему претило зарабатывать деньги на тех, кто не мог устоять, и на тех, кто уже жить не мог без наркотиков. Что остается? Азартные игры, букмекерство на скачках, собачьих бегах, спортивных соревнованиях...
Да, надо все это тщательно обдумать. Он получил предупреждение, а ведь большинство людей таких предупреждений не получают, они не знают, что завтра может все перемениться. И останутся ни с чем.
Но времени для принятия решения было еще достаточно; к тому же, кроме солидного счета в банке, у Гэса имелся тайник, в котором, в стальном ящике, хранилось достаточное количество тысячедолларовых купюр.
Прежде всего, надо было срочно обезопасить себя и организацию от Мики Зирпа, которого поддерживала мафия и синдикат Капоне.
Хотя газеты не сообщили о том, что среди убитых в Центральном гараже Канзас-Сити был и молодой Ромул Зирп, другие, более надежные источники информации сообщили, что Зирп вне себя от бешенства; он утверждал, что Гилпин убил невинного юношу, застрелил его просто для того, чтобы позабавиться, а лотом издевательски глумился над трупом; каждое утро Зирп клялся, посасывая паршивый виски, что Гэс Гилпин сдохнет как свинья, что его пристрелят, как бешеную собаку.
Резко возросло количество нападений как на перевозившие алкоголь грузовики и баржи, принадлежавшие организации Гэса, так и на точки его производства. Не проходило и недели без кровавых столкновений. Гэс снабдил своих людей пуленепробиваемыми жилетами и оружием самых последних моделей, поднял заплату и нанял дополнительных охранников. Молодой Солтц был произведен в его заместители, а "лейтенантами" были давние знакомые Гэса: Лейф, Левша, Потрох, Крекер Зак, Тайни и Фид.
Через три недели активных действий и неожиданных налетов потери Зирпа составили шесть человек убитыми; количество раненых осталось неизвестным; потери Гилпина - трое раненых и ни одного убитого. Но Гэс чувствовал, что он не может больше отправлять своих верных людей на борьбу с Зирпом, оставаясь при этом в безопасности своего кабинета - шанс у каждого из них быть убитым во время очередного ночного налета был очень велик. Надо было немедленно что-то предпринять.
- Не беспокойся, - успокаивал его Малыш Солтц. - Все идет отлично. Наши мухобойки хлопают их как мух.
- Да, я знаю, - отвечал Гэс, расхаживая по отделанному деревом кабинету, который он устроил прямо под своей квартирой. - Пока все идет благополучно, но рано или поздно кого-нибудь из наших убьют. А это может быть кто угодно - твой отец, например.
Молодой Солтц надел очки в тонкой металлической оправе и стал просматривать какие-то счета. Но было видно, что его обеспокоили слова Гэса. Отложив в сторону бумаги, он сказал:
- Ему давно пора удалиться от дел. Вряд ли в нашей организации кто-нибудь рисковал больше, чем он.
- Я один раз попытался отправить его на пенсию. Так он сразу свою пушку стал вытягивать. Солтц улыбнулся:
- Да, похоже на моего папашу... Но сейчас речь о другом. Что ты собираешься делать дальше?
- Позвони Мориарти. Я хочу поговорить с ним.
Солтц набрал номер и почти тут же передал трубку Гэсу. Голос Мориарти напоминал звуки, которые издает жующий крокодил.
- Мориарти, это Гэс Гилпин. Я хотел бы попросить вас об одном одолжении.
- Об одолжении? Но вы же знаете, мистер Гилпин, что...
- Послушай, легавый, каждый месяц мы тебе платим хорошие деньги именно за то, чтобы ты делал нам одолжения! И я уже начинаю подумывать, не берешь ли ты жирный кусок и у синдиката?
- Я понял, мистер Гилпин, я вас слушаю. - Голос Мориарти звучал осторожно, словно он хотел напомнить, что он все-таки остается представителем закона и защитником прав граждан.
- Найди мне Зирпа. Если он хочет личной встречи со мной - я готов. Скажи ему, что завтра на рассвете я буду ждать его позади газового завода. Мы встретимся - только я и он. Чтобы все было по-честному.
- А зачем это вам, мистер Гилпин? Вы что, хотите провести с ним нечто вроде дуэли? - спросил Мориарти все так же осторожно.
- Мне надоело постоянно подвергать своих людей опасности только потому, что Мики ненавидит меня. Я хочу встретиться с ним и разрешить эту проблему раз и навсегда. И все должно быть по-честному. Скажи ему, что я буду ждать его на рассвете. Стрелять, как только кто-нибудь из нас заметит другого.
- Ну хорошо, я передам ему ваше предложение. Учтите, я не одобряю таких... методов. Но я постараюсь разыскать Зирпа и все ему сообщить.
- На рассвете. За газовым заводом, - повторил Гэс и повесил трубку.
- Ты действительно думаешь, что Зирп придет на эту встречу?
- Может быть, да, а может, и нет. Шанс есть. Вот и все.
- Я поставлю наших людей так, чтобы прикрывали тебя сзади.
- Ладно, но без всяких штучек. Я хочу, чтобы все было по-честному.
- Ладно. А сейчас, Гэс, нам надо все-таки заняться кое-какими бумагами.
Гэс этого очень не любил - к тому же, его ждала целая кипа бумаг, - но это надо было сделать, чтобы обеспечить гладкое функционирование организации. Даже если ему в его работе кое-что не нравилось, было скучным, в конце концов, он получал за это Деньги. Работа есть работа, и он ее делал.
Но чем бы он ни занимался, он постоянно вспоминал о Бесси. Нельзя сказать, что она совсем беззащитна, она вполне может постоять за себя, но ее так легко увести в мир наркотических грез! И тот, кто сумеет ее развеселить, может получить над ней большую власть! А Нью-Йорк полон стольких соблазнов! К тому же, вот уже несколько дней она ему не звонит и не пишет. Так, когда он получил от нее последнее послание? Маленькую писульку неделю назад. Семь дней. Очень давно. И то, что она написала, выглядело каким-то вялым; казалось, каждое неуверенно выведенное слово кричало: кокаин, кокаин, и еще раз кокаин.
- А ты доверяешь Мориарти, Гэс? - спросил Солтц. Его голос вырвал Гэса из этих неприятных, беспокоящих размышлений.
- Нет, - резко сказал Гэс. - Я думаю, что он продался. Месяца два назад.
- А почему бы не искупать его в Миссури? Да так, чтоб он не выплыл?
- Лучше будет, если он сам подставится. Раз мы знаем, что он работает и на синдикат, особенно он повредить нам не может.
- А как ты это вычислил?
- Опыт, интуиция. Я его очень хорошо знаю, и вряд ли ему удастся что-нибудь от меня скрыть. - Гэс улыбнулся и закрыл бухгалтерскую книгу.
- Наверное, уже поздно, - сказал он после паузы. - Я надеялся, что позвонит Бесси. Пойду-ка я посплю немного.
- Да, конечно, тебе нужно поспать. Я посижу у телефонов. Разбужу тебя в пять. Рассвет около шести, так что у нас будет куча времени. Мы прибудем вовремя.
Без Бесси в его огромной квартире было пусто и одиноко. Гэс даже подумывал, не переехать ли ему в какую-нибудь квартиру поменьше и попроще. В гостиной горел свет; старина Соленый дремал в большом кресле.
Гэс улыбнулся - ему было приятно видеть, что он не один в квартире, что у него есть друзья. А что еще нужно человеку? В спальне Гэс подошел к низенькому столику и взял стоявшую на нем фотографию Бесси в золоченой рамочке.
Боже, как он любит эту странную женщину, как он любит ее красоту, ее слабости, ее голос, ее манеру выражать себя - просто, легко и точно!
Еще неделя - и она будет готова покорить Карнеги-Холл. Ей пока больше ничего не нужно. Это будет ее высшим достижением. Она достаточно умна, чтобы понимать, что оставаться на такой волне успеха, стремиться повторить его - пустое тщеславие, погоня за тем, что ей совершенно не нужно. Но произвести фурор в Карнеги-Холл - стоит того, чтобы к этому стремиться. А потом - раз, и уйти. Вернуться домой, к штопаному-перештопанному Гэсу, быть его женщиной, его подругой, его женой, матерью его детей.
Гэс улегся на свою огромную постель и, глядя в темноту, размышлял о том, почему мужчине хочется иметь сына. Жизнь такая безумная, смерть может прийти в любую минуту, исподтишка... А есть вообще смысл в этой жизни? И где он, сын Августа Гилпина?
Гэс незаметно для себя заснул. Его разбудил голос Соленого:
