Максим Окулов - По лезвию ножа, или В погоне за истиной. Книга 2
— Врача, срочно! — закричал следователь. — Не, ну надо же, а?! Александр Иванович, да вы присаживайтесь! Рад вашему чудесному возвращению, теперь в прокуратуре хоть один нормальный человек будет!
Прибежал доктор и констатировал глубокий обморок. Бывший генеральный пришел в себя минут через пять. Его вид никого не порадовал: изо рта обильно текла слюна, взгляд бессмысленно блуждал, а вместо связной речи раздавалось лишь нечленораздельное мычание. Врач озабоченно осмотрел пациента.
— Господа, похоже, только что появился новый пациент Кащенко.
— Вот гадство! — стукнул следователь рукой по столу. — Он у меня уже в руках был, осталось совсем чуть-чуть дожать!
— Если Бог наказывает человека, Он лишает его разума… — Александр Иванович в глубокой задумчивости смотрел на человека, которого еще пять минут назад люто ненавидел. Сейчас же он не испытывал к нему ничего, кроме жалости, смешанной с отвращением. — Володя, ты не отвезешь меня на Дмитровку? Пора предстать пред ясные очи коллег и начальства.
Соколова восстановили в должности спустя месяц, а через неделю он занял кресло Семена Аркадьевича Хайкина.
Бывший Генеральный прокурор поселился в тихом месте по адресу Загородное шоссе, дом 2[16]. Лечащий врач сказал, что пациент неизлечим и будет влачить растительное существование до самой смерти.
Арестовали человека по кличке Джокер. На нем был не один десяток убийств. Он неминуемо должен был получить пожизненный срок.
Соколов пришел в комнату, где следователь допрашивал убийцу. Увидев Александра Ивановича, Джокер сжался в комок, опустив взгляд в пол. Немая сцена длилась пару минут. Соколов молча развернулся и вышел в коридор. Былая решимость не вмешиваться в процесс правосудия вмиг улетучилась.
Александр Иванович, промучившись ночь без сна, принял решение. Он нашел человека, который обещал «все устроить» за определенную сумму. Утром Соколов отсчитал необходимое количество купюр и, положив их в конверт, собрался ехать на встречу. Как обычно, он повернулся к иконам, чтобы перекреститься перед дорогой, но рука, коснувшись лба, замерла, не желая двигаться вниз, на него был обращен грозный взгляд Николая Чудотворца. Никогда в жизни Соколов не испытывал на себе подобного взгляда. По телу побежали мурашки.
— Господи! Что же я делаю?! Прости! — Соколов выронил конверт из рук и со слезами упал на колени, сильно стукнувшись лбом об пол. — Господи, дай мне сил простить эту сволочь! — перед его глазами цветной фотографией в сполохах горящей избушки возникло сосредоточенное лицо убийцы, направляющего катер на двух беззащитных людей. — Господи! Дай сил, Господи! — Он взвыл в голос, комкая в руках пухлый конверт. В ушах громко звучал настойчивый голос: «Эта падаль не должна жить, ты сделаешь это! Ты отомстишь за свою жену!»
— НЕТ! — что есть сил закричал Александр Иванович. — Убирайся отсюда тварь бесовская! Господи, огради меня! Не хочу, не хочу убивать! Господи СПАСИ-И-И-И!!!
В звенящей тишине, подобно грому, мелодичной трелью ожил звонок в дверь.
— Александр Иванович, у вас все в порядке, — раздался озабоченный голос за дверью. Соколов поднялся и повернул ручку замка. На пороге стояла пожилая соседка Серафима Сергеевна. — Александр Иван… — старушка замолчала на полуслове, оглядывая Соколова и разбросанные по полу мятые стодолларовые купюры.
— Да, Серафима Сергеевна. Уже все в порядке. Спасибо за беспокойство.
— Может, вам нужна моя помощь?
— Да-да нужна. Помолитесь о рабе Божьем Александре, худо мне…
— Хорошо, Сашенька, хорошо. Помоги тебе, Господи.
Посредник позвонил через час. Соколов извинился, сказав, что передумал.
Через несколько дней Соколов рассказал об этом случае отцу Николаю на Исповеди. Священник перекрестился и крепко обнял его за плечи.
— Господи, слава Тебе! Сашенька, какой же ты молодец! Господи! Это чудо! Ты был на грани совершения тяжелейшего греха, и как бы сложилась потом твоя жизнь — одному Богу известно.
— Батюшка, я мечтал сам его придушить, но это было невозможно, а так киллер бы все сделал, я-то при чем?
— И это говорит мне профессиональный юрист?!
— А юридическая область здесь при чем?
— При том! — Соколову на миг показалось, что отец Николай рассердился, — в период расцвета христианства система права практически во всем мире претерпела серьезные изменения. В ее основу легли христианские принципы. Так что убийство по заказу страшно вдвойне! Да-да, Саша, я разве тебе этого не говорил? — ответил священник на недоуменный взгляд Соколова. — Человек, нанимающий другого для совершения убийства, согрешает вдвойне. На него в полной мере ложится грех самого убийства, как будто он совершил его собственными руками, плюс он согрешает тем, что совращает другого человека на совершение смертного греха. Это элементарная бесовская придумка — внушить людям, что в этом случае ничего страшного не происходит. Так что уберег тебя Господь от страшного поступка! — на голову Александра Ивановича легла епитрахиль.
Джокер получил пожизненный срок. Его отправили отбывать наказание в исправительную колонию № 5, больше известную как «Белозерский Пятак» на острове Огненный. Этого места боятся даже самые отъявленные уголовники…
* * *Шло время… На заводе было все тихо. «Братья» безропотно выполняли план. Каспи несколько раз спрашивал Светлану об их плане проверки Митрича, но Калиока успокаивала его, ссылаясь на то, что должно пройти достаточно времени, чтобы Дорохов сумел все изложить Радошу, в противном случае он может сослаться на то, что просто не имел возможности передать столь важную информацию. Директора эти аргументы устроили. Со временем он стал реже собирать оперативные совещания и вообще покидать свой кабинет. Создавалось неприятное ощущение затишья перед бурей. Дорохов стал все чаще приходить в кабинет Калиоки на чашечку кофе. Их общение было странным. Светлана рассказывала о своей прошлой жизни так, будто речь шла о постороннем человеке — некой незнакомой женщине — богатой успешной и… глубоко несчастной. Перед Дороховым представали чудесные картины горной Италии, шикарные отели, дорогие автомобили. Оказывается, у них было много общих любимых мест за границей — Лаго де Гарда, Венеция, Тегернзее… У Ивана Дмитриевича оставалось много вопросов относительно прошлого собеседницы, но ответы на них почему-то были ему совсем не нужны. Он просто потягивал кофе, вспоминая живописные ландшафты, и смотрел в глаза сидящей напротив женщины. Иногда они просто сидели молча. Удивительно, но эта тишина не была тягостной. С женой у Митрича никогда не было ничего подобного. Однажды во время традиционного обхода предприятия Дорохов, пропуская Калиоку вперед, задержал взгляд на осиной талии и перевел его немного ниже, на замечательные округлости под деловой юбкой строгого стиля. Теплый комочек возник в районе солнечного сплетения, а по телу прошла волна легкой истомы. Иван Дмитриевич, ни слова не говоря, отправился в туалет, где долго стоял у раковины, умываясь холодной водой.
— Только этого не хватало! — шептали губы. — Только этого не хватало! Старый козел! Ты чего творишь?! Мало тебе бывшей жены?! Или ты решил, что может быть и по-другому? Дурак!
Несколько дней Дорохов не заходил к Калиоке и старался держаться с ней подчеркнуто вежливо, но холодно. Та же будто ничего и не замечала, а Митричу начали сниться сны. О! Что это были за сны! Песчаный берег, лазурное море, яхта «Sea Silence», которую он несколько раз арендовал и… мужчина и женщина, больше никого!
Денис видел, что с другом творится что-то странное, но тактично не лез с расспросами. В ту ночь, когда выяснилось, что Калиока и есть теща Дениса, друзья решили до поры до времени не сообщать Кате, чтобы она не наделала глупостей. Светлане Митрич тоже не стал ничего рассказывать, поскольку еще до конца ей не доверял.
Наконец настал решающей день. Каспи вызвал Светлану к себе в кабинет и, проверив, закрыта ли дверь, присел рядом с Калиокой.
— Сестра, мне нужна твоя помощь! — сказал он в полголоса.
— Да, брат, слушаю внимательно.
— Мне нужны твои молитвы и твой дар. Послезавтра я э-э-э-э… Жду гостей.
— Я все поняла, Каспи. Я буду молиться и сообщу тебе, что ответят мне святые старцы.
— С Богом, Калиока.
Светлана быстрым шагом вернулась к себе в кабинет и закрыла дверь на ключ. Первым делом она достала иконку святителя Николая, подаренную девочкой в поезде.
— Святой Николай, помоги мне, защити, спаси! Пусть все у меня получится! Ты видишь, что я стараюсь не ради себя, но ради людей, ради справедливости!
Поцеловав икону, Калиока убрала ее в потайной карман сумки и сняла трубку телефона, набрав номер красноярской резиденции, сообщив информацию о Каспи.
