Кир Булычев - Дом в Лондоне
Когда дома все успокоилось, Слокам попросил Василия Кошко пройти в столовую для дачи показаний.
Но тут же заявилась и Валентина, которая сказала, что никаких показаний Василек без нее давать не будет, так как не только английского, но и русского языка толком не знает.
Слокам ничего из аргументов Валентины не понял, но сообразил, что допросить Кошек по одиночке ему не удастся. Он махнул рукой и уселся за круглый обеденным стол. Напротив него сидели Кошки, бледные и настроенные весьма решительно.
— Расскажите, — попросил Слокам, — что произошло вчера ночью. Что вы слышали?
— Это когда Славик пропал? — уточнила Валентина.
— Да, когда исчез мистер Кошко.
— Я вам скажу, что это сплошная тайна, — вздохнула Валентина.
— Кто-нибудь входил ночью в дом? Или выходил из дома?
— Мы, конечно, частично спали, — ответила Валентина, энергичным жестом остановив мужа, который хотел что-то вставить от себя, — но в некоторые моменты и не спали. Конечно, по дому ходили. И над нашей головой ходили. Нам все в нашей комнате слышно — разве это перекрытия?
— Дерево трухлявое, — сказал, наконец, свое слово Василий.
— Конкретнее, — попросил Слокам.
— А конкретнее, кто-то у дома ходил, потом дверь стукнула. А еще дверца машины стучала. Только мы не знаем, кто ходил и кто стучал.
Василий кивнул. Он был согласен с женой.
— Если вы ничего не видели, — сказал Слокам, — может быть, вы предположили, чьи это были шаги — мужские или женские?
— Мужские, — быстро ответила Валентина. — Я даже удивилась. Слышу мужчина по комнате Славы ходит.
— А может это он сам и ходил. — Василий разрушил всю теорию.
— А женские шаги вы слышали? — спросил Слокам.
Василий посмотрел на Валентину, они покачали головами, глядя друг на дружку.
— Я точно не отвечу, — сказала Валентина. — Не могу взять на себя такой грех. Но женские шаги тоже были. И заходили женские шаги в комнату к Славику.
— Это было, — подтвердил Василий.
— А мой-то, — продолжала Валентина, — простите, конечно, сказал мне, не пошла ли Алла своего бывшего мужа… ну это… как сказать бы…
— Любить, — подсказал Василий.
— Осуществлять супружеские обязанности! — И Валентина позволила себе улыбнуться.
— Значит, вы подозреваете, что в комнате господина Кошко была его жена? В какое время?
— В какое? — Кошки подумали вместе, начали загибать пальцы. Потом сошлись на том, что было это между тремя и четырьмя часами утра.
— А может быть, это была не жена? — предположил Слокам.
— Кто же тогда? — удивилась Валентина.
— Например, миссис Лидия.
Тут все трое уставились на Лидочку. Валентина зажмурилась, отмахнулась от видения и вскрикнула:
— Ой нет! Нетушки, нетушки!
— Другая, — веско сказал Василий. — Не Лидок, нет, не она.
— А может быть, это была дочь господина Кошко? Она пришла к нему ночью.
— Чего ей у него в четыре утра делать?
— Дела семейные, — пожал плечами Слокам.
— Ну если семейные… — согласился Василий.
— Что же было потом? — спросил Слокам.
«Почему же они мне все это не рассказали? А я их спрашивала? Спасибо, что хоть меня в ночной посетительнице Славы они не распознали. Лучше, наверное, этим милым путаникам улететь в свой Краснодар, скоро в садово-овощном кооперативе урожай поспеет».
— А потом машина дверью стукнула, — сказала Валентина.
— Во сколько?
— Да сразу после шума, — подсказал Василий.
— Какой был шум? — тут же уточнил инспектор.
— Какой-то шум, — сказала Валентина. — А какой — не припомню.
— А потом хлопнула дверца машины?
— А потом кто-то по лестнице ходил, — поправила инспектора Валентина.
— А что была за машина?
— А вот какая — не скажу. Мы к окну не ходили, не подглядывали.
— Мало ли кто по своим делам ходит?
«Не поэтому, — подумала Лидочка. — А потому что смертельно перепугались. Сидели, схоронясь в уголке, боялись бандитов. Но потом на цыпочках должны были подкрасться к окну — иначе они были бы не Кошки».
Слокам им не поверил.
— Неужели вы не подошли к окошку? Неужели вам не захотелось выглянуть? — спросил он.
— Да что там разберешь, — ответил Василий. — У нас же перед домом фонарь не горит — разве разберешь?
— Значит, подходили, — сказал про себя Слокам, но почему-то не стал дожимать Кошек.
«Конечно, подкрадывались, — подумала Лидочка. — И видели, на какой машине уезжали люди. Но почему-то они или боятся, или не желают поделиться информацией с английской полицией.
Кого они видели? Бандитов? Значит, они боятся, что после ухода полиции бандиты вернутся и разделаются с ними. Или доберутся до них в родном Краснодаре, что тоже нельзя исключать. Но есть и вторая версия: это был кто-то, кого Кошки знали и боялись погубить. А такой человек в доме один — Иришка».
— Хорошо, — сказал инспектор. — А что вы можете сказать о сегодняшней ночи?
— Может, поставить кофе? — спросила Лидочка.
— Это вас затруднит, — ответил инспектор.
— Ни в коем случае. Подождите секунду, я поставлю чайник.
Лидочка кинулась на кухню и налила в чайник воды. Чего-то на кухне не хватало.
Глаз не находил что-то из привычных предметов. Но думать о том, чего не хватает, времени не было.
Из комнаты донесся голос Слокама. Он спрашивал, как зовут собеседников. Как он и надеялся, Кошкам его слова были известны.
— Май нейм из Василий, — сообщил супруг.
— Май нейм из Валентина Федоровна, — сказала супруга.
Лидочка вернулась в столовую.
— Итак, — сказал инспектор Слокам, — что вы можете сказать о событиях последней ночи?
Валентина не успела ответить, как в комнату вошел франтоватый пожилой джентльмен в полосатом костюме. На носу джентльмена красовались очки с толстыми стеклами.
— Мэттью, — сказал он, не здороваясь с потенциальными преступниками, — с чего начинать — с комнат или с машины?
— И то и другое важно, — ответил Слокам. — Не знаю, что важнее. Не забудьте поглядеть шины: может, они ездили по проселку.
Франт кивнул и ушел. По-видимому, это был эксперт. Инспектор обернулся к Кошкам. Лидочка повторила его вопрос по-русски.
— А ночью кричали, — сказала Валентина.
— Кто? Когда?
— Та ж Лидочка слыхала, она даже выскочила.
Инспектор повернулся к Лидочке, ожидая перевода.
— Я уже говорила, — сказала Лидочка, — что ночью Алла закричала. Я выскочила. Кошки тоже слышали крик. И Иришка…
— Повторите, — попросил Слокам. — В деталях. Кто где стоял, после того как вы услышали крик?
— Я вышла из комнаты, сделала шаг или два на лестничную площадку и остановилась, не зная, что делать дальше. Из своей спальни вышла Иришка и спросила, кто кричал. Госпожа Кошко выглянула из своей комнаты внизу и тоже спросила, слышала ли я крик.
— Вот именно, — подтвердила Валентина. — Мы услышали крик. И я сразу выглянула.
— Вы спали? — уточнил Слокам.
— Нет, — ответила Валентина. — Мы вещи собирали.
— Зачем?
— А у нас сегодня самолет. Мы думали, улетим наконец. А сегодня разве улетишь? Ведь нас заперли, а потом вы приехали, чтобы допрашивать. Разве тут уедешь?
— Все равно догоните со своими допросами, — добавил Василий.
Слокам выслушал перевод и согласился с Кошками. Потом он спросил:
— А этой ночью вы тоже слышали шаги?
Валентина вздохнула и призналась:
— И этой ночью тоже слыхали. Были шаги, были.
— После крика?
— И до крика были и после крика были. Плохая ночь, тревожная.
— Пожалуйста, подробнее, — попросил инспектор. — Может быть, вы слышали голоса, слова, отдельные фразы? Может, кто-то входил или выходил из дома?
— Это наверняка бандиты! — убежденно сказала Валентина. — Они и той ночью ходили, и этой ночью ходили. Они всех хотели перебить.
— Почему? — не понял инспектор.
— Чтобы концы в воду. Чтобы их не раскрыли. Ведь Аллу поймают — она их всех выдаст. Тогда нигде не скроешься. Ответить придется за убийство Славика.
— Почему вы решили, что мистер Кошко убит? — насторожился Слокам.
— Так его же таскали, той ночью таскали, — вмешался Василий, как будто напоминая инспектору об уже сказанном, хотя на самом деле об этом речи не шло.
— Вы в этом уверены?
— Они же тело тащили, — сказал Василий.
— Помолчи, Василек, — перебила его жена. — Ну зачем господину полицейскому офицеру знать о твоих подозрениях? Раз не видал, значит, не знаешь.
— Но ведь ясно! — настаивал Василий.
— И кто же тащил тело мистера Кошко?
— Злые люди, — сказала Валентина. — Ясное дело, злые люди.
Она поджала губы и замолчала. И Василий тут же последовал ее примеру. Кошки не желали расставаться с тайной, если они ее действительно знали.
— Хорошо, — улыбнулся инспектор. — Вернемся к событиям последней ночи. Значит, в доме находились только вы, — он обвел взглядом троих свидетелей, — а также дочь господина Кошко?
