Антон Леонтьев - Имя мне легион
Да, Родина его не забудет! Именно его, заместителя главного редактора «Бульвар-экспресса», который в скором будущем займет кресло главного редактора. И вообще, Федор не сомневался, что ему предложат работу в настоящей серьезной газете. Хотя зачем уходить из их таблоида – лучше быть главным в желтом издании, чем одним из мальчиков на побегушках в солидном издании. А когда он наконец-то сделается боссом, то все изменит коренным образом! При нем «Бульвар-экспресс» сделается самой популярной желтой газетой не только Москвы, но и всей России. О нем, Федоре Крылове, будут слагать легенды, студенты факультета журналистики станут рыдать от восторга при упоминании его имени, а студентки предлагать себя в качестве…
– Федяка! – раздался бас Ларисы, выдернув Федора из водоворота приятных мыслей.
Журналист очнулся и понял, что находится не в Кремле, на церемонии награждения, и не на банкете, под руку с двумя поразительной красоты студентками, а в провинциальном телецентре. Около него стояла Лариса и дергала за рукав.
Федор поморщился – придется ведь делить славу с этой вот графоманкой. Нет, свою славу он никому не отдаст! Уж точно не Ларисе! И не пронырливому Олегу! При мысли об Олеге Федор скривился – тот и так захапал себе Машу. И что дурочка нашла в таком слащавом типе? Неужели никто из баб не понимает, что главное в мужчине – его могучий интеллект? А у него, Федора, в наличии и интеллект, и красота, и шарм, и поразительный сексуальный темперамент. Так почему же Маша, несмотря ни на что, выбрала Олега?
– Все, я только что говорила с нашим мэром по телефону, – сообщила Лариса. – Господин Шабунин проявил неподдельный интерес к твоей истории и хочет поговорить с тобой с глазу на глаз еще до начала программы. У него будет всего пять минут, но тебе ведь хватит, чтобы презентовать ему все факты?
Федор бодро вскочил со стула.
– Разумеется! Давай веди меня к вашему Борису Егоровичу!
И, следуя за Ларисой, покинул студию. Отчего-то они спустились в подвал. Хмельницкая распахнула обитую железом дверь и сказала:
– Ты же понимаешь, что встреча будет конфиденциальная, поэтому пришлось выбрать такое необычное место. Мэр появится с минуты на минуту, подожди его здесь.
Крылов шагнул в комнату – и в глаза ему бросилось, что та абсолютно пуста. У него тотчас сработал инстинкт. Журналист немедленно развернулся и увидел, как дверь захлопывается у него перед носом. Он изо всей силы рванул на себя ручку, и ему удалось придержать дверь. Лариса же, пыхтя, тянула створку в противоположную сторону, вопя:
– Федяка, отпусти!
– Сама лучше отпусти! – Федор лягнул Ларису в живот.
Та полетела на пол. Федор вырвался из комнаты и склонился над поверженной дамой. Грубо схватил ее за шкирку и проревел:
– Лорочка, что это ты учудила? Запереть меня хотела? Но почему?
– Ты все не так понял! – захныкала Лариса, а потом, извернувшись, вдруг ударила Федора кулаком по лицу.
Журналист не остался в долгу и припечатал свою бывшую любовницу к полу.
– Я не хотела, чтобы тебя кто-то обнаружил… и помешал твоему рандеву с мэром… – прошипела Лариса.
Федор захохотал.
– Лорочка, ты отвратительная лгунья! И бездарная журналистка! Тебе меня не обмануть!
Раздалась трель мобильного. Федор выхватил телефон Ларисы и взглянул на дисплей. Поставив поверженной Ларисе на грудь ногу, он принял звонок и произнес грубым голосом, стараясь имитировать Ларису: – Хмельницкая слушает!
– С вами говорит Ольга Старко, – услышал он ледяной женский голос. – Вы выполнили то, о чем мы договаривались? Мои люди могут забрать тех двух типов и девицу?
Федор отключился и, наклонившись над Ларисой, закатил ей знатную оплеуху:
– Ого, ты уже спелась с этой тварью Старко! Надо же, Лорочка, а я тебе доверял!
Журналистка попыталась подняться, но Федор весьма не по-джентльменски обошелся с ней, запихав ее в комнату и закрыв там, благо ключ торчал с обратной стороны.
До него донеслись глухие удары и сиплый голос Ларисы:
– Все равно тебе никуда не деться, Федяка! Она тебя отыщет! Я имею в виду Ольгу Иннокентьевну!
Крылов пригладил растрепанные волосы, размахнулся, швырнул ключ куда-то на пол коридора.
– Обо мне можешь не беспокоиться, Лорочка! А вот ты понесешь заслуженное наказание, я лично позабочусь! – сообщил он в сторону закрытой двери. И, осыпаемый проклятиями, удалился из подвала.
Затем журналист поднялся на первый этаж – и заметил процессию, во главе которой находился мэр Нерьяновска. Федор задрал вверх руку и крикнул:
– Господин Шабунин! Борис Егорович! Вы должны знать, что в вашем городе творятся ужасные вещи!
Градоначальник на секунду замедлил шаг. Крылов метнулся к нему – но был тут же скручен телохранителями. Мэр, не взглянув на Федора, прошел в телестудию, а телохранители принялись избивать журналиста.
Федор нанес одному из них удар в челюсть, а другому в пах. А затем влетел в студию. Мэр находился уже перед телекамерами, заняв место напротив стенда с изображением герба города. Около Шабунина суетились стилист и парикмахерша.
Крылов ринулся к нему и громогласно заявил:
– Ольга Старко – преступница! Она затевает террористическую акцию! Вы должны отменить День города! Потому что вакцинация на самом деле нацелена на то, чтобы инфицировать жителей Нерьяновска особо опасным вирусом!
Стилист и парикмахерша, прекратив работу, в ужасе воззрились на Федора. Журналиста снова окружили телохранители. Один из них уже схватил Крылова, желая оттеснить его в сторону, но мэр поднял пухлую руку и приказал:
– Оставьте его в покое!
Приободренный словами градоначальника, Федор продолжал:
– Масштабный биологический эксперимент, вот что за всем скрывается! И никакая это не вакцина от воробьиного гриппа, а вирус, который делает из человека монстра, машину для убийств, бездушного киллера. Вспомните события в челябинской школе, когда подросток перестрелял кучу людей! Или когда милиционер устроил бойню в московском супермаркете! То же ждет и вас, только в масштабах целого города! А потом и страны!
Мэр, скривившись, обратился к кому-то поверх головы Федора:
– Сколько у нас до эфира?
– Семь с небольшим минут, Борис Егорович, – раздалось в ответ.
Градоначальник явно потерял интерес к рассказу Федора. Журналист воскликнул:
– Вы должны верить мне! Лариса Хмельницкая тоже работает на Старко. Это грандиозный заговор!
Мэр, над лицом которого как раз трудился стилист, промычал:
– Я-то думал, что-то серьезное, а тут очередной сумасшедший… Проследите за тем, чтобы он не помешал моему эфиру! Уберите его немедленно!
Федор кинулся к мэру и схватил его за лацканы пиджака:
– Идиот, сделай же что-нибудь! Иначе весь твой Нерьяновск превратится в город зомби! Или Старко тебя с потрохами купила?
Чьи-то мускулистые руки оторвали Федора от Шабунина. Тут Крылову пришла в голову отличная идея – конечно же, он должен обратиться в прямом эфире к жителям! И призвать их бойкотировать вакцинацию!
Федор со всей силы наступил на ногу тому, кто держал его. Послышался болезненный возглас. Журналист, ловко вытащив из кобуры у телохранителя пистолет, метнулся к мэру, около которого стояла элегантно одетая дама, видимо, ведущая, глянул на камеру – и понял: эфир еще не начался!
– Да утихомирьте же вы наконец этого психа! – приказал мэр. Но, завидев пистолет, побледнел.
Ведущая пискнула и завалилась куда-то вбок.
Крылов подскочил к градоначальнику, потрясая пистолетом:
– Я хочу, чтобы все узнали правду! В прямом эфире!
– Остолопы, делайте же, что он приказывает! – произнес, не отводя взгляд от пистолета, мэр Шабунин. – Иначе он меня застрелит!
Федор тотчас успокоил городского главу:
– Вы не так меня поняли. Я никакой не террорист и стрелять в вас не намерен. Но мне нужен прямой эфир! Немедленно!
Ведущая, спотыкаясь, побежала к оператору и шепнула ему что-то на ухо. Потом дрожащим голосом женщина сообщила:
– Это не от нас зависит… Должны дать добро в аппаратной…
– Пускайте меня в эфир! – завопил Федор, надвигаясь на камеру, за которой притаились оператор и ведущая. – Иначе мне придется прибегнуть к силе! Нет, я не так выразился… Поймите меня правильно, я просто хочу, чтобы все узнали правду. Правду о вирусе. И о той опасности, которая грозит вашему городу. И в том числе и лично вам, господин мэр!
Федор на секунду обернулся, взирая на вцепившегося в подлокотники кресла мэра, почувствовал движение, снова взглянул на камеру – и объектив массивной камеры, приведенной в движение оператором, въехал Крылову в лицо. Журналист беззвучно рухнул на пол.
Его тотчас окружили телохранители мэра и подняли на ноги. Пистолет из руки, конечно, вырвали. Федор был без сознания.
Удостоверившись, что опасность миновала, градоначальник приосанился.
– Дамы и господа, вы только что стали свидетелями того, как на меня было совершено злодейское покушение. Этот человек пытался застрелить меня! Сколько до эфира?
