Инна Бачинская - Японский парфюмер
— И вы думаете, что она слышала, как он там…
— Вполне допускаю. Правда, она утверждала, что устройство это целую вечность не включали. Они были партнерами по бизнесу, Екатерина Васильевна, и, как показали те, кто у них работал, взаимных претензий накопилось изрядно — супруги были на грани разрыва. И Вероника решила проблему по-своему… Чем-то напоминает сцену в квартире Метлицкой, не правда ли? Что-то чувствуется потустороннее и извращенное. Ох, заболтался я с вами! — спохватился вдруг Кузнецов, взглянув на часы. — Скоро Новый год, а я вам голову морочу. Еще вопросы будут?
— Будут. Вернее, будет.
— Ладно, давайте. Но только один.
— Леонид Максимович, неужели женская логика так уж отличается от мужской?
— Кто вам сказал подобную глупость?
— Да вы же сами!
— Нет, голубушка, Екатерина Васильевна, я даже не упоминал о мужской логике. Я говорил о женской логике и логике вообще.
— То есть мужская логика и логика вообще — это одно и то же? А вы можете привести хотя бы один пример женской логики?
— Наблюдая свою жену, двух дочек, коллег по работе — сколько угодно. Ваше решение послать письма, например. Ни один мужчина до этого не додумался бы. Очень нестандартное решение, я бы даже сказал, творческое, с огоньком. Вы уверены, что не хотите к нам на работу? Подумайте! После ваших опасных приключений обычная жизнь покажется вам пресной.
— Не покажется. У меня новый клиент, из Японии.
— Откуда? Из Японии? Вас и там уже знают? Ну-ка, ну-ка… если не секрет.
— Японская девушка Норико Морикава и ее престарелый папа собираются приехать в наш город и нанимают меня…
— Телохранителем?
— Вроде того. Сопровождающим. Хотите прочитаю вам их письмо?
— Конечно, хочу!
Я прочитала письмо, и мы подробно его обсудили. После чего Леонид Максимович решительно поднялся с дивана и со словами:
— Гоните меня в шею, и причем немедленно! — направился в прихожую.
— Вы сейчас домой? — спросила я, когда мы стояли в прихожей.
— Какое там! Назад, в засаду. В девять ноль-ноль будем брать особо опасного преступника, Екатерина Васильевна.
— Вам в постель надо!
— Точно. Когда разойдутся гости. Люблю встречать Новый год дома. Чтобы не возвращаться под утро, а утром, не спеша, позавтракать, в халате и тапочках. Оливье, селедка под шубой, холодец… Есть все-таки непреходящие ценности в нашей бренной жизни, Екатерина Васильевна. А вы? В гости?
— Не решила пока. Галина зовет…
Уже одевшись, Леонид Максимович помедлил, достал пачку писем из портфеля, протянул мне:
— Чуть не забыл! Это вам.
— Что это? Это… же мои письма! — изумилась я. — Но… как они к вам попали?
— Как, по-вашему?
— Галка?
— Галина Николаевна позвонила мне после нашей исторической встречи втроем и сказала, что ей необходимо срочно со мной посоветоваться. Пришла и принесла письма. Призналась, что не решилась бросить их в почтовый ящик. Рука не поднялась. Побоялась. А теперь, сказала, даже рада, так как это, несомненно, облегчит вашу участь — раз письма не были отправлены, то и состава преступления нет. И суд вас оправдает… в случае чего.
— Но как же так… Она мне ничего не сказала… — Я не могла опомниться, стояла, растерянно перебирая конверты, подписанные аккуратным Галкиным почерком.
— Рано или поздно она призналась бы, Екатерина Васильевна. Ведь за вас же боялась. Ее можно понять. Я лично ее понял.
— Значит, мои письма ни при чем?
— Получается, так. Но, повторяю, мысль была интересной. Я занесу этот случай в анналы своей следственной практики.
— Как образец женской логики?
— Как потрясающе интересный эксперимент. До свидания, Екатерина Васильевна! Если я сию минуту не уйду, то останусь встречать Новый год с вами. Всего вам доброго в Новом году, оставайтесь с Богом, как говаривал мой дед.
Он замотал горло шарфом, открыл дверь и шагнул в холодную, ветреную темноту. А я вернулась в комнату. Уселась на диван, положила перед собой письма потенциальным убийцам и задумалась.
* * *В половине десятого позвонила Галка. Звала к себе. Кроме детей, будет еще Аля, соседка, та самая, что записалась в Клуб знакомств, и девочка, подружка Павлуши. Может, заглянет на огонек папа Веник. Если вспомнит. И все. Только свои.
Я слегка позавидовала Галке — и без гостей полон дом. А тут один Купер, да и то, скорее всего, уйдет на ночь в свою кошачью компанию. И я подумала, что, может, права Галка, когда говорит, что работа никогда не заменит ни семьи, ни детей… И все эти эмансипированные бабы просто врут — а что им еще остается? Последнее время голос у Галки был виноватый, и теперь я знала почему. Я сказала, что приду. Мысль о встрече Нового года в одиночестве была невыносима. Галка обрадовалась и тут же попросила захватить майонез. Забыла купить.
А я все ждала… В десять я сказала, обращаясь к потолку:
— Даю тебе десять минут. Если ты не позвонишь через десять минут, я уйду встречать Новый год к своей подруге детства Галине.
Если вы думаете, что я обращалась к другу сердечному Юрию Алексеевичу, то вы глубоко ошибаетесь. Да и где он теперь, друг сердечный? Вышагивает небось по солнечным улицам Ла Валетты в белых брюках…
Телефон прозвенел через шесть минут. Помедлив, я взяла трубку.
— Добрый вечер, Екатерина Васильевна! — услышала я знакомый голос.
— И вам добрый вечер. — Надеюсь, голос у меня не дрогнул.
— Вот звоню, хочу поздравить с Новым годом…
— Спасибо. И вас с Новым годом.
— Желаю вам счастья в личной жизни и больших творческих успехов!
— И вам того же.
— Молодец! — сказал Каспар. — Сухо, сдержанно, с достоинством. Так держать!
— А вы… идете куда-нибудь? Или к себе гостей ждете?
— Иду. Еще минута, и вы бы меня не застали.
— А куда вы идете?
«Не ваше дело!» — хочется мне сказать, но я вместо этого говорю:
— К подруге.
Наступает пауза.
— Послушайте! — вдруг решилась я. — Зачем вы дернули меня за волосы?
— Я не вас дернул, а себя… — Как ни странно звучит эта фраза, мне кажется, я понимаю, что он хотел сказать. — Я тоже хочу спросить, — говорит он. — Почему ваша контора…
— Нипочему! — перебиваю я. — Название понравилось. Да, придумала сама.
— Понятно… — тянет он и после небольшой заминки продолжает: — Екатерина Васильевна, а что, если нам…
— Да! — выпаливаю я.
— Тогда я сейчас приеду? — обрадовался Ситников.
— Да!
— Буду через пять минут!
— А Галка! — спохватываюсь я. — Я же иду в гости к Галке!
— Возьмите меня с собой!
— Я подумаю.
— Кладите трубку! — командует он. — Вы — первая! Или давайте вместе: три-четыре!
Я бегу в спальню, распахиваю дверцу шкафа. Торопясь, перебираю платья. Вот! То, что нужно! Черное, длинное, усыпанное мелкой алмазной пылью, с бессовестным разрезом на бедре. Из бутичка в «Мегацентре». «Очень сексуальное», — вспоминаю я Галкины слова. Ни разу еще не надеванное. Наверное, пора его наконец надеть! Я подхожу к зеркалу, прикладываю платье к себе. Из зеркала на меня смотрит незнакомка с сияющими глазами. Склонив голову набок, я с любопытством ее разглядываю…
Примечания
1
Из стихов Н. Гумилева.
2
У. Шекспир. Сонет 66. Перевод С. Маршака.
3
Omnia mea mecum porto (лат .) — Все свое ношу с собой.
4
Aut bene, Aut nihil (лат .) — часть фразы: «О мертых ничего, кроме хорошего».
5
У. Шекспир. Сонет 130. Перевод С. Маршака.
6
Tiger, tiger, burning bright
In the forest of the night,
What immortal hand and eye
Could frame thy fearful symmetry?
7
Одвуконь — при двух конях или на одном коне с одним запасным конем.
8
Роман Гуль (1896–1986) — русский писатель, эмигрант, журналист, публицист, критик.
9
History of culture: New York Public Library (англ .) — История культуры: НьюЙоркская Публичная библиотека.
10
Барухколледж в НьюЙорке.
11
System Development Group — группа, отвечающая за интегрированную библиотечную компьютерную систему.
![Ирис Белый - Белая волчица [СИ]](/uploads/posts/books/no-image.jpg)
